Игра

Как говорят врачи, нет ничего извращенного, если «это» приносит высшее наслаждение обоим. Все дело в том, что минувшим летом, в июне, ко мне приезжала на неделю молодая женщина-мазохистка. Мне двадцать девять, она моложе меня на пять лет. В переписке между нами я узнал ее «наклонности» которые она не могла никак осуществить. Боялась признаться в этом мужу. После того, как я встретил ее на вокзале, мы поехали ко мне. Она не была красива на лицо, да и грудь опущена, но зато я сразу заметил ее тонкую талию, переходящую в широкие бедра и большой округлый зад. Мы выпили с ней у меня дома по чашечке кофе, разговаривая при этом о садо-мазохизме.

Вначале было как-то неудобно начинать. Я не могу поверить, что скоро осуществится моя мечта, и я буду играть роль господина, а она — крепостной. Наконец, я спросил у нее:

— Поиграем?

— Можно, — ответила она, немного смущаясь.

— Тогда раздевайся догола и ложись животом вот на эту подушечку, чтобы твои ягодицы были выше остальных частей тела! — приказал я.

Когда она раздевалась, во мне кипел огонь сладострастия. Вот она снимает трусики, аккуратно повесив их на кресло, и покорно ложится на подушечку.

Раздеваюсь и я, с любопытством поглядывая на ее крепкую, как орех попку. Она, моя крепостная, лежит, распластавшись на кровати. Глаза закрыты, ягодицы слегка подрагивают, ожидая порки. Теперь мы голые и начинается настоящая игра. Я очень хорошо чувствую женщину такого типа, как она. Я знаю грань между сладострастием и болью, и поэтому уверен в себе, что не переиграю.

Я, не спеша, подхожу к ней и провожу рукой по ее спине и ягодицам, которые вздрагивают. — Пороли ли тебя твои прежние хозяева? — спрашиваю я. — Нет. Только давали пощечины и ставили на колени в угол, — отвечает она. — Ничего, ты у меня этому ремеслу быстро научишься!.

В этот момент я хлестнул ее ладонью по заду, сначала не сильно, затем позвонче.

Как бы в судороге она передернулась всем телом, испустив легкий стон.

— Сегодня я тебя проучу хорошенько! Я тебе, стерва, покажу, где раки зимуют!

— Простите, господин! — как бы молит она, поерзывая задом.

Я глажу слегка ее влагалище и анус, приговаривая при этом:

— Сейчас я высеку тебя, как Сидорову козу! Я тебе сейчас повиляю задом, сука!

Она начинает учащенно дышать, слегка приоткрыв рот и закрывая глаза. Она ждет от меня дальнейших действий. Я засовываю ей указательный палец во влагалище, там уже не сухо. Достаю палец и вытираю его марлей. После беру ремень и связываю ей крепко руки, затем другим ремнем — и ноги. Она в ожидании.

— Ну, что ж, начнем! Сейчас я тебе всыплю, ты у меня попляшешь, стерва! — приговариваю я и беру специальный ремень, который хорошо звучит при шлепании, но придает мало боли. (Очень эффектно получается. Такое ощущение, что «жертве» на самом деле очень больно...)

Приказываю сначала поцеловать «служанке» ремень: она это делает очень нежно, будто целует своего любимого. Ее связанные руки при этом вытянуты вперед.

— Так говоришь, что тебя не секли никогда?

— Нет!

В этот момент я вожу ремнем по ее спине и заду.

— Ничего! Ты у меня станешь шелковой! Буду тебя драть каждый день! Я тебе дам, паскуда!...

Я продолжаю гладить ремнем ее зад, медленно водя им по голому телу. Но вдруг резко размахиваюсь и наношу удар по ягодицам. Она ойкнула, вздрогнув. Я нанес еще три удара, но посильней. Она завиляла задом. Пауза.

Легкое постанывание. Еще пять ударов — и снова пауза. Все это время я ругаю ее довольно грубыми словами, возбуждая ее все более и более. Она жаждет наказания — . это видно по ней.

— А теперь молись, стерва! — я наношу десять сильных ударов.

Ее зад стал красным. Затем даю ей снова целовать ремень. Она в порыве целует его. После этого я беру ее за волосы и приказываю взять в рот мой пенис. Она с готовностью выполняет и это. Я хлещу ее ремнем по заднице, которой она виляет в экстазе. Даю десять ударов.

Через минуту развязываю ей ноги, она становится на колени. Разводит ноги в стороны... Я шлепаю ее хлестко ладонью по правому полушарию (пару раз), это возбуждает нас обоих еще сильнее. Затем направляю палец во влагалище. Она водит задом по кругу, прижимаясь к пальцу.

Через минуту ввожу туда свой член.

Она вся трясется и мычит от счастья. При этом я ее оскорбляю, хлещу ладонью по ляжкам. Примерно через каждые пять фрикций я останавливаюсь и замираю. Но она хочет еще, крутится, как юла. Так продолжается пять минут; я то делаю фрикции, то замираю. Она уже кончила несколько раз и хочет еще. Но я достаю пенис и снова берусь за ремень.

Снова пять ударов, и пауза. Она опять целует ремень, прося ее «пощадить». И вновь делаю пять ударов.

Она на седьмом небе, я тоже. Через пять минут у нее снова пара оргазмов (очень оргастичная женщина), а я пока не хочу заканчивать наслаждение, и все повторяется по прежнему кругу. Тогда я испытываю оргазм вместе с ней. (У нее он шестой или седьмой...) Ее зад горит, она ложится на живот, и я покусываю и целую ее задницу, исполосованную до красно-синего оттенка ремнем. Игра закончена...

Как она мне после признались, при сечении она испытывала по оргазму, также по оргазму и при оральном сексе. «Смесь боли и унижения, боли с половым актом — высшее наслаждение для меня!» — призналась она после.

Как-то на третий день наших игр, когда я ее лупил ремнем, она попросила высечь ее розгами, но не сильно. Мы испробовали ивовые прутья. Я сек ей зад связкой в пять розог. Она также была в восторге. «Я от розог больше возбуждаюсь, чем от ремня, т. к. свист прутьев — это более утонченно для меня», — говорила она. Попробовал я ее драть и крапивой. Тогда весь ее зад становится прыщавым.

Прыщи сходят где-то часов через двадцать...

А самое лучшее сочетание: ремень — крапива — розги.

Вот это я понимаю, вот это да!"Кайф неописуемый!» — клянется мне она. После наших с ней игр она становилась обыкновенной, как все женщины. Она была в отличном настроении, поскольку я помогал ей в осуществлении ее эротических фантазий. Я также был счастлив эту неделю. А потом она уехала к себе.

Я думаю, что игры в «наказание» не несут никакого вреда окружающим. (Если, конечно, у людей есть мозги).

Другое дело обстоит, я думаю, с настоящими садистами, которым не нужен акт вообще. Это уже люди другого плана (наподобие Чикатило). А вообще, я так считаю, что читай он книги на эту тему, он не стал бы маньяком. Ведь обычно людей тянет к тому, о чем они мало знают, или о чем запрещает читать закон (запрещал читать).

У всех у нас есть небольшие «сдвиги» в ориентации к сексу, у одних больше, у других — меньше. Обычно маньяк не признается, о чем он думает. Я ведь никакой не маньяк, а просто — мужчина агрессивного типа. Которых миллионы. Поэтому я и, не боюсь признаться в своих фантазиях. А то, что выше мною описано — это сущая правда, а не вымысел онаниста. Я ищу женщину с садо-мазохистскими наклонностями. Интересно было бы попробовать поменяться ролями (или один день играть господина, а другой — раба). Мазох хорошо написал потому, что сам был таким. Де Сад пишет жестко, слишком грубо для моих фантазий. У него как-то сразу все делается