В раю? Часть 13—14

... От наблюдений за движением листвы меня отвлекло нежное прикосновение инспекторской ладошки. Пока я любовался платаном, Тинни уже закончила свое приятное занятие и вновь была готова сопровождать меня в мучительной прогулке по парку. Она счастливо улыбнулась и легким движением руки убрала локон своих темных волос со лба. Ее мордашка выражала умиротворение и сосредоточенность, Тинни взяла меня под руку и мы вновь двинулись вперед, рассматривая растения и влюбленные парочки под ними.

Я смотрел на деревья и время от времени переводил взгляд на тяжелую девичью грудь своего контролера. Она мило колыхалась во время ходьбы, и каждое ее движение отдавалось эхом у меня между ног. Сквозь полупрозрачную ткань форменной сорочки я мог видеть ее крупные соски, которые мне так и хотелось приласкать, ощутить их языком... Эти ужасные мысли вновь заставляли меня возбуждаться, и я был вынужден отвлечься от прекрасного зрелища — подскакивающих от каждого шага грудей идущей со мной под руку девочки.

Я смотрел куда угодно лишь бы не на милое личико Тинни, ее попку, выглядывающую из-под юбочки, а также симпатичные увесистые холмики ее грудей. Мы шли вдоль разнообразных ботанических чудес — тысячелетних дубов, почему-то увитых лианами, высоченных секвой, которые верхушками уходили в облака и нужно было сильно запрокидывать голову, чтобы увидеть крону этих гигантов, цветочных полян и прудов с тростниковыми зарослями. Словно дразня меня, Тинни отпустила мою руку и пошла впереди, чуть покачивая бедрами, это не выглядело вульгарно, наоборот, очень мило и возбуждающе.

Люди вокруг занимались своими делами. Вот у фонтана целуются две юных девушки, вот на травке симпатичная белокурая девочка нежными прикосновениями губок и язычка доводит своего парня до исступления. Я смотрел на все это уже привычным взглядом, но ощущения праздника никуда не уходило. Это любовное действо, которое разворачивалось в каждом уголке Этого мира, никого не могло оставить равнодушным.

Тинни рассмеялась — словно зазвонил колокольчик — и подошла ко мне.

— Сэн, вас же так зовут, верно? Как же вас угораздило попасть в столь нелепое положение?

Я пожал плечами и повернулся к пруду, в котором на кувшинках покоились большие белые лилии.

— Я серьезно, вы не похожи на преступника! У вас добрые глаза, вы так на меня смотрите, что я прямо хочу вас порадовать, но вспоминаю о наказании и одергиваю себя! Сэн, обещайте мне, что впредь вы будете более осмотрительным!

— Обещаю, — хрипло произнес я, глядя в ее бездонные голубые глаза.

— Вот и славно! До конца наказания осталось не так уж долго!

С этими словами она, покачивая попкой, двинулась к парню, одиноко сидящему на диванчике у высокого кипариса. Она присела рядом с ним, и что-то тихонько зашептала на ушко. Ее собеседник встрепенулся и прильнул губами к маленькому ротику Тинни. Она целовались так, обнявшись, некоторое время, а затем Тинни пошла дальше. Моя мучительница высвободила свой язычок изо рта парня и принялась покрывать поцелуями его лицо, шею и грудь. Мальчик притих, и приоткрыв рот, следил за миниатюрной девушкой-инспектором.

Вот она склонилась перед давно уже глядящим в небо членом. На ее милом почти детском личике на мгновение появилась растерянность, но она быстро сменилась вожделением. Алые губки Тинни раскрылись и прикоснулись к распухшей головке пениса. Тот конвульсивно дернулся, а девушка продолжила свое приятное занятие. Она захватила губками член своего партнера и начала неспешно двигать головой, позволяя проникнуть в ее ротик лишь головке пениса. Парень от таких ласк мгновенно сделался красным и часто задышал.

Тинни с хлюпаньем выпустила свою добычу и взяла член в свою маленькую ладошку и приподняла вверх. Затем она наклонилась и принялась нежными прикосновениями юркого язычка ласкать его сморщенные яички. Парень аж застонал, его ноги задрожали. Я подумал, что если бы он стоял в этот момент, то упал бы как подкошенный.

А Тинни не собиралась угомоняться. Она вновь переместилась на член парня, ласкала его своими пухлыми губками, обхаживала маленьким язычком и время от времени погружала его себе в ротик. Юноша долго не выдержал. Он положил свои руки ей на затылок в момент очередного погружения и начал буквально насаживать послушную девушку на свой пенис. Тинни постанывала и пыталась взять его член еще глубже, а парень уже не мог даже хрипеть.

На девичьем подбородке появились первые потеки сока любви. Член с причмокиваньем вырвался из нежных оков и парень тут же наклонился, чтобы помочь Тинни справится с огромным количеством семени. Девушка выглядела очень классно с перепачканным ротиком и еще тянулась к пенису, чтобы слизать остатки. Мальчик дал ей такую возможность, после чего приступил к беззастенчивому вылизыванию детской мордашки инспектора.

Когда Тинни вновь появилась предо мной, на ее личике не осталось и следа. Парень поработал на славу! Тем времени дело клонилось к закату, нам с Тинни нужно было ехать домой.

Гравилет быстро домчал нас к дому, где располагалась комната, в которой жил я с женой и наша дочь. Мы поднялись на нужный этаж и вошли. Тинни тут же уложила меня на кровать и приковала наручниками к спинке.

— Когда же время наказания подойдет к концу? — хрипло спросил я, в который раз бесстыдно разглядывая выпирающую грудь девушки.

— Завтра, с первыми лучами солнца, — она застенчиво улыбнулась. Я буду спать в кресле, и поставлю сканер. Я думаю, что вы уже знакомы с процедурой?

Я был знаком и поэтому кивнул. Тинни только установила оборудование, как вдруг открылась дверь и в комнату ввалились мои девчонки. Они были удивлены отсутствием Джо. Я объяснил им что произошло. Девочки пожали плечами и подошли к Тинни.

Вот уже и моя дочурка Стейси нежно целует ее прямо в губки, проникая своим язычком в ротик инспекторши. Потом пришла очередь Дебби. Она решила пустить в ход руки. Нежно прикоснувшись к личику Тинни, моя жена запустила их под сорочку и принялась мять и гладить аккуратные груди нашей гостьи. Тинни запрокинула голову назад и закусила нижнюю губу, пока моя жена продолжала ласкать холмики Тинни, не позволяя ей прийти в себя. Стейси тем временем скользила губками и язычком по раскрасневшимся инспекторским щечкам.

Моя дочурка положила ладошки Тинни себе на грудь, полускрытую откровенным купальником и девушка-контролер стала мять и ласкать их своими нежными девичьими пальчиками. Не в силах смотреть на эти волнующие шалости, я отвернулся, но было слишком поздно. Мой напряженный член с разбухшей головкой уже извергался в пустоту. Завизжала сирена, трио вокруг кресла распалось. Тинни бросилась ко мне, она была рассержена и расстроена.

— Сэн, ну я же вам говорила! Зачем вы так, а?

Я только и мог, что виновато смотреть на ее раскрасневшееся личико.

Она вытащила из кобуры шокер и, чуть не плача, нажала на спуск. Меня пронзила ужасающая боль, от которой, казалось, мои нервы превратились в колючую проволоку и начали елозить по всему телу. Скрутило так, что я не мог вдохнуть. Когда дыхание вернулось ко мне, я увидел что Дебби и Стейси уже разделись и улеглись спать. Тинни устраивалась поудобнее в кресле.

— Увидимся утром, Сэн! И помните, ведите себя хорошо, ладно?

Я пробормотал в ответ что-то утвердительное и провалился в пучину сна без сновидений.