Поминки. Часть 1

Марина приехала в небольшой райцентр в полдень. Она преодолела сотню километров, удалившись от шумного мегаполиса, где она родилась и выросла, где повстречала своего суженого и вышла замуж, а потом, пожив в счастливом браке два года, родила дочь. Марина неуверенной поступью подошла к отчему дому своего мужа. Она приехала сюда одна, без любимого супруга: вот уже год, как его не стало после нелепой и страшной аварии, унесшей жизнь самого близкого ее человека. Собственно, дорога сюда всегда давалась ей сюда непросто, а теперь и подавно... Но на сегодня были назначены поминки ее любимого Ванечки, и отказать жестким родственникам мужа она не посмела, пристроив маленькую дочку у своей мамы.

Подойдя к калитке, Марина увидела нескольких родственников со стороны мужа - его двоюродных братьев и их жен, еще каких-то незнакомых людей. Все они походили больше на селян, чем на городских жителей. Женщина мысленно усмехнулась, вспомнив, как судачили бабушки на скамейках возле своих домов, и с каким укором смотрели на нее будущие родственники, когда Иван привез ее сюда на смотрины. Ох, тяжело они ей дались! В первый же день Марине дали понять, что она им не своя, постоянно укалывая ее самолюбие своими едкими замечаниями по поводу ее ассиметричной молодежной стрижки, легкомысленной полупросвечивающей блузки, брюк, и неприспособленности к привычному для них укладу. Так было всегда: каждый раз, во время их обязательных ежемесячных поездок, они подтрунивали над хрупкой жительницей большого города, скрывая свои комплексы. Это она поняла позднее, а поначалу ревела и сжимала кулачки в бессилии дать отпор новоиспеченным родственникам. Потом - роды; ребенок родился семимесячным, и по этому поводу ей тоже пришлось терпеть словесные излияния (теперь уже свекра и свекрови) о том, что им нужен мальчик, наследник рода, и к тому же крепкий физически... (Не давай своему орудию расслабиться! Не хватает сил для яркой ночи? У нас есть то, что тебе нужно. Большой выбор, качество, низкие цены, оперативная доставка. Готов к сумасшедшему сексу? - добрый совет)

Муж старался смягчать все эти удары, но, по правде говоря, получалось это у него не всегда убедительно. Слишком он отличался от них своей незлобивостью, добротой, и нежностью по отношению к любимой. Теперь защищать молодую вдову некому, пожалела себя Марина, подходя к родственникам. По случаю она надела черное, правда облегающее, на пуговицах, платье. И даже в этом строгом одеянии выглядела замечательно. Марина была нежна телом, стройна, скорее даже худощава. Но грудь у нее была отменной - красивой, стоячей, в меру полной. Своей чудесной фигурой, лишь чуть-чуть располневшей после родов, Марина восхищала многих мужчин. Её худощавость теперь была сглажена, и оттого молодая женщина выглядела еще более сексуально. И она не раз ловила откровенно заинтересованные взгляды со стороны противоположного пола. Но она хранила верность своему Ванечке, даже тогда, когда его родители воспротивились, было, женитьбе, и под семейным предлогом увезли сына на пару месяцев с глаз долой "коварной обольстительницы"". Вспомнив все это, Марина вздохнула, и вошла в дом. (Просто здоровый секс! - прим.ред.)

- Здравствуй, девочка наша родная, - свекор подошел к ней, обнял, расцеловал три раза. Затем, приобняв сноху за плечи, повел в глубь дома, по ходу пару раз погладив спину молодой женщины.

- Горе-то одно, Маринушка, не ходит: вот и мама наша приболела. Хворает уже две недели. Ты бы лекарств нам из города привезла, а то ведь упорхнула, птичка, и не появляешься, - продолжал свекор удивительно мягким голосом.

Марина даже растерялась от такого приема, и стала расспрашивать о здоровье всех родственников, выведывая заодно, в чем они нуждаются... .

- Ну, проходи, проходи, в дальнюю комнатку, можешь отдохнуть с дороги. А мы сейчас, сейчас, - засуетился свекор, пропуская Марину вперед. Вдова спиной ощутила буравящий взгляд отца своего покойного мужа, и тут же увидела портрет Вани в черной рамке. Странно, но она отметила, как сильно, оказывается, был похож ее любимый муж на своего отца. В сердце молодой женщины опять полоснуло кинжалом страданий от непоправимой утраты любимого человека. На ее красивое лицо опять легла тень горя.

- Начнем немного погодя. Надо еще кое-что сделать, этим занимаются родные, ты их видела, - донеслось до Марины. Странно, свекор все не уходил.

- Ты прости меня, дочка, был суров с тобой не по-отечески. Былого не воротишь, но ты нам не чужая, помни это, - продолжал отец мужа. Марина впервые слышала здесь такие речи, да еще таким теплым, ласковым и искренним голосом. Свекор опять подошел вплотную к женщине, и, заключив ее в свои объятия, стал полушепотом, словно читая заклинания, говорить:

- Да, лебедушка, всё наши предрассудки - невестка должна быть крепкой, умелой хозяйкой, уметь за себя постоять. А ты робкая такая, как из хрусталя сделанная. Не такую жену мы видели своему парню, нашему Ванечке. Но любил он тебя как! И я теперь, дурень, понял, что ведь было за что. Красавица ты наша! - продолжал лить лелей свекор.

Марина молчала, дивясь происходящему. Она присела на кровать, теребя в руках сумочку, не зная, как отдать деньги, которые привезла с собой. Она опять посмотрела в сторону портрета покойного мужа, словно ища у него совета, и вновь у нее мелькнула в голове мысль о сильной похожести сына на отца. А тот всё убаюкивал ее своим мягким, не привычным для нее, сердечным голосом. Свекор погладил Марину по голове, и затем нежно коснулся ее волос и стал медленно перебирать их. Продолжая это, он вобрал в свою шершавую ладонь фарфоровые пальчики снохи, аккуратно теребя их и продолжая говорить тихим, умиротворяющим голосом. Вдова подняла глаза, и она встретилась с пристальным, изучающим, пронизывающим насквозь взглядом. Зрачки свекра светились ярким, каким-то первобытным, животным огнем. Именно такие - тяжелые, полные дикого желания, раздевающие - взгляды Марина ощущала на себе, когда ездила по делам на Кавказ. Ей почему-то это врезалось в память. Она страшилась кавказских мужчин, но тогда же, в горном крае, про себя с ужасом отметила, что отдалась бы любвеобильным южанам им со сладостным чувством покорности, если бы им довелось поймать ее в каком-нибудь безлюдном уголке. И в своих эротических фантазиях она несколько раз прокручивала страстный сценарий ее пленения кровожадными и гордыми джигитами, бесцеремонно срывающими с нее одежду и страстно овладевающими ею. Иногда Марине даже снилось, что она попадает в руки каких-то брутальных мужчин, которые не упускали свою трепещущую добычу, пока не пресыщались. И странное дело: во сне женщина испытывала какую-то неподдающуюся описанию истому, просыпаясь в ледяном поту, и ощущая стекающую между ног липкую влагу...

Как-то раз она смотрела какой-то американский фильм, и неожиданно ее воспламенил эпизод, в котором путешествующая по пустыне европейка остается одна и попадает к бедуинам. И уж эти бедуины не оставили без внимания прелести своего трофея, дав ей то, что леди никогда бы не получила, оставаясь наедине джентльменами из цивилизованного общества. Марина много раз покручивала в голове этот сюжет, страшась необузданности своих желаний, и напрягая всю свою волю, чтобы не выдать свою страстность. Да, она была темпераментной женщиной, скованной приличиями и собственной клятвой верности своему мужу, который любил и ласкал ее трепетно и нежно, хотя и обладал доброй мужской силой, приводящей неопытную хрупкую женщину в восторг.

Все эти мысли роем пронеслись в голове Марины, когда она опять включилась в реальность. Свекор продолжал ворковать над ушком кроткой снохи, завораживая ее медовым, неторопливым разговором. Отец мужа уже поглаживал бока Марины, не забыв пройтись по животику и даже мимолетно скользнуть по притягательным округлостям молодой вдовы. Трудно было поверить, что эти ласкающие, нежные, обволакивающие эротическим теплом, руки принадлежали человеку, которого она панически боялась. Заставить себя перечить свекру не хватало духа, но и дать зайти так далеко она не имела права...