Лучший дядя на планете. Часть 2 (продолжение)

Маленькая бесовка явно не теряла время зря. От её первых попыток моего соблазнения до нынешнего мастер-класса по минету прошло чуть меньше недели, но это было нечто.

Эх, моей бы жене почитать те рекомендации, которые племянница откопала. Я раза три был на грани, но Настя меняла технику, и сладостная пытка начиналась сначала. Скорей всего она это делала неосознанно и больше по-книжному, аля пять раз там лизни, четыре раза там потереби. Но оно того стоило. Хоть бери и каждой жене выдавай инструкцию по использованию мужа.

«Что-то ты замечтался, а тебя тут барышня, мягко говоря, нетрахнутая!» — голос похоти вернул меня в комнату, которую накрывали сумерки бабьего лета, где на служебном диванчике расположилась страстно целующаяся парочка.

Настя перекинула через меня свою ногу, и её клитор начал теряться об так и не опавший член.

— Подожди, давай немного иначе, — с этими словами я приподнял Настю, пропустил свой член между её губками. Было немного некомфортно от вывихивания члена до горизонтального состояния, но скользящие по члену половые губки племянницы дарили незабываемое ощущение полупроникновения. Девушка текла так обильно, что я боялся на одном из махов проскочить внутрь её и поломать свои планы и её целочку.

— Ой! Ой! Ой! Ещё! Ещё! Ай, как классно! Я хочу его! Сильно хочу! — племянница разошлась и уже не унималась. Постанывания наполнили комнату, а кровь наполнила мой член. Боюсь, ещё одно-два движения и мой член провалится внутрь пока ещё тесной норки, так что пора уже переходить ко второй части программы. К тому же, Настя явно к этому готова, и не просто готова, а жаждет этого. Вон как просила меня попочку ей поласкать.

Нежные поцелуи, мягкие поглаживания, и вот уже Настя лежит на диванчике, а я нависаю над ней. Мы оба обнажены, наши тела горят огнём, а в глазах вспыхивают искры. Своих искр я не вижу, но то, что творится с Настей, мне прекрасно видно.

Скрутив плед колбаской, я подложил его под Настину попу и подогнул её ноги к груди. И снова я замер перед сводящей с ума картиной. Две дырочки призывно взирают на меня, а их хозяйка с немного затуманенными глазами удерживает свои милые ножки не менее милыми ручками.

«Если ты сейчас не доведёшь дело до конца, то попочку придётся в следующий раз распаковывать. И начинать всё с нуля», — похоть не унималась и подсказывала правильные действия. И как гель намазывать, и как вставлять поаккуратней. Но мне хотелось ещё немного отсрочить этот момент, и я накинулся языком на эти два сокровища.

Мною обуяло какое-то безумие, язык порхал и жалил, а племянница стонала и подвывала, что заводило меня ещё больше.

Такое ощущение, что во мне поселилось с десяток демонов и каждый управлял своей частью тела. Демон левой руки мял ягодицы и ласкал внутреннею часть бедра и иногда большим пальцем задевая колечко ануса. Демон правой руки добрался до девичьей груди и игрался соском — то прижмёт, то отпустит, то кончик потеребит. Демон языка просто вытворял чудеса — вот только что он на половину проник в задний проход, а вот он уже бьётся рыбкой между половыми губками и добирается до клитора, а в следующей момент устремляется назад и жалит перегородку промежности. Даже у носа появился свой демон, и пока язык выделывал свои чудеса, он не переставал тереться о горошинку клитора.

Не знаю, какой из демонов преуспел больше, но очередной залп постанываний был прерван резким «Аййййййй!» и мне на язык выплеснулось ещё несколько капель нектара, а на плечи упали ноги, выскользнувшие из расслабленной хватки.

«Давай, вперёд!» — кричала обезумевшая похоть. И я поддался ей. Поочередно вернув каждую из ножек к груди и установив на них полурасслабленные руки племянницы, я раскрутил тюбик с гелем и выдавил его в припасённое неглубокое блюдечко. Следующим движением я разорвал упаковку с презервативом и быстро раскатал его по всей длине члена.

Я очень боялся именно этих двух действий, так как для неопытной девчонки вид подобных манипуляций — это лишнее волнение и напряжённость, а напряжённости никак быть не должно. Но мне повезло, Настя всё ещё отходила от оргазма и боролась с непослушными ногами, которые пытались выскользнуть из ослабевших рук.

Я снова прильнул языком к раскрасневшимся половым губкам, а указательный палец окунул в гель и поднёс его к полураскрытому коричневому колечку. Палец провалился по вторую фалангу, Настя вздрогнула, а внутренний сфинктер сжал кончик пальца.

— Тише-тише, расслабься, — тихо произнес я, поймал немного испуганный взгляд племянницы, улыбнулся ей, поймал ответную вымученную улыбку, а затем впился в клитор и теребил его до тех пор, пока под «Ааааах!» в исполнении Насти не почувствовал свободу указательного пальца. Девочка расслабилась, а тело само знает, когда и как расслабляться ему.

Под охи, ахи и вздохи, ласки клитора и теребления свободной рукой девичьих грудей, указательный палец начал свои колебательные и вращательные движения, распространяя гель на всю доступную глубину. При этом я внимательно смотрел на лицо племянницы, но оно не выказывало ни малейшего недовольства или терпения боли. Скорее можно было отнести это выражение к блаженству — глаза полуприкрыты, ротик, обрамлённые алыми от поцелуев губами, постоянно приоткрывается и исторгает то протяжные «Аааах!», то прерывчастые «Ой». Никаких закусываний губы или напряженных скул с потоком слёз, значит действую правильно.

Когда палец покинул попочку, то Настя широко раскрыла глаза и удивлённо посмотрела на меня.

— Не бойся, крошка, сейчас он вернётся, — услышав эти слова, Настя снова расслабилась и прикрыла глаза, а в её попку уже проникли два переплетённых пальца, вымазанных в геле. Лёгко сдавливание и вот они уже провалены по самые костяшки. Ещё несколько минут и дойдёт очередь до моего члена.

***

После стольких оргазмов мне было практически безразлично, что со мной делает дядя и что собирается делать в дальнейшем. Я лежала на диване, удерживая у грудей ноги, и просто млела. Даже не млела, а реально кайфовала. После гонки языка, который протаранил обе мои дырочки и вызвал у меня очередную внутреннюю конвульсию, пальчик в попочке скорей был приятным десертом, нежели каким-то неудобством.

Пальчик довольно легко ходил вправо-влево, но глубже не погружался, а мне глубже и не нужно было, так как он явно там что-то задевал, от чего снова начинали блуждать звёздочки внизу живота, а по телу растекались истома и блаженство.

Когда пальчик покинул меня, то я встрепенулась, прося дядю не прекращать эту ласку, но он и не собирался, просто поменял положение рук и пристроил к моей попочке уже два пальчика. Я была настолько расслаблена, что почувствовала их проникновение только тогда, когда два соседних пальца упёрлись мне в попочку, не пуская двух разведчиков дальше.

Снова движения вправо-влево, поворот с искрами в глазах и тут... ВЗРЫВ!!!

Это дядя прильнул к моему клитору губами, а в писечку вставил большой палец и снова поймал меня за ту тайную точку между двумя дырочками. До этого дядя наяривал её языком, пока она не набухла и не превратилась по ощущениям в пучок нервных окончаний размером с фасолину. А когда её поймали три пальца и начали перетирать и раскатывать, то для меня снова наступил конец света. Не такой яркий как раньше, но тоже очень чувствительный.

Похоже, что я превратилась в какую-то нимфоманку, которая готова кончат от любого прикосновения своего мужчины и кончать сколько угодно раз подряд.

Пальчики начали танец в моей попке, то растягивая её, то снова давая сжаться, но сжиматься она явно не спешила, так как с каждым разом всё меньше давление было на сфинктер и всё дальше разводились пальцы. Внутри попочки зарождался некий зуд, который просто требовал чем-то его закрыть и пальцы явно не справлялись с задачей прекращения зуда. Требовалось что-то побольше. Дядя вытащил пальцы из моих дырочек и завис надо мной. Что-то толстое и скользкое упиралось в мою попочку и я всё поняла.«Сейчас меня трахнут в попку» — конечно, не этого я хотела по утру, но это лучше, чем ничего. Особенно с учётом того, что я получила за этот вечер, то окончание вечера с членом в попке будет пределом моих мечтаний.

— Ты уверена, что этого хочешь? — дядин голос вырвал меня из нирваны ожидания. Он иногда бывает странным, довести меня до такого, а теперь ещё и спрашивает. Всё на что я была способна — это легонько кивнуть. А в следующий момент меня заполнили.

Боли я не почувствовала, явно дядя какую-то смазку использовал, но и понимания того, что произошло никак не укладывалось в голове. Попу начало распирать, сильно захотелось в туалет. Я уже почти решила напрячься для этого, но мои действия остановил дядя.

— Не напрягайся. Дай попочке привыкнуть.

И в самом деле, через десяток секунд предмет в заднем проходе не вызывал особого неудобства. Я пересеклась с дядиным взглядом и заметила, насколько он внимательно изучает моё лицо. Решив его подбодрить, я сказала:

— Всё хорошо, почти не больно. Я даже так могу, — с этими словами я резко дёрнула попкой навстречу члену. — Аййййй! Ойййй! Больно!!!

— Тихо, родненькая, не дёргайся! Куда тебя понесло? Я же специально помедленней хотел, — забота в голосе дяди настолько меня умилили, что я решила дождаться, чем всё закончится и больше не дёргалась под ним, да и боль никак не проходила. — Тише, тише... Иди сюда, — с этими словами дядя наклонился к моему лицу, собрал из уголков глаз слезинки и прильнул к моим губам.

Мне снова стало спокойно и хорошо, я даже позабыла о распирающем попу предмете, а вот предмет про меня не забыл, он начал набухать и распирать меня всё больше, при этом постепенно проникая в меня. Я это могла осознавать только по внешним признакам, положению тела дяди и ощущениям на ягодицах. Вот там были руки, теперь одна грудь опустилась на грудь, а другая принялась за клитор, а вот я уже чувствую попой дядины полосатые ноги.

— Ты во мне? — спросила я разорвав поцелуй.

— Да, крошка. Тебе не больно?

— Почти не больно, но какое-то странное ощущение. Хочется, чтобы ты двигался там, но при этом страшно.

— Я буду аккуратно, да и сильно двигаться не нужно, весь кайф у тебя на входе. Сейчас попробуем нащупать твой кайф.

С этими словами дядя начал немного выходить, а потом снова входить, меняя угол входа. Кайфа никакого не ощущалось, просто приятное ёрзанье в попе, правда, когда он практически полностью выходил и мою попу начинало распирать изнутри, внизу живота снова начинали зарождаться звёзды.

— Да где ж она? — бубнил себе под нос дядя и не прекращал двигаться, а мне уже было совсем не больно и даже смешно и приятно. Смешно от того, что у дяди не всё получается, хотя он был таким докой по части сексуальных игр, а приятно от осмысления факта, что я уже почти женщина, а в некотором отношении даже больше женщина, чем многие другие даже взрослые женщины.

— Ууууух! — из меня будто воздух выбили. Дядя нащупал какую-то точку, даже не точку, а целый участок внутри попы, от которого ноги задрожали, а груди сжало спазмом. — Дядя Серёжа, ещё так! Ааах! Да! Уххх! Ой! Да! Да! Да!

Дядя совершал совсем мелкие движения внутри моей попочки, но его член куда-то надавливал и мне было так хорошо, что я не могла удержаться от возгласов. Неужели я снова кончу? Это не вечер, а просто непрекращающийся оргазм.

— Да! Да!! Да!!! ААААааааааай! Ёйййй! Мммммммм! Всёёёё! — на этом моём крике дядя замер внутри меня, а я в который раз за сегодня кончила.

При этом так кончила, что очнулась уже в полной темноте, лёжа под пледом, а мою руку сжимал дядя и шептал какие-то слова. Я постаралась прислушаться, но всё, что разобрала, так это какую-то молитву со словами.

— И что я теперь с ней делать буду! С этим чудом, которое способно кончить при первом проникновении в попу. Это один случай на сотню, и я его нашёл. Где же ты была в моих 18? Хи-хи! В коляске ты была. Да и не смог бы я сделать это также аккуратно и нежно. Но что же я теперь делать с тобой буду? — слушая эту молитву в честь меня, я покрепче сжала дядину руку и снова уснула.

(Продолжение следует)