Так получилось. Часть 4

Мы сели на кухне, Наташа достала легкого вина, и я услышал самую поразительную историю в своей жизни.

— Ты же знаешь, что я «папина» дочка? А ты «мамин»? А у мамы отношения с папиной матерью не сложились, поэтому она редко ездила к ней. А меня бабушка любила, и с удовольствием ждала каждое лето у себя. И, мне нравилось ездить к ней, почти три месяца свободы в деревне. Там у меня и подружка была классная, Верка.

Как школа заканчивается, я туда и приезжала только в середине августа. Лето я всегда ждала с нетерпением. Мы там бесились, затевали всякие штуки на пару с Веркой, ну о потом, конечно, пошли всякие гульки с мальчиками. Не подумай ничего такого. Просто сидели вечером, трепались, ржали. Потом с Веркой обсуждали, кто лучше, кто хуже, кто симпатичнее, обычные девчачьи приколы. А сама история произошла, когда я поехала туда после восьмого класса. Мне было тогда, сейчас посчитаю... Четырнадцать. Да, как раз, исполнилось в мае.

Я, еще помню, приехала, увидела Веерку и обалдела. Она за год стала почти настоящая женщина. Грудь, задница, все такое «взрослое». А я, так себе, худюшка, сисек почти нет, даже лифчика не носила, попа как у пацана, ну и вообще... А у нее еще и парень постоянный был, взрослый, 20 лет. Она с ним гуляла, целовалась в открытую, и еще потом намекала, что у них все серьезно, ну, по взрослому. Может, передо мной рисовалась, а может и брехала, не поймешь. Покрутилась я в их компании пару вечеров, а потом не стала. Да они и не звали. Там мне не нравилось, приколы, какие то дурацкие, меня за дурочку держали. Ты еще маленькая, тебе это рано. Веерка там была самая младшая, и за мой счет утверждалась. Растрепала всем, что я с парнями даже целоваться не умела. Не считать же два поцелуя в щечку. Стала я гулять с «приезжими». Такие же, как я. На каникулы приезжали. Девчонка там одна, моя ровесница и два парня, лет по шестнадцать, из соседней деревни. Они были как два брата, всегда вместе, может потому, что из Москвы оба.

Из Москвы, или нет, не знаю, но какие то были не такие, с «гавнецом». Один из них за той девчонкой ухлестывал, а второй ни при делах. А тут я. Ну и стали мы вместе по вечерам.

Там, в деревне, гуляют все вечером, днем работа, то по дому, то в огороде. Сбегаешь на пруд искупаться и опять, то грядку прополоть, то в доме убраться, то еще что то... А вечером гуляли. Ну так. Не ходили, а сидели по лавочкам. У нас свое место было, бревно около дома той девчонки, на соседней от меня улице. Мы там и сидели. Как-то вечером, сидели, и зашел разговор о раздевании. Стали вспоминать всякие случаи, у кого как одежда упала, задралась, и в таком духе. И завел мой «москвич» рассказ о том, как у них во дворе, девчонка сидела, а ей не заметно юбку расстегнули. Она встала, юбка упала, и все над ней ржали.

Рассказывает, а сам рукой, что у моего бедра делает. И как-то непонятно все на меня посматривают. Тут до меня доходит, что он молнию на моей юбке расстегнул, а теперь пытается пуговицу расстегнуть. А она у меня тугая. У него никак не получается.

Я возмутилась, — нашел дурочку! Вдарила ему по руке, обозвала дураком, и посоветовала дурочек дома искать. Ушла. А он мне вдогонку: «Иди, иди, недотрога». Подошла к дому, вошла во двор. И стало мне интересно, а как это оказаться без юбки на улице? Взяла и сняла ее во дворе. Осталась во дворе в трусиках и в футболке. Прислушалась к своим ощущениям. Вроде ничего особенного. Пожала плечами и зашла домой. Бабушка уже спала. Я прошла в свою комнату. Кинула юбку на кровать.

Окно комнаты выходило во двор. Не включая свет, распахнула окно. Постояла, послушала, как поют сверчки в саду. Решила прогуляться по саду. Сад у нас примыкал к дому и полосой шел к концу двора. Потянулась к юбке, а потом решила идти так. Вылезла в окно, и пошла. Ярко светила луна. Хорошо было видно дорожку среди деревьев. Было душно. Я немного прошла, потом остановилась. Представила себя со стороны. Девчонка в трусиках и футболке посреди сада. Еще представила, что кто-то на меня сейчас смотрит. И тут я почувствовала возбуждение. Я была уже хорошо знакома с этим чувством. К тому времени, я иногда ласкала себя. Мне захотелось сделать это прямо в саду, посреди дорожки. Я опустила руку и стала гладить себя через трусики. Наверное, на меня действовала необычность обстановки. Поэтому я очень быстро кончила.

Обычно, после такого, я ничего не хотела, а тут я чувствовала, что хочу еще, причем чего-то больше. Я пошла дальше, и желание только возрастало. Я стала представлять, что на меня смотрит он, он видит, как я иду, он видел, что я себя ласкала. Я почти дошла до конца двора, дальше забора не было, была тропинка, которая шла по задам, и дорожка к нашему помосту на пруду. Там был установлен насос, качающий воду на огород.

Из-за растущего возбуждения, я идти дальше не могла. Левой рукой я облокотилась о яблоню, а правой стала опять себя ласкать через трусики. Но мне хотелось чего-то большего. Тогда я сняла футболку и бросила ее на траву. Это было что-то! Возбуждение захлестнуло меня! Чтобы кончить второй раз, мне хватило буквально несколько движений. Такого удовольствия я не испытывала никогда! Очнулась, я стою около яблони, почти на коленях, левую руку почти свело, от того, как крепко я держалась за дерево. Правая рука и трусики мокрые, хоть отжимай. Но мне было так хорошо, что я постояла еще немного. И только потом, забрав футболку, и не одеваясь, вернулась в комнату через окно.

Весь следующий день я провела в предвкушении вечера. Ждала, когда стемнеет и бабушка ляжет спать. Днем встретила ту девчонку. Она сказала, что хватит дуться он пошутил, и ничего такого... Я ее отшила.

Наконец стемнело, часа через два деревня затихла. Я открыла окно, вылезла в сад в футболке и трусиках. От одной мысли о прогулке, я уже возбудилась. Но решила оттянуть удовольствие. Не трогать себя.

Прошла к концу двора, там сняла футболку, вернулась немного назад. Я испытывала странные чувства, во-первых, чувство какой то свободы, легкий ветерок обдувал мое тело, и это было очень приятно. Во-вторых, мне было немного страшно и стыдно, вдруг меня кто-то увидит из соседей. С другой стороны, мне хотелось, чтобы меня увидели, увидели, как я почти голая гуляю на улице. От этого, я возбуждалась больше и больше. Стоя посредине сада, стала себя ласкать. Но остановилась, вышла за двор на общую тропинку, которая шла вдоль всех дворов сзади. Ей так часто пользовались, что она была широкая. Я остановилась прямо посередине и опять стала гладить себя под трусиками. Мне хотелось, чтобы сейчас по дорожке шли парни и видели меня, какая я развратная. Хотелось быть еще более развратной. В этот момент я себя уже не контролировала. Я спустила трусики до колен и стала вовсю себя ласкать, стоя прямо на тропинке. По-моему я кричала, чуть не упала. В общем, очухалась со спущенными мокрыми трусами, на корточках, зажимая левой рукой свой рот. Я представила, как я выгляжу со стороны. Голая, на дорожке, правая рука между ног. Но, почему-то, мне это нравилось...

Я стала гулять каждый вечер, вернее, каждую ночь. Осмелела. На следующий раз, я сняла футболку сразу, у дома. И ходила в одних трусиках. Ласкала себя уже со спущенными трусиками. Еще через день, я в саду сняла трусики, повесила их на ветку и гуляла так. Потом — больше, я голая проходила по тропинке до соседских дворов, в одну и в другую сторону. Еще через день, я взяла покрывало из дома, повесила его на кусты в конце двора. А, погуляв, постелила его на берегу пруда, легла на него, и там себя ласкала. Каждый раз я кончала по два, три раза. И каждый раз это были такие бурные оргазмы, что я просто отключалась от реальности.

С этими прогулками, я стала рассеянной. Отвечала иногда невпопад, или вообще ничего не слышала. Все время ждала ночи. Представляла, как я опять пойду голая. В общем, была озабоченной до самого предела.

Но это только прелюдия к моему рассказу. Основная история впереди.

У нашей соседки, бабы Клавы, жил внук,парень лет 25. Военный. В отпуск приехал. Но ничего особенного. Да я на него и не смотрела, считала слишком старым, представляешь? Он каждое утро со мной здоровался через забор: «Привет, соседка!» И больше ничего.И вот ночью, я голая стою на берегу пруда, покрывало валяется на траве, ждет меня. Это было третий или четвертый мой выход с покрывалом. Не торопясь, ласкаю себя, перебирая свои губки, вся уже мокрая. И тут, из — за кустов сзади, раздается тихий голос: «Привет, соседка!». Меня так всю и накрыло. Бежать некуда, впереди пруд, сзади — он, по бокам камыш. Я голая. Трусики в саду, футболка в комнате. Что делать? Сам понимаешь! Закрыла левой рукой грудь, правой лобок. Стою в ступоре. Мыслей нет.

Он подошел ко мне сзади, положил руки на плечи. Поглаживая плечи, стал мне говорить, что я очень красивая, что я ему очень нравлюсь, что я такая хорошая. И все в таком духе. Это почему-то меня начало успокаивать. Он говорил спокойным негромким голосом. Я расслабилась. Он говорил и легонько гладил меня. С плеч, перешел на руки, и бедра. Потом мягко, но настойчиво, убрал мои руки и начал поглаживать грудь. Сначала вокруг сосков, потом и сами соски. Мне было приятно. Я начала снова возбуждаться. А он перешел на живот и ноги. Потом легкими прикосновениями начал дразнить меня между ног, прикоснется и уберет палец. Так несколько раз. Почувствовав, что еще больше возбудилась, мягко раздвинул мои ножки и стал ласкать меня пальчиком. Он то продвигал ее глубоко, до самой попки, то гладил меня только в самом вверху. То, вообще, убирал его из моей щелки, и ласкал меня вокруг. Это было в несколько раз лучше, чем когда я сама себя ласкала. Он все ускорял ласки. И я долго вытерпеть это не могла. Я зарыдала и забилась у него в руках. И просто повисла на нем. Потом, через несколько секунд, когда я немного успокоилась, он сделал неожиданную вещь.

Он не убрал руку, а опять начал меня поглаживать. Я сделала слабую попытку освободиться, но он не дал, продолжая ласкать меня. Раздвинув, мои ножки как можно шире, он захватил ладонь мои губки и стал водить рукой из стороны в сторону. От такой почти грубой и развратной ласки я кончила еще раз. И в этот раз он меня не отпустил. Подвел меня к покрывалу, поставил на четвереньки и раздвинул мои ноги. От такой бесстыдной позы, я была готова кончить сразу в третий раз. А он еще стал пошлепывать меня там...

Потом, я сидела у него на коленях, в его рубашке, и мы разговаривали. Я спрашивала его, что он обо мне думает, что видел... Он отвечал, что как-то вышел покурить и увидел, как я гуляю в одних трусиках по саду, а потом ласкаю себя. Конечно, через кусты, ночью детали не разгладишь, но все было понятно. На следующую ночь, он специально высматривал меня. Я не обманула его ожиданий. Ну и так далее... В общем, он видел почти все. Потом решил подойти ко мне, думал пан или пропал. Оказалось пан. Что думает, — что я ему очень понравилась, особенно, по ночам без одежды и что он хочет составить мне компанию в ночных прогулках. Ну и все на эту тему... Договорились встретиться следующей ночью.

Все утро я боялась выйти из дома, не знала, как посмотреть на него, что сказать, что он скажет. Но пришлось. Бабушка заслала меня на огород. И, когда я возилась с морковкой, раздался его голос; «Привет, соседка!» Я засмеялась, напряжение отступило. Все стало просто. Мы перекинулись парой слов, потом его позвали. Уходя, он посмотрел на меня внимательно, и попрощался: «До скорого вечера».

И закружилось. Вначале, я немного стеснялась, приходила в футболке и трусиках. Но он почти сразу снимал с меня все, и мы ходили гулять. Я совершенно голая. Он одетый. Он научил меня целоваться в первые два вечера. По его просьбе я удалила волоски на лобке, то немногое, что у меня росло. Он сказал, что совершенно голенькая, я ему нравлюсь больше. На второй и ли на третий раз он, положив меня на покрывало, начал меня целовать и опускался все ниже и ниже. Я попробовала сопротивляться, но он был настойчив, так я узнала, удовольствие можно получить не только с помощью руки. И после этого ни одно свидание не обходилось без поцелуев там.

Гуляли мы далеко, до самого асфальта, а это домом десять в одну сторону. Асфальтовая дорога вела в деревню от трассы, и у крайнего дома заканчивалась. Во время прогулок я естественно была голой. Иногда мы просто шли рядом, иногда в обнимку. Тогда его рука лежала у меня на груди, или между ног. Иногда мы останавливались, чтобы он мог меня поласкать. Ему нравилось это делать ставя меня в разные позы, то на корточки, то на четвереньки, то я облокачивалась на дерево, оттопырив попку.

У них во дворе стояла кухня, которой никто не пользовался. Он за три дня отремонтировал ее, якобы в доме жарко спать, и мы иногда встречались ночью там. Именно там он мне показал, как мужчины ласкаю сами себя, и что из этого получается. Стал учить меня, как я могу доставить мужчине удовольствие. Сначала руками, потом, конечно, минет. Потом прочие способы, но не лишая меня девственности. Так, что я познакомилась с его членом всеми частями своего тела. Но внутри, он побывал у меня только во рту.

Он вовсю мною распоряжался, но мне это нравилось, чувствовать себя его игрушкой.

Иногда он объявлял вечер «недотроги». Это значило, что он до меня не дотрагивался вообще. Я могла попробовать его соблазнить, чтобы он меня погладил. Я ласкала себя перед ним, показывала всякие свои места, или становилась в разные позы. Если он сдавался, то я могла играться с его членом как захочу. Чаще всего, он ложился на спину, а я была сверху и слегка насаживалась своей дырочкой на него. Ему правда приходилось надевать презерватив и ограничивать рукой его, чтобы я не лишила себя невинности.

По поводу невинности, мы раза два говорили, он сказал, что мне еще рано, что с этим торопиться не надо и что такая ситуация развивает фантазию и чувственность любовников. Хотя я была не против.

А, еще, иногда днем он мог объявить «собачку». Это значит, он меня в саду не ждал. А я сама приходила к его кухне, у порога уже лежало покрывало. Я становилась на четвереньки и тихонечко тявкала, просилась домой. Он выходил в шортах или трусах, и я должна была потереться о каждую его ногу мокрой щелочкой. Это меня так заводило, что обычно я там первый раз и кончала. Потом было по-разному, но в конце, обязательно, я делала, ему минет. А на последних секундах я замирала в позе собачки на задних лапках, передние прижаты к груди. Ротик открыт, и он туда кончал. Еще я должна была облизать губы и «умыть» лицо лапками, облизывая пальцы.

Его сперма побывала у меня везде, на волосах, на лице, на груди, на животе, на спине. Только лаская членом попку и щелку, он всегда использовал презерватив, что бы не случилось беды, как он говорил.

Ему очень нравилось трахать меня пальцами в попку. Сначала по чуть — чуть и одним пальчиком неглубоко, а потом дошло до двух, и на всю длину. Кстати, один раз, выиграв в «недотрогу», он загадал трахнуть меня в попку на дороге. Мы пошли на асфальт, встали прямо посередине, он меня слегка нагнул и оттрахал прямо на дороге двумя пальчиками в попку. Ты не забыл, что я была в этот момент совершенно голая. И, хотя, в два часа ночи, машин не было, но все равно, было страшно, вдруг появится. Это ожидание доставляло особенное наслаждение.

К слову, он мне купил первые в моей жизни, трусики стринги. И простые, и кружевные, почти прозрачные. Ездил за ними в город.

Когда я начала с ним встречаться, у меня наладились отношения с Веркой. Она заметила мне, что я стала какая — то уверенная в себе. Я, даже, несколько вечеров посидела с ними и ходила на танцы. Правда, мне было с ними не интересно, типа, что они могут придумать, кроме как поваляться в кустах. Вот мой Денис, тот молодец, у него фантазия работает.

Он, кстати, и спас меня от одного придурка. Один из местных парней запал на меня, и не давал прохода. Вначале, мне удавалась его отшивать, а потом, он у магазина стал хватать меня за руки и пытался увести. Я еле отбилась. Об этом случае он узнал от своей бабки. В тот же вечер он его отловил и «поговорил» с ним, защищая соседку. Так «поговорил» что тот пришел извиняться. Вечером, когда мы встретились в саду, я сказала ему спасибо, что защитил «соседку», и как в рыцарских романах, предложила ему «награду» — себя, чтобы он мог делать со мной, что захочет. Он поупрямился немного, а потом спросил: «На какой срок». Я ответила, что какой захочет.

Тогда, он как-то, по новому, посмотрел на меня, как будто оценивал, и сказал, что принимает такую «награду». В тот день, он повел меня, как всегда голой, к магазину. Это почти центр деревни. Большой кусок дороги пришлось пройти по центральной улице. Это меня «завело». Я текла так, что его пальцы, которыми он меня держал за губки, несколько раз соскальзывали. К тому времени, как раз дошли до магазина. Было два часа ночи. Мы зашли за магазин. Там начинался большой пустырь, с остатками сада. Взяв пустой ящик из под бутылок, мы отошли в тень большого дерева. Он уселся на ящик, закурил сигарету, и сказал, чтобы я себя ласкала. А сам стал рассказывать, что я теперь должны буду делать.

Я уже всего не помню. Там было такое, если я себя ласкаю без него, то он должен про это знать. Я по утрам, вспоминая наше свидания, ласкала себя иногда. Поэтому я должна буду рассказывать ему, что я представляла, как себя ласкала, и сколько раз. Еще, после захода солнца, я не должна была носить трусики. Еще, он сказал, мой ротик и мою попку, он будет использовать, как, и когда захочет.

Пока он мне это все перечислял, я разок кончила, и была готова ко второму разу. Но он мне не дал. Расстегнул молнию, на своих шортах, и позвал меня: «Иди сюда Как собачка». Я опустилась на четвереньки и поползла по траве к нему. Принялась ласкать его. Через некоторое время, он отодвинул меня. Взял меня за подбородок, подтянул к себе поближе, и спросил, его «награде» нравиться выполнять все его желания? Я кивнула. Он положил свою руку мне между ног и стал грубовато играть со мной. Я была вся мокрая. Он сказал, что хочет, чтобы я сама ласкала себя об его пальцы. И я стала извиваться на его руке. Наверное, со стороны это смотрелось очень развратно, маленькая голая девчонка, в центре деревне, трется лобком о мужскую руку... Долго я так протянуть не смогла, и быстро кончила, забившись у него в руках.

Дав мне отдышаться и заправившись, он повел меня домой. Когда мы дошли до нашей тропинки, он опять, опустил меня на колени, и сказал, чтобы я облизала ему руку. Я опять возбудилась. Тогда он поднял меня с колен, засунул большой палец мне в попку, другие пальцы положил между ног, на дырочку, на клитор, и повел меня, полусогнутую, домой. По дороге я кончила еще раз. У забора, мы остановились, и он стал грубо ласкать меня, сжимать, мотать из стороны в сторону, не вытаскивая пальца из попки. Это было, как наваждение. Я чувствовала себя его вещью, его игрушкой. Кончала подряд несколько раз, не замечая ничего. Потом обессиленная сползла вниз. И оказалась на покрывале. Он стоял надо мной совершенно голый. Когда он разделся, когда постелил покрывало, я не помнила. Это было прекрасно!

Он стоял передо мной голый, ласкал себя и говорил мне, что ему очень нравиться его «награда», что она такая послушная, развратная, и в то же время невинная. Что такой «игрушки» у него еще не было. Что он с удовольствием будет играться с ней. Тут он нагнулся ко мне, поставил меня на колени перед собой и кончил мне прямо в рот...

Потом мы пошли в душ, он сделал своей бабке классный летний душ. Правда, пользовались им мы, в основном, ночью. После душа он меня поцеловал, сказал, что такой женщины у него еще не было, и проводил домой.

На следующий день мы сидела с Веркой и ее парнем на лавочке, трепались о том, о сем. Когда стемнело, я вспомнила, что надо быть без трусиков. Отошла в кусты. А на мне еще были шорты, представляешь? И в двух шагах от этой парочки, я сняла шортики, потом трусики. А карманов нет. Пришлось, зажав трусики в руке, возвращаться к ним. Незаметно, я прицепила их под лавочку. И они там так и остались. Потом, когда мы разошлись по домам, пришлось за ними возвращаться одной.

А через час, раздевшись я отправилась на свидание. Рассказала ему про шортики, вместе посмеялись. Он сказал, чтобы по вечерам я носила только юбку. Потом он «поигрался» со мной как мог. Всего я не помню. Помню, что он заставил меня тереться моей мокрой щелкой о круглую металлическую ножку кровати. Я стояла на полу на четвереньках. Ножка была у меня между ног. А я поднимала голую попку вверх, вниз. Потом он шлепал меня по лицу своим членом. Еще той ночью он трахал меня в попку и пальцами, и круглой ручкой напильника в презервативе. Было еще что то, но не помню. Помню, что он называл меня игрушкой. И мне это очень нравилось. А когда лежали после всех игр, то он сказал, что помечал все свои игрушки крестиком. И я попросила поставить крестик на мне. Он ножиком на лобке это сделал. У меня до сих пор там след есть, как напоминание о нем.

Неожиданно, это свидание стало последним. Утром ему принесли телеграмму. Срочно вызывали в часть. Он должен был ехать в обед, иначе, не успевал на поезд. Мы успели, перед расставанием, сказать друг другу только пару слов. И все. Я написала ему несколько писем, но они вернулись, адресат выбыл. Видно, его, куда то перевели. А свой адрес я ему не додумалась дать. Так и потерялись. Вот такая история про моего первого мужчину.

Ладно, пошли спать, а то мне утром надо ехать по работе. Хороша я буду с синяками. И мы пошли спать.

E-mail автора: i1993i@ya.ru