О том как я офигевал

В прорезь было плохо видно, пришлось её слегка расширить. В кабинете канцелярии здоровый мускулистый бугай, сложенный так, будто его лепили по древнегреческим богам, размеренно имел женщину в смятом сером костюме.

Бугай — наш шеф Андрей Тимурович, дамочка лежащая животом на столе и позволяющая трахать себя раком — сотрудница из другого отдела некая Алина (отчество не помню) приехавшая к нам с комиссией. Шефу надоела эта поза, и он, словно куклу, поднял девушку и развернул её прямо на члене. Над моим ухом послышался взволнованный полный похоти вздох.

— Не дёргайся Марин, — прошептал я, по-прежнему не отрывая взгляда от слившихся в танце разврата тел. — Она явно не лесби и даже не би, тебе с ней ничего не светит.

— Умеешь ты кайф обломать Серёга, — обиженный шёпот позади.

А тем временем, Алина слегка подвывала под таким страшным натиском члена в своей вагине. Эх, не умеет Андрей Тимурович менять темп, просто прёт как локомотив, не давая девушке опомниться, только темп наращивает. За что в итоге и получил у нас в офисе прозвище «Поршень».

Больше двадцати минут прошли, с тех пор как они сюда зашли, а он только ускоряется. Девушка едва-едва сдерживается, зажимает себе рот, гасит стоны и крики ещё в зачатке, но надолго её не хватит. Ещё минута другая, и весь офис услышит, зачем они зашли сюда. И впрямь, спустя минуту, девушка отняла руку ото рта и, выгнувшись дугой, прямо в руках у шефа начала кончать. Разумеется, с криками и бессвязными просьбами трахать её сильней и глубже. Её ноги мощным замком сомкнулись на заднице шефа, а сама она, откинувшись назад, уперлась руками в стол. Длинные рыжие волосы падают на стол.

Вот только Андрей и не думал останавливаться. Мастер спорта по греко-римской борьбе, да ещё и с такой силищей, он просто развёл женские ножки, словно их не сковывала судорога оргазма, после чего закинул их себе на плечи и продолжил своё нехитрое дело. Он ведь действительно не заморачивался — мы ему говорим как, а он выполняет. В итоге у всех дамочек создавалось впечатление, что этот «чуткий великан» действительно старался доставить им удовольствие. А на деле он, я, Маринка и ещё пара сотрудников собирались в курилке и обсуждали, как и кого он будет иметь.

За этими мыслями я заметил, что Андрей во время толчков начинает слегка трястись, от чего подбрасываемую в воздух девушку, ещё и потряхивало. Шеф скоро кончит, и вот тут он превращался из поршня в вибратор, потому что скорость, с которой он трахал женщин в этот момент просто зашкаливала. Вот и сейчас, девушка заходилась чуть ли не истерическим криком, каждый раз, как шеф протаранивал её, ну а когда он наконец-то сделал финальное движение, действо закончилось. Он вышел из Алины и опустил её на диван. Последней было до фонаря, что происходит вокруг, хоть мир рушься, ей сейчас хорошо как никогда. В этом полуобморочном состоянии шеф её и оставил. Сняв резинку и закинув её в урну специально для этого предназначавшуюся, он спокойно оделся, слово не прошло получаса бешеной скачки, и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.

— Хорош смотреть, — сказал он в пустоту. — Девочка намаялась, пусть отдыхает. С вас и одного просмотра хватит.

Вот тогда мы с Маринкой и вышли из соседнего кабинета. Ещё год назад мы сделали там очень хорошее место для просмотра, предварительно вырезав пару глазков. Ну а пол года назад, я просто сделав ещё одну прорезь, вставил туда HD камеру. В итоге, комиссии и проверки, в которых участвовали дамочки, проходили на ура. Почему не было страшных или старых (или упаси Боже и того, и другого) баб? Да потому, что отец Андрея работал в отделе кадров головного офиса нашей фирмы и имел очень серьёзные связи.

Когда карьера спортсмена шла к закату, Андрей просто ушёл в контору к отцу. Так что к нам присылались отборные цыпочки, некоторые потом вызывались пройтись по нашему офису повторно, правда, нам — свите нашего короля — оставалось лишь пачкать пол своими слюнками.

— Окей, шеф. Уже уходим, — сказал я, закрывая соседний кабинет. — А с ней-то что делать будем?

— Я же сказал, пусть отдыхает. Как проснётся, Серёга, отвези домой.

— Да, мой неутомимый король! — ухмыльнулся я.

— Не зазнавайся, Сергей, — шеф довольно опасно прищурился, и я понял, что перегнул.

— Извините Андрей Тимурович, — выпалил я. — Сделаем в наилучшем виде.

— То-то же, — лицо шефа перестало источать убийственный взгляд, и я выдохнул.

— Марин, — обратился шеф уже к женщине у меня за спиной. — Хорошая работа, ей действительно понравилось.

— Я своё дело знаю! — произнесла она со всей гордостью, что у неё имелась.

Андрей лишь улыбнулся и отправился к себе в кабинет. Мы с Мариной переглянулись и не сговариваясь пошли в курилку, где выгнав всех любителей потравить байки под густую дымовую завесу табачного дыма, мы заперлись. Она достала ноут, я карту памяти камеры. Монтаж ролика не занял и получаса. По-прежнему расстраивал ракурс. Камера была куплена на деньги шефа, а вторую он не только отказался покупать, но и нам запретил. «Я в вашей порнушке сниматься не очень то и хочу» так что приходилось ограничиваться лишь тем, что было.

Вечером все уже собирались по домам. И лишь я, как распоследний кретин ждал пробуждения спящей красавицы. Ко мне подошла Марина, села рядом на корточки и легонько щёлкнула меня по носу.

— Не скучай Серёж, — её улыбка была полная сочувствия и поддержки. Я мог лишь порадоваться, что у меня есть такой друг. — Проснётся она, никуда не денется. Все уже разошлись, шеф дал добро, я её помыла и одела. Прикинь, она даже не отреагировала. В смысле не то что не проснулась, а вообще никак. Я даже перепугалась и пульс стала нащупывать. Живая. Ну да ладно, я тебе отредактированное видео оставила. Если прижмёт — ты тут всё равно один. Хи-хи!

Так протараторив ещё минут пятнадцать, Марина мельком заметила, что нарушает собственные правила — задерживается на работе. После чего, чмокнув меня в щеку, упорхнула из уже пустого офиса, оставив меня наедине с бутылкой вискаря. Я включил снятую нами порнушку. Всё те же кадры, только угол слегка другой. Алина прижимается к Андрею, пока тот поршнем входит и выходит в её щёлку. Но тут что-то мне не понравилось. Я нажал на стоп и стал просматривать видео эпизодами. Вот Алина кончает под Андреем, вот он закидывает её ноги себе на плечи, та-а-ак, дальше. Стоп! Алина, прижавшись к Андрею смотрит прямо в объектив камеры. Приехали. Да быть не может. Я открыл виски и налил себе пол стакана, как попало накидав туда льда. На экране на меня смотрела Алина. Надо было выпить ещё. Пропустив ещё 5—6 стаканов, я не заметил, как софа, на которой я развалился по полной, превратилась для меня в самую мягкую постель.

Проснулся я от того, что солнце жарило мне половину лица. Сообразив, что продрых добрых десять часов, я вскочил на ноги и побежал к двери канцелярии. Пусто. Ох и влетит же мне, ох и влетит. Поручение не выполнил, налакался вискаря, продрых на работе...

— О, привет! — раздался за спиной приятный женский голос.

Поворачиваясь словно изваяние на постаменте, с глазами бешеного маньяка, я увидел Алину, одетую в свой серьёзно помятый костюм. То, что я почувствовал в этот момент... ну, думаю, многим это знакомо — ты в глубокой жопе, и тут, раз! И полный порядок.

— Алина? — сказал я слегка хриплым голосом. — Вы когда проснулись?

Девушка, лучезарно улыбнувшись мне идеально ровными белыми зубками, тряхнула волной огненно-рыжих волос и подошла ближе ко мне.

— А Вас как зовут? — продолжая улыбаться.

— Сергей, — продолжая тупить.

— Приятно познакомиться, — она излучала радость. Видимо сказывался вчерашний вечер траходрома. — Это Вы меня домой отвезёте?

— Алина, у меня к Вам огромная просьба! Давайте-ка быстренько спустимся на стоянку, я возьму машину и отвезу Вас домой.

Проходя мимо телека я едва заметно вытащил диск из DVDшника и быстро сунул его во внутренний карман куртки. Мы,быстро сбежав по лестнице, на подземную парковку сели в служебную машину и тронулись. Лишь на выезде из здания, охранник удивлённо приподнял бровь, но всё же без вопросов пропустил. — Сергей, — спросила она меня, когда мы подъехали к её дому. — А можно Вас попросить подняться вместе со мной?

— Да, наверное, — удивлённо произнёс я.

Мы поднялись, она сделала нам чай. Наговорились мы тогда до вечера. В голове моей уже ясно прослеживался план. Она не просто так меня позвала. Фантазия моя уже работала на всю катушку. Да почему бы и нет? Я же видел её почти голой, остатки висящего костюма можно было не считать.

Вот я отодвигаю чашку в сторону. Она стоит ко мне спиной, моет посуду, не замечая, как я приблизился к ней. Я легонько провожу руками по её волосам, к голове, переходя на шею, плечи, спускаюсь ниже, к упругой попке. Руки свободно гуляют по всему её телу. Вода в раковине продолжает бежать, создавая какой-то правильный шум. Мои руки нежно расстёгивают молнию на юбке, и вот она уже не полу, в след за ней летит белая рубашка, колготки, стринги, рядом же валяется и моя одежда. Я сажаю её на кухонный стол, лицом к себе и начинаю покрывать её поцелуями, от губ, спускаясь ниже по шейке, к груди, пощипывая соски губами, не забывая провести кончиком языка по небольшим ореолам. Ещё ниже, плоский животик, и гладко выбритая промежность, с небольшой полоской коротких волосков. Я опускаюсь на колени и приникаю к этому нежному розовому бутону, отчего над собой слышу резкий вздох и начинаю терзать её розовый клитор. Вздохи переходят в стоны. Она резко отталкивает меня, и спрыгивая со стола припадает к моему члену, который похоже окаменел от возбуждения. Не давая её долго себя ублажать (а то закончится всё не начавшись) я нежно отстраняю её, и прислоняю к стене, сам пристраиваюсь сзади, она берёт мой агрегат и направляет его в себя...

— Сергей? — что-то грубо выбивает из меня из фантазии... что за? — Сергей!

— Что? — глупо переспрашиваю.

— Вы как-то глубоко задумались, — сказала она с тревожным видом. — Мне показалось Вы заснули.

— А?... да? — кажется я покраснел. — Нет-нет! Просто задумался. Так о чём мы говорили.

— Я Вам сказала, что хочу с Вами серьёзно поговорить.

— Я весь внимание.

— Вы же знаете Марину Варшавину?

— Эмм... ну конечно.

— Мы с ней близкие подруги.

Хорошо, что чай допил, сейчас бы подавился.

— Простите, что не сказала сразу. Я сама вызвалась инспектировать ваш отдел. Я знала, какие у вас правила. Но мне надо было поговорить с Вами так, чтобы Вы восприняли мои слова в серьёз. Да и секса у меня давно не было, а про Ваш «Траходром» уже легенды ходят.

— Про наш э... Траходром?

— Так ваш отдел назвали. А Вы не знали?

Молчу. По крайней мере, стало ясно почему, она смотрела в камеру.

— Ну так вот. Марина насколько Вам известно лесбиянка. Мы первый раз так познакомились. Не делайте таких широких глаз, я предпочитаю попробовать в сексе всё. В общем, это случилось пару лет назад. А по Вам она сохнет уже почти год!

— Эмм... Алина, может я что-то не правильно понял, но Вы же сами сказали, что она лесби.

— Она долго не могла понять, что с ней происходит в Вашем присутствии ну а потом поняла, что не просто хочет Вас, а испытывает к Вам именно любовные чувства.

Маринка? Ко мне? Да эта Алина надо мной издевается. Мы вместе и косячок раскуривали, и порнушку смотрели, пили пиво, ржали над нашим офисным планктоном (не смотря на то, что тоже им являлись). То есть она была мне просто офигенным другом. Да в первый день нашего знакомства я отметил её как очень даже секси. Но потом, когда она подошла ко мне и сказала в лоб о своей ориентации, охота сразу отпала, есмотря на то, что с желанием отыметь эту своенравную лесбийскую сучку у меня оставалось ещё пару месяцев. Это потом мы стали друзьями. И тут мне вспоминается, она всегда как-то ласково ко мне относилась, то рукой по плечу проведёт, то по щеке, но приобнимет. Я, разумеется, как всякий порядочный идиот, списывал всё это на её женственность. Но если сейчас посмотреть, других она бывало крыла матом от души.

Раздался звонок.

— О! — встрепенулась Алина. — Это она! Одна просьба, Сергей.

Я посмотрел в её глаза и увидел в них смертоносный взгляд шефа. Вот же блин если они сойдутся, мне скоро придётся кевларовый броник носить. А то ненароком прожгут во мне дыру в пылу гнева.

— Если Вы решите, что она Вам не пара — сделайте это мягче.

И, не дав мне ответить, пошла открывать дверь. После пары минут шороха и шёпота, на кухню вошли Алина и Маринка.

— Ну-с, — с наигранным энтузиазмом сказала Алина, — мне надо в магазин за шампанским. А вы двое пока располагайтесь.

И с этими словами она уплыла куда-то в коридор, откуда послышался скрип открываемой, а потом и закрываемой двери.

Я смотрел на Марину. Так же как я это делал при первой нашей встрече. Я уже давно забыл, как она красива, и как мне тогда её хотелось. Тёмно-каштановые волосы, под каре, минимум косметики, только подчеркнуть плюсы и слегка затенить минусы. Грудь второго или даже третьего размера, изящные изгибы тела, которые очень тонко выдавало чёрное вечернее платье с мелкими стразами. Талия плавно переходила в широкие изгибы бёдер, меж которых таилось то, чего мне хотелось ещё в самом начале знакомства с ней.

— Серёж, Алина наверняка рассказала тебе...

Кажется, я её не слушаю. Я чувствую, как в виски отдаёт кровь. Каждый удар сердца подобен громоподобному бою. Она говорит, что наверное не нравится мне и что если можно, то она хотела бы остаться для меня хотя бы другом. Я же чувствую, что если сейчас же не овладею этой женщиной, то мои мозги просто спекутся, а яйца взорвутся от перенапряжения.

— Так что если ты и в правду думаешь что на...

Договорить я ей не дал. Я просто рывком слетел со стула и сомкнул её губы и свои. Какой сладкий поцелуй. Нет, разумеется, сладости никакой нет, но ощущение в десятки раз лучше. Я продолжаю наступать. Оторвавшись от её губ, я начинаю исследовать её кожу губами, покрывая поцелуям каждый сантиметр этой бархатной поверхности. Я слышу её частое дыхание у своего уха, руками нащупываю позади молнию от платья. Пытаюсь расстегнуть рывком, собачка застревает где-то на середине. Блин! Да какая разница?! Я конечно не шеф, но сил порвать платье прямо на ней у меня хватило, она, задыхаясь от возбуждения, улыбается неверящей улыбкой. Она срывает с меня рубашку, она летит куда-то за холодильник, брюки сами падают на пол, я стягиваю с неё трусики (тоже порвать было бы как-то уж совсем перебор) и лиф и жадно впиваюсь в её грудь, руками прижимая её к себе за охренительную задницу и талию.

— Стой... — еле слышно произносит она. — П-подожди, Серёжка, стой...

Похоже мой замутнённый безумный взгляд говорит ей о том, что сейчас я сделаю что угодно, кроме того, что она просит.

— Серёженька, — её дыхание всё ещё неровное. — Давай помедленнее. Я в жизни была лишь с одним мужчиной, для меня это в новинку. Я никогда... Ах!

Указательным пальцем я вожу по её половым губкам, слегка приоткрывая их. Они совсем влажные, чем я и пользуюсь. Окунув средний палец в обилие смазки (и вызвав сдавленный стон Марины) я начинаю натирать клитор. Маринка больше ничего не говорит, она закрыла глаза и прижалась к моему плечу. Палец легко скользит по почти красному набухшему клитору, Маринка закусив губу тихо постанывает. Подгибая палец, я поддеваю небольшой «капюшончик» клитора, касаясь очень чувствительной зоны. Короткий высокий вскрик, я бы даже сказал почти писк, и Марина начинает трястись уже не прижимаясь к моему плечу, а прижимая мою руку к своей промежности. Буквально прыгая на моей руке, через пару секунд она оседает на пол. Она смотрит на меня снизу вверх. Но не совсем на меня. Она смотрит на стоящий колом член. Так проходит мгновение и она почти звериным прыжком тигрицы заглатывает в себя половину. Как же горячо в её ротике! Она отклоняется назад и насаживается обратно. От такого напряжения, я хватаю её голову и начинаю долбить её горячий ротик. И уже через каких-то несколько секунд обильно кончаю её в рот. Она откашливается. Затем просто стоит на коленях и задумчиво облизывается. Потом смотрит на меня и улыбается.

— Пойдём-ка к Алинке в спальню.

— Зачем? — удивляюсь я.

— Она постоянно каких-нибудь трахарей водит, — деловито сообщила мне Маринка. — По-любому у неё в полке есть резинки.

Мы зашли в спальню, пожалуй, нас интересовали всего 2 предмета интерьера — полка и кровать. Я пошёл было к полке, но тут Марина резко толкнула меня на кровать, а сама одним прыжком перемахнув через меня, оказалась у полки около кровати. Она шарила там вслепую пару секунд, и я услышал шелестящий звук упаковки презерватива.

— А ну-ка!

Она снова опустилась к моему уже обмякшему органу и взяла его в рот целиком. Теперь это не представляло сложностей. Я снова начал возбуждаться, Марина же почувствовала, как член у неё во рту увеличивается и твердеет. Посмотрев на меня, она стрельнула озорными глазками и порвала упаковку. После чего взяв презерватив колечком губ, раскатала его по моему уже рабочему агрегату. Не дожидаясь её дальнейших действий, я просто сгрёб её руками и насадил на свой кол. Она вскрикнула от боли.

— Прости! — мой пыл сразу охладило. Делать ей больно в мои планы никак не входило.

— Просто подожди, — выдохнула она из себя. Она слегка поёрзала на мне, снова гримаса, но ей уже не так больно. Так сидим в такой позе, смотря друг другу в глаза ещё минут пять. Стояк и не думает падать, наоборот иногда член вздрагивает внутри её влагалища, тогда она резко втягивает воздух и закрывает глаза. Постепенно она приподнимается на мне на несколько миллиметров и опускается, прислушиваясь к ощущениям. Член готов просто расстрелять её влагалище изнутри. Это словно дикий зуд, который не унять. Я держусь ещё минуту-другую, после чего резко заваливаю Марину в положение лёжа и приподнимаю её ножки, разводя их в стороны. Сам отклоняю таз несколько назад и начинаю двигаться вперёд-назад. Таким образом, я вхожу в ней под углом так, что конец члены тыкается в верхнюю стенку вагины. () Про эту самую точку G Маринка мне и говорила, потому что уже через десять секунд она сминает простыню в своих кулачках, а голова начинается метаться из стороны в сторону, расплёскивая ровные брызги каштановых волос. Процесс пошёл. И я со всем удовольствием им наслаждаюсь. Мышцы её вагины создают некую ребристость, что только усиливает эффект. Тут я чувствую, что Маринка подо мной начинает подрагивать и стонать громче. Я резко свожу её ноги, закидываю их себе на плечи (как недавно это делал Андрей) и, схватив её за бёдра, встаю прямо на кровати. В итоге, она висит на мне вниз головой, а я всё продолжаю её сношать, меняя ускоренный темп, на медленное потрахивание. От чего Маринка натягивается как струна, и я слышу её звук. Волна оргазма накрывает её с головой. После чего мы ещё час не вылезали из постели, меняя позы и приводя друг друга в неописуемое состояние возбуждения.

Не знаю куда ушла Алина, но за то время, что мы трахались как кролики, можно было скупить пару магазинов выпивки. Ну и ладно. Мы лежим в обнимку и думаем обо всё сразу и ни о чём конкретном. Вспоминаю про важный момент.

— Марин.

— Ау? — вялым голосом.

— Помнишь Димку Ильинского?

— Хех, этого типа забудешь, — она улыбается. — Помнишь, мы когда мы прогуливали термодинамику, он выносил на задний дворик корпуса немного травки.

— Я тебя сейчас удивлю.

— Валяй, дорогой, я сейчас на всё согласна.

— Ну, во-первых, он теперь преподаёт там же где мы прогуливали термодинамику, а знаешь что преподаёт? Да, да, её родимую. И второе — у него позавчера близнецы родились. Представляешь? Два пацана. Надо к нему сходить, он наших зовёт.

— Убил, — зарывается поглубже в одеяло и прижимается ко мне. — Ладно. Надо будет брательника позвать, если он не занят будет.

— Чем это он занят? — удивился я. — Сидит у себя на фирме боссом, фигнёй всякой страдает.

— Он недавно застал жену в постели...

— Это с кем?!

— Да есть там одна, Иркой зовут.

— Стоп, с девушкой?

— Ну, парней по имени Ирина, я отродясь не видела, — она улыбается. — Надеюсь и не увижу. Брр... жуть. Так вот, я с ней как-то пересекалась. Умело трахается надо сказать. Хотя сама ещё студентка-соплячка.

— Дела... и что теперь?

— А что теперь? Теперь у них секс втроём каждый вечер.

— Вот теперь ты меня убила, — достаю мобильник из штанов, оказавшихся под кроватью. Набираю Маринкиного брата. — На, зови.

— Алло, Димка? Здарова. Трахаетесь? Нет? Ну здорово, значит не помешала. Димку Ильинского помнишь с физфака? Наш курс. Ага, знахарь. У него там пополнение в семье, надо съездить