Плата подростка-порнографа. Часть 3

"Будучи одета лишь в пушистый серый свитер на нагой торс, короткую чёрную юбку и блестящие полупрозрачные колготки, Анна Красинская была весьма привлекательна.

Глядя на меня с полуулыбкой - мы познакомились лишь пару минут назад в круглосуточном пищезаправочном заведении со странным итальянским названием - она провела рукой по колену, словно полируя и без того блестящую ткань колгот. Переложила ногу на ногу, приковав к ним моё и так пристальное внимание, после чего улыбнулась ещё шире.

Кадык мой невольно дёрнулся.

Не отводя от меня взгляда, она закусила губу. Затем выпрямила ранее полусогнутое верхнее колено и вытянула ногу во всю длину, позволив мне полюбоваться игрой света на сетчатой материи. Краешек её и без того короткой юбки при этом обнажил ногу чуть выше, побудив меня вновь сглотнуть слюну.

Ступня Красинской меж тем мягко легла на мои брюки в сакраментальном районе ширинки и чуть-чуть надавила носком.

Я заалел, хотя в пищезаправочном заведении благодаря позднему времени суток мы были одни и никто не мог нас увидеть.

Каблучок Анны щекотнул меня.

Опустив ножку на пол, откинув плечи и голову назад и даже приняв как будто на мгновение серьёзно-печальный вид, Красинская провела ладонью по пушистой ткани своего серого свитера, словно бы приглаживая его, а на деле заставляя более чётко очертить контуры не скрываемого никакими лифами бюста.

Я чуть не задохнулся.

Пытаясь отвести взгляд от очертаний её груди, я упирался взглядом в её безумные, великолепные, сводящие с ума колени. Пытаясь же отвести взгляд от чуть-чуть раздвинутых ею коленей, вновь упирался взглядом в её пушистый свитер и ловил краем глаза её насмешливо-печальную улыбку.

Я хотел её, как сумасшедший.

Красинская приоткрыла губы. Тонкий, как шлеер, язычок пробежал между ними.

Проведя рукой ещё раз по свитеру, она прижала ладонь плотно-плотно к серой ткани и даже слегка пощекотала себя через неё подушечкой большого пальца..."

Читая сей шедевр гормонального творчества, Анна Красинская и в самом деле чуть приоткрыла губы.

Правда, не для пробега язычка.

Ознакомившись до конца с текстом - примитивным, безыскусным, явно написанным ещё до формирования у автора определённой стилистики и рассчитанным на то, чтобы путём подбора нехитрых словооборотов-ключей довести самого автора в минимальный срок до кульминационной точки, - Красинская была пунцовой как старый советский флаг.

Правда, она сама по большому счёту не понимала, что заставляет её так реагировать.

Так она себе говорила.

"Чему ты удивляешься? Тинейджер есть тинейджер. Одно в уме", - так резонировала внутри неё скептично-спокойная часть её "я".

Тем не менее Анна в целом не была спокойной, садясь за руль автомобиля и возвращаясь обратно.

Другая часть её ощущала себя преданной.

"Притворялся, будто не узнаёт".

"С журналисткой, видите ли, удивлён он общаться".

Анна вновь залилась краской, искромётно припомнив одну из своих недавних опрометчивых откровенностей в разговоре на личные и почти что лирические темы.

"Строил из себя всепонимающего психолога и чуть ли не бескорыстного вечного друга. А сам, значит, без ума от "безупречной формы коленей" и "темноватого оттенка сосков"? Ловил, небось, каждое движение объекта своих эротических фантазий, каждый сантиметр открытой взгляду кожи, не веря подобному счастью, может быть, ещё и подглядывал за мною в ванной, даром что с сотрясением мозга? Надо ещё разобраться, кстати, что у него за сотрясение".

"Романтик-фантазёр серебряно-лунных паутин ночного света. Неизвестно ещё, о чём он там фантазировал, когда получил бампером по пустой голове".

В общем, Анна кипела.

Как часто бывает, за время вынужденной паузы в связи с поездкой через район к дому жажда мести чуть подостыла и из пламенной превратилась в холодную.

Став от этого, как также часто бывает, ещё изощрённей.

***

- Пряный посол удался? - подперев подбородок руками, журналистка смотрела на него. Во взгляде этом, помимо заботы, сквозило нечто, чему определения Стас дать не мог.

- Вполне, - признал Стас. - У тебя золотые пальцы.

Почему-то при произнесении последней реплики он чуть покраснел, а Анна Красинская гибко вытянулась вперёд, наклоняясь за освобождённой от яичницы тарелкой. Сейчас на ней было нечто наподобие светлой обтягивающей футболки с глубочайшим декольтированным вырезом.

Стас не мог отвести взгляд.

Просто не мог.

- Тебе, наверное, хочется пить? - предположила Красинская, невинно хлопая своими мягко сияющими глазами и словно бы не замечая ничего. - Жажда после острого обычно так сильна.

Не дожидаясь ответа - Стас был просто парализован - она грациозно распрямилась и развернулась по направлению к двери. Почти поплыла, подобно кораблю, чуть покачивающему кормой, от которой Стас также не мог отвести зачарованный взгляд. Тарелка в её руках совершила при этом неловкий наклон и вилка соскользнула вниз на пол.

- Как я неуклюжа. - Голос Красинской можно было класть в чай вместо сахара.

Она вновь изогнулась, наклоняясь за вилкой, при этом и без того коротенькая её юбочка задралась так, что Стас воочию увидел начало блестящих колготок и даже успел обнаружить взглядом отсутствие нижнего белья.

Он сглотнул слюну.

Со вчерашнего или позавчерашнего дня, пожалуй, журналистка вела себя в некоторой мере необычно. Поведение её казалось неестественным и даже где-то издевательским, хотя, с другой стороны, Стас не имел бы ничего против, веди она себя так всегда.

Если б она ещё не караулила каждое его пробуждение. Пробуждение? - что там? - ссылаясь на какую-то якобы прочитанную ею в Интернете книгу о сотрясениях мозга, она теперь даже в туалете запрещает ему засиживаться подолгу.

- Спрайт. Напиток для чемпионов.

Объявившись на пороге комнаты с высоким наполненным до краёв стеклянным бокалом, Красинская сделала шаг вперёд - как-то вдруг чересчур неожиданно пошатнувшись - и где-то чуть ли не четверть прозрачного напитка выплеснулась спереди на её светлую обтягивающую футболку.

Со вполне ожидаемым результатом в виде лёгкой просвечиваемости ткани.

Словно бы по-прежнему не замечая ничего, Красинская с загадочно-задумчивой улыбкой вытянула руку с бокалом вперёд - Стас, весь полыхая как маков цвет, не глядя вытянул собственные пальцы навстречу. Бокал, что естественно, вновь колыхнулся и расплескал чуть ли не половину оставшейся жидкости на одеяло.

- Что это со мной сегодня. - Голос Красинской, впрочем, был лишён вопросительных интонаций; он будто бы не спрашивал, а сладко утверждал.

Протянув руку вперёд к стремительно впитывающейся лужице на укрывающем Стаса одеяле, она сделала несколько мягких и словно бы вытирающих движений ладонью.

Рот Стаса приоткрылся.

Он еле удержал бокал.

Ещё немного - и он бы не выдержал, хотя трудно сказать, что бы произошло тогда. Но движения её ласковой руки ограничились лишь парой беглых пируэтов в запретной области, пусть и подведя Стаса почти вплотную к роковой грани.

- Ты не поможешь мне снова с правкой статей? - весело спросила она его, почему-то пряча нижнюю часть лица в ладонях.

Будто изо всех сил стараясь не рассмеяться.

***

... Они сидят рядом, глядя на один монитор и касаясь друг друга коленями под столом, причём колено Анны Красинской периодически чуть-чуть потирается о его...

... Её рука опускается на его колено...

- Скажи. Ведь "парашют" пишется через "у", да? - спрашивает она, хитро блестя глазами.

... Стас напрягается. Если её рука поползёт выше...

- Да, конечно. - Он плохо понимает, что говорит.

... Ну пожалуйста...

Блеск в глазах Красинской становится почти издевательским.

***

- Не подглядывай.

... Шум воды в ванной. Дверь приоткрыта. Как тут не подползти осторожно, пусть и с головокружением, и не заглянуть в щёлочку? . .

Занавеска.

... Проклятая пластиковая занавеска, которая хоть и полупрозрачна, но через неё не рассмотреть деталей...

Смазанный силуэт обнажённого тела Анны...

... ладонь, явно движущаяся сверху вниз от ложбинки к животу.

... тихий приглушенный стон...

Стас пошатывается, чуть не теряя контроль над собой от одного этого звука. Кажется, ещё несколько секунд...

... и он бы успел достичь Пика Мироздания самостоятельно.

Но журналистка мгновенно выключает воду. Чересчур быстро. Так быстро обычно не принимают душ - даже если бы Стас не тратил времени на подглядывание, вряд ли б он что-нибудь успел. Время остаётся лишь на то, чтобы метнуться к кровати и сделать вид, что даже не думал подглядывать.

***

Красинская была коварна.

Просчитано было практически всё, включая даже такую мелочь, как острый пищевой рацион. Проблема, на второй взгляд Анны, заключалась не столько в том, чтобы согнуть, сколько в том, чтобы не перегнуть, - но и с этой частью проблемы она пока что вполне успешно справлялась.

Пока она сама не в полной мере представляла себе, к чему ведёт её изощрённая месть. План-минимум состоял в том, чтобы, не предоставляя этому юному графоману-порнографу ни малейшей возможности для разрядки, довести его до такого состояния, чтобы, прибыв домой, он был вынужден сразу же запереться в собственной комнате или в туалете по меньшей мере на час.

... Впрочем, план этот довольно быстро стал казаться Анне примитивным и безыскусным, требуя той или иной модернизации...

Пока она получала больше удовольствия непосредственно от процесса мщения и от созерцания связанных с сим явлений, чем от гипотетического его финала.