Русская народная сказка о Иване-королевиче и его друге Мишке-Стрельце. Часть 3

Часть 3 А Василиса Премудрая в зеркало волшебное глядит. А звука нет. Долго кляла царица-колдовка продукцию умельцев Китайских, да только тех умельцев на понос пробило и ничего более. А звук так и не появился. Однако ж, глядя, как пялят девку гости заморские, и сама царица разлакомилась. А пуще того понравился ей Иванушка-королевич, за то, что ласковый был да нежный. - Ступай, - говорит девке сенной, - да приведи ко мне обоих сей же час! А уж гости заморские и сами пожаловали. Вошли, учтиво царице поклонилися, да о здоровье осведомилися. Вздохнула тут Василиса Премудрая. - Ой вы гой еси гости дорогие, заморские! Вы сперва за стол сядьте, выпейте да поешьте. А потом и о делах можно. - Да мы сытые, красна девица, - отвечал ей тут Иванушка-королевич. А у самого так и полыхает внутри. Больно девка ему по душе пришлась. Росточку невеликого, зато складом хороша, как куколка, да ликом мила и нежна. Взял он её ручку белую, да колено преклонив, ласково поцеловал. - Будь моей королевой, девица милая! Грустно улыбнулась ему Василиса. - Ох, Иван-королевич, я бы и рада… но колдовство на мне лежит страшное. Только истинно любящее сердце меня может спасти. Для того должен ты выполнить три задания трудных. - Я согласен! - говорит тут Иван-королевич. - Давай свои задания! - Ну, слушай тогда, королевич чужеземный. Есть у меня колечко малое. В нем часть сердца моего. Унесли его злые вороги, темные дивы, да положили на веточку малую на самой вершине самого высокого дерева. А забраться на ту вершину не может никто. Ствол до самых облаков гол как земля бесплодная. Принеси мне колечко, верни мне часть сердца моего! Только не вырони, не ушиби, ибо тут же умру я от разрыва сердца. А не сумеешь до завтра, так и голову с плеч долой! Поклонились добры молодцы. Вышли из дворца в думах тягостных. Как же выполнить первый приказ Василисы Премудрой. - Вон оно, дерево заветное! - говорит Мишка-Стрелец. - А вон и колечко на веточке. Высоко подняли, злые дивы-вороги! Ну да ничего, снимем! Были у Мишки лук со стрелами. Взял он его и стал стрелы метать. Одну над другой садит, уж стрелы кончились, одна всего осталася, а только до половины ствола дошло. Призадумался тут Иванушка-королевич. - А что, - говорит, если по системе рычагов меня поднять наверх? - А это как? - удив

ляется Мишка-Стрелец. - А вот так, - сел тут Иванушка на землю, да палочкой схемку набросал. Удивился Мишка-Стрелец, но поверил. Стали тут они кузню искать, и нашли мааахонькую, холодную совсем. Стал тут Мишка-Стрелец её потапливать, а Иванушка тем временем к царице пошел. Тоскливо ему было без неё, да горестно. И не чаял уж он живым из этой истории выйти. - С чем явился, добрый молодец? - царица тут его спрашивает, в будуваре своем лежа на постели белой. А Ивашка стоит, да ног под собой не чует. - Дозволь, - говорит, - простынку твою напоследок поцеловать. Хоть с ароматом твоим на смерть пойду. Призадумалась царица. И боязно ей такого ёбаря ненасытного к постели подпускать, и хочется. Ну, думает, один раз смерти быть. - Целуй, - говорит. Подошел тут Иван-королевич, на коленки встал, да начал простыню целовать. А с простынки белой будто ненароком и пальчики царские. И ручку нежную. Василиса уж и не помышляет о том, как прогнать. Возгорелось у ней, да так зажало, что и не знает уж, куда вертаться. И говорит гостю: - Ой ты королевич иноземный, ласковый, не хочу тебя отпускать, не вызнав… - О чем же? - спрашивает Иванушка, а сам все ручки царицыны целует. - Да вот… не знаю, все ли так у заморских мужчин устроено, как у нашенских. Говорят, у вас заместо хуя головы собачьи, а не то змеиные. Помутилось тут в голове у царевича. - Повели, - молвит, - владычица, я и покажу, что не головы собачьи, али змеиные… Повелела ему Василиса, а сама уж и ножки жмет, и губки облизывает. Иванушка тут кафтан сорвал с себя, да исподнее. Стоит перед царицей, а хуй-то уж рвется вперед, к местечку желанному. Да и сама Василисушка по ласке мужской дюже изголодалася. И ручкой манит к себе. - Иди, - говорит, - сюда. Я проверю, не магия ли… Подошел тут к ней королевич, а Василиса возьми да на себя его завали. Ох уж не солнце ясное вставало, да не ветры буйные бушевали, то еблася царица гордая, Василиса премудрая, да с королевским сыном Иванушкой. То на себя его, то под себя, то сверху, то раком, то в позе 69, не зря ведь Камасутру, индийским раджой подаренную, вдоль и поперек изучила. Ох, сладко было Иванушке, позабыл он и о смерти лютой, и о жизни. Так бы и не слазил с царицы, но пришлось. - Прощай, - говорит, - Краса ненаглядная. Перед смертью хоть тебя обнял.