Это странное, незнакомое чувство

Я стоял около ее дома и ждал ее. Я знал, как она любит летом ездить на дачу и ждет лета весь год, а когда ее машина вьезжает на маленькую улочку, где мы живем, ее глаза начинают блестеть от слез, она начинает смеяться и плакать одновременно. Мы все встречаем ее, там, около дома ее тети, сама тетя, я, моя сестра, и двое наших друзей- девчонка и пацан.

Боже, как давно мы дружим! И вот она бросается в обьятия тети, потом -моей сестры, потом другой девонки, потом- в другого пацана, и я единственный знаю, что самое счастливое мгновение для нее еще впереди, тогда, когда она обнимет МЕНЯ...И вот ее загорелые руки сжимаются у меня за головой и она крепко обнимает меня, а я-ее, потом мы целуемся в щеку, она меня, я-ее, а потом она идет в дом к тети, а мы уходим домой. На сделующий день мы ииграли в карты, бегали по улице и смеялись, а вечером она предложила прогуляться, и я сразу согласился. И вот она выходит...на ней одеты синие джинсы, и красивая кофточка, рукава из телесного цвета ткани, а главная часть- из черной. Она знает, как я люблю, когда на ней эта кофточка, и всегда одевает ее...И вот она подходит ко мне, и я вдыхаю сладкий аромат духов, она улыбается, я улыбаюсь ей в ответ, и мы идем. Я слышу, как она дышит, и конечно знаю, о чем она думает. Она думает о том, чтобы не повторить свою ошибку, которую она совершила в прошлом году, когда мы вот так же гуляли под луной, но ничего не произошло. Наутро, когда она уезжала, я один заметил, что ее веки были чуть красноватыми, я ведь знаю, что она проплакала всю ночь. В ту ночь я тоже не спал, я долго думал, но так ничего и не придумал...

Я прерываю это одуряющее молчание.

-Хочешь, я прочитаю тебе свои стихи?

Она смущается, отворачивается, и я как будто слышу, как сильно забилось ее сердце, потому что мы оба знаем, что так же начиналась наша прошлогодняя ночь.

-Да.

Я начинаю читать свои стихи и она внимательно слушает их. Я замолкаю.

-У тебя очень красивые стихи.

Я смотрю на нее.

-А ты не пишешь стихи?

Я незаметно приближаюсь к ней на пол--шажочка.

-Знаешь, я иногда пишу стихи, когда я из-за чего-то сильно переживаю, но они не получаются...

-А я как-то влюбился в одну девочнку, и посвящал стихи ей. Но это все был романтический бред.

Я вопросительно взглянул на нее. Интересна ее реакция, она...будет ревновать?

Но она не показывает виду.

-Я тоже называю свои стихи романтическим бредом. Они только...про любовь.

Она смотрит в сторону и я вижу по ее лицу, как ей что-то вспоминается, и это воспоминание очень сильно ранит ее, и она очень сильно переживает и пытается его отогнать, но...ПЫТАЕТСЯ. Но у нее ничего не выходит. Это воспоминание сильно тревожит ей душу. Может быть, это воспоминание ранило и одновременно подавало надежду ей весь год...Я знаю, что это так.

Она смотрит на меня и быстро отводит глаза.

-Смотри, там Большая Медведица.

И я смотрю в небо.

Я как-будто слышу, как сильно бьется ее сердце. Она смотрит на небо. Я знаю точно, она сейчас думает о том, что тоже самое было и в прошлом году, точно так же, ТОЧНО ТАК ЖЕ! Я вижу, как она спокойна внешне, но знаю, как внутри она кричит, плачет, и отдала бы все, чтобы НЕ ПОВТОРИТЬ ЭТО. Я знаю, что она готова убежать прочь, улететь, только бы не быть здесь! Но она знает, что это последний шанс, последний, и больш не шансов не будет, может, никогда.

Она опускает взгляд первой, я тоже. Мы смотрим друг на друга. Она чуть ли не шатается. Она сдерживает свои эмоции в себе из последних сил. Я беру ее за руки. Кончики ее пальцев холодные, как лед, хотя эта июльская ночь очень теплая. Я смотрю ей в глаза. Они не накрашены. Она никогда не красит глаза, и я очень люблю, когда она это не делает. Ведь у нее очень красивые глазза и без этого. Большие, серо-голубые глаза, которые смотрят на меня.

Я обнимаю ее за талию, она меня за плечи. Я вижу, что ее глаза влажные от слез. Она пытается это скрыть и пытается изо всех ил удержать слезы. У нее получается. У нее очень сильная сила воли.

Я приближаю свое лицо к ее лицу и легко прикасаюсь губами к ее губам. Она отвечает мне, я приоткрываю рот, она тоже. Мы начинаем целоваться, она сжимает меня крепко-крепко,как-будто боится потерять. Странно, но и у меня то же чувство. Я боюсь ее потерять. Я понимаю, что она была верна мне весь год, и весь год ждала ЭТОГО момента. Она рисовала в своем воображении ЭТУ картину. Она ждала меня. Она любила только меня. Я чувствовал и представлял точно так же. Бог мой, я никогда не любил никого больше, чем ее. Она так прекрасна. В ней есть что-то такое, что я ТАК СИЛЬНО ценю. Может быть, это то, что она одна способна платонически любить меня сильнее всех на свете, когда другим девчонкам важны только засосы и секс. А может это то, что она ждала меня весь этот год и любила только меня. Ведь я это чувствую. Не знаю, я никогда никого так не любил. Если разобраться, то я никого, кроме нее и не любил. Все девчонки мне просто нравились не больше, а она...Это странное, незнакомое чувство...Я ведь люблю ее! Люблю! Одного я не могу понять, как может девочка, которой тольк четырнадцать, быть способной на такие огромные чувства, быть способной ждать весь год, не терять надежду и верить так долго в свою мечту...Она очень сильная. Может быть, даже сильнее меня.

И в то же время, такая хрупкая и беззащитная. Ведь она верит в меня, и доверяет мне. Но я тоже такой же. Я верю и доверяю ТОЛЬКО ей. Даже если она младше на два года и слабее меня. Хотя я и много чего про нее знаю, в ней еще бесконечно много загадок, которые я не хочу разгадывать. Ведь в каждом человека должна быть загадка. А в это время я увидел ротвеллера, несущегося прямо на нас. Это была ротвеллерша ее тети. Я не обратил на нее никакого внимания. Мы продолжали целоваться. В это время я чувствовал, что я как будто не на земле, а летаю в облаках, в раю. И наверное и она чувствовала тоже самое. Конечно она чувствовала то же самое, потому что в этот миг я чувствовал, что у нас одна душа на двоих, что мы - одно целое. Послышался голос, который спускал нас на землю. Это был голос ее тети, которая стояла в двадцати метрах от нас. Она увидела нас, улыбнулась и сказала: "Вам пора домой. Уже поздно."