Война и мир (выпуск 2)

часть I (продолжение)

XIX

От неожиданности ахнув,

Князь перднул так, что ставни сдуло.

Княгиня побледнела на хуй,

И тут же ёбнулась со стула.

Болконский выступил вперед:

«Не суетитесь, ёб вас в рот!

У вас — товар, у нас — купец.

Окрутим дело — и пиздец!»

Наташа занялась багрянцем:

«Ах, нет! Я замуж не хочу!

Хоть клитор по ночам дрочу,

Но жить с подобным пиздорванцем,

Как Ржевский — выше моих сил!»

Тут папа дочку перебил:

XX

«Заткнися, лярва, и не вякай!

Я сам решу, кто лучший зять,

Кого твоею жирной сракой

Я с честью буду награждать.»

Потом на Ржевского взглянул

И мысль такую пизданул:

«Хорош иль плох ты — не ебёт!

А есть ли у тебя доход?

Сколь крепостных имеешь душ

Ты мне по списку подтверди.

Да только, на хуй, не пизди,

Я мигом распознаю чушь.»

Пока поручик в рифму метил

Болконский за него ответил:

XXI

«Живёт среди его краёв

Три тыщи тридцать пять хуёв.

И, ёб их мать, туды-сюды,

Три тыщи тридцать три пизды.

Всего-то восемь деревень,

А к ним еще ты приебень

Под Брянском сахарный завод.»

«Такой жених нам подойдет.

Вот философия моя —

Пизда довольна завсегда

При том условии, когда

У хуя денег до хуя!

И это главное условие

Для благородного сословия.»

XXII

«Папан, да как же вы могёте?

А где любовь? Где агапэ?

Пусть маму силой вы ебёте,

Но я же, всё ж, эмансипэ.»

«Ты, дочка, стерва, как и мать.

Мне на любовь твою насрать,

Пойдешь за Ржевского, к хуям,

А нет — отдам тебя псарям —

Пускай они тебя ебут,

Или в гарем продам, в Багдад,

Чтобы эмир тебя драл в зад.»

Наташа прослезилась тут:

«Ах, папа, сволочь вы ужасная,

Да не хуй делать — я согласная...»

XXIII

Поручик вспомнил про цветы,

Да где их взять, сойдёт и так.

Пиздец! Сбываются мечты —

Всё заебись и всё ништяк.

Быстрей бы свадебку сыграть,

Потом — ебать, ебать, ебать...

Но граф, как старый хитрый бес,

Спустил поручика с небес:

«Не разевай своё ебало

И под венец не торопись,

Сначала, сударь, попостись.

А свадьбу летом не мешало б

Сыграть в июне, для примеру,

Или в июле. Мне по херу!»

XXIV

Вот так несложно обосрать

Порывы молодого рвенья,

Но тестя нужно уважать,

Коль принял старый хуй решенье.

«Готов терпенья я набраться,

Но хоть за жопу подержаться

Невесты мне разок позвольте.»

Граф улыбнулся: «Что ж, извольте,

За жопу, братец, подержись.»

Поручик обнял ягодицы

Столь вожделенной молодицы.

Ну, что за сука эта жизнь!

Эх, как же хочется ебаться,

Июня только бы дождаться!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

I

Опизденеть жара какая

Стояла летом в том году —

Как стало парить, на хуй, в мае

И так до августа, в пизду.

Попересохли, блядь, все речки,

Подохли куры и овечки,

Ну, а московские гусары

Взялись мочой тушить пожары.

А тут еще метеорит,

Хуяк, под Обнинском упал —

Старушку насмерть уебал.

И заявил митрополит:

«Мол, хоть уссысь, хоть хуй соси — Быть потрясенью на Руси!»

II

Заря над утренней Москвой,

Как хуй багрянцем наливалась...

И над Кремлём, как над пиздой,

Залупа солнца показалась.

Проснулся Ржевский очень рано,

Под боком Ларина Татьяна

Лежала, руки разметавши.

Устал, всю ночь её ебавши.

Вчера играли в карты лихо,

Онегин Женька проигрался.

Без бабок, пидор, оказался —

В уплату предложил чувиху.

Ведь знает каждый гренадёр —

Онегин Женька — сутенёр.

III

Он возит деревенских дур

От мам в столицу золотую,

Сначала сам ебёт сих кур,

Потом ведёт их на Тверскую.

Вот так и с Лариной случилось,

А хули, ведь сам ж просилась —

Люблю, мол, вас, чего же боле?

Онегин же сестрице Оле

Тогда как раз пиздёнку рвал,

Но Таней, девушкою скромной

И с жопой, охуеть, огромной

Он тоже брезговать не стал.

Пиздато, следует признаться,

Он научил сестёр ебаться.

(продолжение следует)