Было или не было?

Очередной день командировки отработан. Меня привезли в профилакторий, где я снял комнату на время командировки. Пока шёл по длинному коридору до комнаты — не встретил ни одной живой души, хотя время уже около восьми вечера.

Комнатка небольшая, но всё, что нужно для отдыха есть — кресло, телевизор, кровать, застеленная чистым бельём. И, конечно — душ. Душ работает: холодная и горячая вода текут исправно, то, что не должно протекать — не протекает.

Помылся, вытерся, причесался. Одеваться не стал — не люблю натягивать вещи на влажную кожу. Только полотенце на бёдрах (хотя, от кого мне прятаться в одноместном номере? Привычк) Сменная одежда для отдыха есть — жена позаботилась. Пара футболок, (белая и коричневая), довольно длинных — до середины бедра почти, шорты, шлёпанцы. А вот о чём жена не в курсе, так это о паре лосин и паре колготок из микрофибры, которые я тоже взял с собой.

Просох. Полотенце — долой. Некоторое время на выбор — колготки или лосины? В конце концов, пару с белой футболкой составляют лосины. Чёрные, классические, до щиколотки, довольно плотные, но лёгкие. Мне легко, удобно и хорошо.

Небольшой перекус, минут 40 интернета на буке, и делать больше нечего. Однако, спать ещё рано. На этаже, я видел, есть небольшой холл с телевизором и креслами перед ним. Надо глянуть — может чего интересного покажут. Комнату замыкать не буду — она наискосок от холла, и я вижу дверь.

В коридоре и холле уже темно — свет не включен, а солнце уже почти село. Народу — нет. Странно, что профик пуст... Пульта от телевизора, само собой, нету — когда же в российских общественных заведениях ДэУ-шки телевизорные живут на месте дольше пятнадцати минут? Приходится включить в холле свет (еле нашёл) и разобраться с управлением телевизором через панель.

Всё, телевизор включен, и свет мне уже мешает. Нашёл канал СТС — «Пельмени» идут. Это шоу я уже видел пару раз, но «Пельменей» смотреть могу сколько угодно.

— «Пельмени»? Прикольно! Мне они тоже нравятся.

Ого, откуда он взялся? Неужели тут жизнь появилась?

— У меня «Пельменей» даже дети любят смотреть. Проходи, садись.

— Спасибо (с небольшой иронией).

Садится в соседнее кресло.

— Ого, а тут зрелище поинтереснее «Пельменей» есть!

И тут я понимаю, что он говорит про мои ноги, коленка на коленку, и в КОЛГОТАХ!!! Свет от телевизора отлично их подсвечивает. Чёрт, я так привык к этой одежде, что забыл о том, что она несколько не свойственна мужчинам, и не переоделся в шорты, выходя из комнатыы!

Во рту моментально пересыхает, сердце начинает молотить быстро и так громко, что моему собеседнику, наверно слышно. «Сбежать?»

— О, извини, я пойду, пожалуй... Я поднимаюсь, я хочу уйти.

— Куда же ты? Я не против такого соседства. Должен сказать, что мне это даже нравится. Тон слов явно говорит о том, что парень весьма заинтересовался моими коленками и прочим... И хочет позабавиться...

Он быстро встал и перегородил мне дорогу, уперев руку в стену холла.

— Вот уж не ожидал встретить здесь такую...

— «Такую» — кого? Или — что? Язык, пересохший, с трудом двигается в моём пересохшем рту.

— Хм, а ты как себя сейчас назовёшь?

Кем? Да попавшимся трансвеститом! Само собой, не озвучиваю это.

Кем? Колготки я надеваю уже очень давно — ещё с подросткового созревания. Они стали неотъемлемой частью моей сексуальной жизни. Правда, ни одной своей партнёршей я не пробовал секса в колготках. Так что они — моя тайна. До сих пор были.

Кем я себя ощущаю? Когда я надеваю плотную микрофибру семидесяти ден плотностью, и ложусь в таком виде спать (разумеется, когда сплю один) — чувствую себя счастливейшим из людей, которого не оставляет даже во сне величайшее блаженство, хотя высыпаюсь от этого очень плохо. А вы попробуйте спать крепко и спокойно, когда постоянно ощущаете на своих ногах это БЛАЖЕНСТВО! Когда надеваю Filodoro Nike 40, гладенькие и шелковистые — ощущаю себя откровенно блядью, и мечтаю, чтобы мои бёдра сжали крепкие мужские руки...

— Скажешь, что ты сейчас не сучка, давно мечтающая, чтобы её отымели?

Вот так? А ведь именно так! К глубокому стыду крепко примешалось не менее глубокое возбуждение! Я действительно давно этого хочу!

— Да.

— Что — «да»?

— Положи руки мне на бёдра... Да, так...

Голова, нет, не кружится — она парит! Прижимаюсь к нему рывком — грудью, животом, бёдрами — Боже, как сладко!

— Ох, какая ты горячая!

Я чуть с ума не схожу — меня назвали в женском лице, и как же мне это понравилось!

— Давай сядем в кресло — меня ноги плохо держат.

Соглашаюсь — в кресло, так в кресло. Только в одно на двоих! Не хочу отрываться от него...

«Пельмени» уже закончились, и началась какая-то ерунда.

— Будь добра — переключи, пожалуйста, куда-нибудь.

— Хорошо. Подхожу к низенькой тумбочке, на которой стоит телевизор и присаживаюсь, чтобы пощёлкать кнопками.

— Нет, не так

— Не так?

— Не присаживайся. Наклонись.

«Наклонись» Очередной вброс чего-то в голову, от чего она опять плывёт сладко так...

Поднимаюсь. Для того, чтобы дотянуться до кнопок телевизора, наклоняться приходится низко... Помня, что на меня глядит МОЙ МУЖЧИНА, к которому я только что прижималась (сам про себя — «прижимаЛАСЬ»!) всем телом, стараюсь наклоняться как можно женственнее — колени не развожу в стороны, спину стараюсь держать попрямее.

Переключаю каналы — один, другой... Одна чепуха, но я её почти не замечаю, а думаю о нём. Нет, не думаю — я вожделею им!

Тихо в его кресле...

— А у тебя не только колени красивые, но и бёдра и... попа! И эти самые бёдра и попа вдруг оказываются плотно прижаты к его телу! Его руки — на моих боках, и в самой блядской позе оказываюсь рядом (так рядом!) с мужчиной! Нет, пожалуй, не в самой... Но перспектива есть!

Пара-тройка движений пахом и я — ЕГО! И это ещё никто не раздевался! Но, перспектива...

Он отпускает меня. Выпрямляюсь. Стою. Он заходит между мной и телевизором. Я почти не вижу его лица — свет-то не включен, но чувству, его жар и желание. Звук молнии, ремень...

— Возьми в рот!

Ну вот, когда я отсосу у него, назад дороги уже нет. Голова это понимает, но она одурманена желанием и уступает моему естеству. Присаживаюсь. И опять:

— Нет, не так!

Ага, я помню, но только прошлый раз он хотел посмотреть на меня сзади. Но я делаю так, как хочет мой мужчина. Футболка моя хоть и длинна, но когда я наклоняюсь вперёд с выпрямленными ногами, она уже ничего сзади не скрывает.

Беру в руки его член. Он средних размеров и пахнет. Немного — мочой, мужским секретом и... желанием! И не только его желанием...

— Ну же!

Облизываю губы, пытаясь их смочить — немного получается. Прикасаюсь сомкнутыми губами к головке. Горячая! Губы чуть открываю — пропускаю головку медленно в свой рот. Слышу шумный вдох и шумный выдох — но он пока держит себя в руках и предоставляет инициативу мне. Хорошо. Губы раскрыты, но ровно настолько, чтобы плотным кольцом охватить его. Вот тут уже резкое движение в меня! Удар в глотку и я на секунду теряю дыхание. Инстинктивно пытаюсь отстраниться, но его руки оказываются на моём затылке и не дают мне свободу. Но вздохнуть я уже могу... Опять хрошо... Опускаю медленно голову «до упора», поднимаю, «до отбоя» Опять. Опять, опять, опять...

Сколько это продолжалось? Не знаю — был практически в забытьи. Из которого меня вывел другой голос:

— Ого, какая у тебя подружка!

— Она хочет, сама сказала.

— Оно и видно. Ничего, если я присоединюсь?

Чувствую, спрашивают явно не меня, да и возразить возможности не имею.

— Присоединяйся, мне не жалко. Только... с другой стороны пока.

Жду ещё одного мужского тела у своих бёдер и ягодиц... Но получаю только ладонь на попе! Прохладная и твёрдая.

— Хороша попка, прямо женская! Ладонь начинает двигаться по ягодицам, становится теплее... Потом — неожиданное, но с ума сводящее движение снизу вверх, с пальцем, насколько позволяют колготки, вдавленным в ложбинку!

— Колготки у него... у неё красивые, но не позволяют мне кое-чего...

Мой Первый:

— Сладкая, стяни немного колготки с попы, дай моему другу развлечься!

Как будто минет мужчине ещё не сделал меня шлюхой, я на секунду смущаюсь: «Самому оголить зад для мужика?» Но первые шаги уже сделаны, и меня, конечно, не отпустят просто так. Да и не сказать, что не желаю этого...

Продолжая насасывать сладкую конфету члена Первого, запускаю большие пальцы за резинку и стягиваю, немого неуклюже, колготки.

— Какая белая и нежная! И не подумаешь, что мужская!

Теперь на моей попе уже две ладони Второго — гладят, мнут; большие пальцы не покидают ложбинку. Я неожиданно для себя подаюсь к этим рукам.

— Ого, а ей нравится!

— Какой же девке не понравится мужская рука?

— Ну что, сладкая, пора тебя распечатать. Или ты уже распечатана?

Насколько мне позволяет моё занятие — мотаю по сторонам головой в отрицании.

— Не хочешь? Боишься?

Первый позволяет мне объясниться со вторым.

— Нет, не распечатана.

Возвращаюсь к члену — как здорово, оказывается, сосать, и за пять секунд, пока говорила, успела по нему соскучиться!

— Целочка, значит... Значит надо принять меры, чтобы тебе не было слишком больно. Саш, дай-ка мне её... Саша отпускает меня, и поворачивает лицом ко Второму. Тот проводит ладонью по моим губам и около рта:

— Мокрая. Смочи мой хуй, чтобы он глаже в тебя входил.

Наклоняюсь к нему. Его член чуть больше сашиного. Работаю. Сначала медленно, потом ускоряюсь, опять заведённая.

— Павел, а не распечатать ли мне её? Очень уж соблазнительна её попа!

— Нет, я хочу быть её первым мужчиной, хотя и отсосала она у тебя раньше.

— Ладно. Ничего не имею против. Теперь Саша гладит меня, не забывая и про ноги, за что я ему очень благодарна. Такой кайф!

— Ну, сладенькая, я готов. А ты?

Саша не зря меня гладил — я теперь ничего так не хочу, как быть трахнутой!

Выпрямляюсь, быстрый взгляд в глаза того, кто сделает меня девочкой.

— Давай!!!

Спиной к нему, лицом опять к Александру. Улыбаюсь ему блаженно, и опять занимаю привычную уже позу. Он возвращается в мой рот.

Сзади. Мокрый, моими стараниями, пашин член, не ища окольных путей, начинает раздвигать мои булочки. Какой сладкий момент! Теперь уже Паша берёт меня за бока и прижимает меня к себе. Но в отличие от того, как у нас это было с Сашей, между моей дырочкой и пашиным инструментом ничего нет. И я чувствую его головку, крепкую и горячую, прижатой к входу в меня. Сознание того, что меня, мужчину, сейчас будет иметь другой мужчина, так дурманит, что я чуть не валюсь с ног. Но меня крепко держат.

Старюсь расслабить попу. Головка начинает входить. Пока нормально. Я её неплохо смазала! А вот теперь становится больно! Больно! Больно!!! Рефлекторное движение высвободиться. Но меня держат.

Паша приостанавливается. Привыкаю. Ещё движение в меня — уже не так больно. Ещё. Ещё. Ещё одно. И я чувствую, что насажена, наконец на живой и горячий «кол».

Моё «раскупоривание» отвлекло меня от Саши. Он напомнил о себе. Поначалу немного неудобно — теперь я гораздо менее свободна. Но мои мужчины постепенно подладились по движения друг друга, и я уже вполне свободно обслуживаю одновременно обоих.

Чёрт, свершилось!!! Как я этого хотел! Теперь я понял, что хотел этого с самого первого раза, когда, вроде бы из чистого любопытства, надел мамины, советские ещё колготки. Хотел всё это время, иногда забывая, иногда презирая своё увлечение. Но всегда к нему возвращался. Потому что чувствовал себя женщиной. Потому что ХОТЕЛ.

Первым взорвался Саша. Я уже заглатывала его член настолько глубоко, насколько позволяла его длина. Глоткой. И не давилась! Моему мужчине это понравилось, и он наградил меня своим семенем. Он выстрелил в меня раза три, и я, не отпуская его, между движениями, проглотила всё. Я думаю, он был мне за это благодарен...

А Павел трахал меня и трахал, трахал и трахал! Я уже не ощущала никакого дискомфорта, а только блаженство от того, что во мне движется его мощный член.

О, Боже! Я и забыла, что у меня между ног не щелка, а член с яйцами! Они вдруг ТАК о себе напомнили! Я взорвалась! Как Везувий, нет, — как Водородная бомба!!!

— Ааааа! Ааааа! Ааааххх! Да, да, да, хорошо! Ещё, ещё!

И он изо всех сил старался выполнить мою просьбу.

Последними тремя движениями он хотел меня проткнуть, видимо. Он орал не хуже меня! А я чувствовала, чувствовала, чувствовала как он в меня изливается...

Он покинул меня. Такая пустота вдруг ТАМ почувствовалась! Почти разочарование. Хотелось ещё... Но Саша не был готов, а Павел валялся в кресле. Я обернулась, ища, куда бы тоже упасть, и даже не натянув колготки на попу, плюхнулась в соседнее кресло