Валентина. Часть 10

Всей моей частью, что была в ней, я ощутил, как волны прошлись у нее внутри влагалища. Такого фантастически сладостного ощущения я не испытывал ни с одной женщиной. "Как это у нее получается!" - мелькнуло в голове. Взяв Аллу за бедра и, затрепетав, я сделал несколько решающих рывков. Мощная сладострастная волна накрыла нас обоих, прижав обнаженные тела друг другу и затем мягко отпустив.

"А как же теперь Валентина?" - мучался я вопросом, традиционным для большинства мужчин со времени сотворения мира. Поразмыслив здраво, я решил, что не стоит становиться на один уровень с Аллой и поддаваться очарованию любви по расчету. "Она была не против, и я тоже. Мы оба решали свои проблемы. А если она действительно меня любит, - заключил я, - То с этим можно будет разобраться после поездки в Данию". (Великолепный секс получился у нашего главного героя со сладкой малышкой Аллочкой - прим.ред.)

Оформление поездки было закончено к Новому Году. Я получил первый в своей жизни заграничный паспорт, в котором красовались две визы: датская и немецкая. Паспорт, визы и билеты до Копенгагена и обратно обошлись мне в девятьсот рублей. "Как хорошо, что я тогда отказался от участия в убытках газеты литературной студии, - подумал я, - Иначе, где бы я сейчас деньги взял?" Экскурсионный бизнес приносил мне немалые по тем временам деньги, но их львиная доля шла теперь на Валентину. О своем любовном приключении я, конечно, ничего ей не сказал, и на следующий день после интимного вечера с Аллой я заявился к Валентине, как ни в чем ни бывало.

- Ой, цветы, шампанское, конфеты! - обрадовалась моя подруга, - Ты меня балуешь!

На самом деле, я хотел загладить свою вину, о которой она не знала.

- Как там поездка в Данию?

- Поедем сразу после Нового Года. Я уже паспорт получил.

- Ух, ты! Дай посмотреть!

- Вот!

Валентина впервые в жизни видела заграничный паспорт. (Русские Виртуальные давалки! - добрый совет)

- А это что?

- Это датская виза, а та, с голограммой, немецкая.

- Как красиво! - Валентина не могла оторвать глаз от голограммы, - А зачем это?

- Чтобы подделать было нельзя.

- Здорово!

Наконец, Валентина удовлетворилась видом голограммы и обратила сияющее лицо ко мне.

- Это надо отметить! - Валентина подошла ко мне танцующей походкой и чмокнула в щеку.

- Накрывай, - поддержал я идею и, обняв свою подругу, крепко ее поцеловал.

Три часа спустя, мы, как обычно, лежали в кровати. Наши одежды были разбросаны по стульям, и нашу наготу прикрывало одно одеяло на двоих.

- В Дании, наверно, очень хорошо, - мечтательно шептала Валентина, глядя мимо меня в потолок широко раскрытыми сияющими глазами. - Вы будете жить в Копенгагене?

- Не совсем так. Сначала мы приедем в Копенгаген, а потом поедем в город Кёге.

- А "Русалочка" находится в Копенгагене?

- Да.

- А вы ее увидите?

- Может быть.

Валентина вошла в мечтательный транс и, казалось, совсем забыла, зачем мы оказались нагими в одной постели. Для меня же сейчас ее обнаженное тело было куда интересней, чем Берлин, Копенгаген и вся остальная Европа.

Я нагнулся над девушкой и стал целовать ее левую грудь. Размерами эта грудь, конечно, уступала груди Аллы, но в ней тоже было некоторое совершенство. Сейчас, когда Валентина лежала на спине, груди приняли форму двух куполов, какими обычно украшают восточные храмы - такая себе перевернутая пиала с донышком, украшенным небольшим возвышением соска с бугорком в центре. "Кто его знает, - подумал я, - может быть, форма куполов действительно списана с женской груди?" Я стал осыпать грудь нежными поцелуями. Сначала вокруг соска, постепенно приближаясь к центру, потом сам сосок, и, наконец, я осторожно взял кончик соска губами и стал перекатывать его языком. Восторженный лепет Валентины постепенно сошел на нет и заменился томными вдохами.

- Другую грудь, пожалуйста, - тихо прошептала подруга.

Я перешел на левую грудь и сделал с ней то же самое. Потом я стал целовать тело ниже груди, перешел на живот и, наконец, уткнулся носом в волосы на лобке.

- Как хорошо! - простонала Валентина.

"Это еще не конец программы, - подумал я, - сейчас будет самое интересное". Раздвинув бедра девушки, я улегся между них лицом так, чтобы мои губы оказались напротив ее интимного места, а затем провел по нему языком низу вверх.

- А-а! О-о! А-а! - Валентина издала серию стонов.

"Где-то здесь должен быть клитор", - подумал я и прошелся по предполагаемому месту его нахождения. Стоны Валентины стали громче, она сжала бедра и сильно стиснула мне лицо. Мне стало трудно дышать, но я продолжал свое дело, пропустив свои руки под ее ягодицами и обняв ее таким образом.

- Я буду кричать! - прохрипела Валентина.

Ответить не было никакой возможности: я работал языком, то сворачивая его в трубочку, то расправляя лопаточкой. Валентина несколько раз с силой сжимала мне голову, потом отпускала, и, наконец, затряслась в экстазе, положив свои руки мне на голову и судорожно водя пальцами в волосах.

"Приехали!" - мысленно констатировал я.

- Как здорово! - восторженно зашептала Валентина, - Где ты этому научился?

Вопрос был излишним. Такому в университете не учат.

- Когда ты там задышал мне в волосы, - делилась впечатлениями подруга, - Я думала, сойду с ума, а когда стал языком...

Некоторое время я лежал на спине и слушал восторженную исповедь девушки, поддерживая разговор своими редкими "да", "конечно", "а как ты?". Потом повернулся и посмотрел ей в глаза. Валентина все поняла.

- Иди ко мне, - она меня обняла и стала целовать, - Хочешь?

- Да, хочу.

- Иди сюда. Возьми меня.

Она уже получила свой оргазм, и того первоначального, страстного желания у нее уже не было, это, скорее, было стремление сделать мне что-то приятное в ответ.

- Я тебя люблю, - прошептал я.

- Правда? - тихо спросила Валентина. - А ты на мне женишься?

- Правда, - пообещал я, - Мы поженимся.

Я положил свою любимую на спину и поцеловал ее в губы. Потом взял рукой грудь и тихо ее сжал.

- Я тебя тоже люблю, - прошептала Валентина и широко развела ноги, как бы приглашая овладеть ею сейчас.

Я поднялся над ней и стал любоваться красой ее прекрасного тела. Она лежала, откинувшись на подушку и немного раскинув руки. Обе груди смотрели вверх и чуть в сторону. Животик слегка осел и стал плоским, лишь в центре его, посредине чуть заметного возвышения, красовался пупок, да по бокам на бедрах проступали два возвышения. "Широкий таз, - подумал я, - Для родов это хорошо". Волосы на лобке мешали рассмотреть те прелести, что было ниже, зато мои были представлены взору девушки во всей красе. Очень медленно и нежно Валентина взяла пальчиками то, что теперь принадлежала только ей, и стала ощупывать приобретение, то сдвигая кожу назад, то возвращая ее обратно. Я застыл, закрыв глаза, переживая мгновения невыразимого блаженства и истомы. Затем Валентина привлекла символ моего мужского достоинства себе между ног и стала водить вверх-вниз по губам, немного углубляя его в себя, время от времени.

- Ты самая красивая во всем мире! - зашептал я.

Медленно, чтобы не упустить даже самые еле уловимые ощущения, я стал входить в раскрытые для любви уста. Пальцы Валентины оставались там же, и она могла более полно ощущать, как ритмично я вхожу и выхожу из нее. Я делал это все быстрее и быстрее. Пальцы стали мешать зайти глубже, и Валентина убрала их. Она обвила руками мою шею, раздвинула бедра еще шире и закинула ноги мне за спину. Теперь ее интимное место полностью развернулось ко мне. Я с неистовой силой ритмично вжимался в это раскрытое мне тело, делая то круговые движения, то поступательные, а то и выходя из него целиком.

- Какой ты хороший! Я так тебя хочу! - стонала Валентина.

- Я весь твой! - страстно шептал я в ответ, - Я весь в тебе!

- Хочешь, я рожу тебе ребенка?

- Да, да, конечно хочу!

- Сделай мне ребенка прямо сейчас!

В этот вечер, вместо одного обычного оргазма, Валентина получила три.

Завершался такой насыщенный событиями тысяча девятьсот девяностый год. С одной стороны, я потерял литературную студию, с другой стороны, оставил прежнюю работу и открыл свой бизнес, поработав перед этим в двух кооперативах. Я участвовал в двух общественно-политических движениях, встретил много интересных людей, правда, потом все эти связи потерял. Зато я стал сотрудничать с КМО, получил возможность участвовать в его международных программах и был назначен руководителем делегации в Данию.

При всех плюсах и минусах этого года, я решил, что год был удачным. Я расстался с женой и нашел Валентину, а кроме нее еще и любовницу. Какой мужчина об этом не мечтает?

Новый, тысяча девятьсот девяносто первый год, представлялся еще более обещающим: сразу после новогодних праздников, делегация КМО выехала в Данию.