Художник

Горящий закат, его можно назвать, пожалуй, одним из вдохновляющих природных явлений для многих людей. Как и сейчас; увлеченный художник, сидел перед холстом, постепенно заполняющейся цветом.

Он был на последнем этаже одного из самых популярных зданий его города. Часть его была выполнена полностью из стекла, открывая потрясающий вид на город как под ногами, так и впереди. В этой самой части и находилась модель, которая с каждым мазком появлялась на холсте; миниатюрная девушка относилась к числу «вымирающих» видов; чистейший рыжий цвет волос обрамлял ее лицо и тело, длина, казалось, была равна росту девчушки, веснушки ярко выделялись на молочной коже, а изумрудные глаза подчиняли и увлекали в потусторонний мир. Она лежала на холодном стекле, что уже успел остыть, заставляя покрываться мурашками все ее тело, отчего твердели ее коричневатые бусинки, как она сама их называла, в попытках успокоить свое тело и предательский румянец на щеках, девушка считала пролетающих мимо птиц, желая оказаться рядом, лишь бы избежать смущения.

Красный, ярко-оранжевый, жёлтый, бордо, цвет марсала — все это наносилось кистью, в жалких попытках успеть за закатом и всей его красоты, последние лучи коснулись оголенного тела, придавая ему неповторимый оттенок.

В тиши, еще около получаса, работал мужчина, уже почти не глядя на свою модель, она не была ему нужна, нужна была лишь память. Идея этой работы пришла ему очень давно, но вот мало кто мог согласиться обнажиться для полотна и сделать это в том месте, где, помимо художника, мог увидеть и другой человек, да и девушки пошли трусихами, а высота один из самых распространённых фобий. С рыжей красавицей он познакомился в парке, она читала какую-то книгу. Цвет волос, именно он привлек художника, он знал, что должен заполучить ее, что она должна присутствовать среди его картин.

Знакомство прошло быстро и легко, способствовала его внешность.что девушка хочет убрать его семя со своего тела, — оставь и пойдем, — хватая девушку за руку и поднимая ее со стула, — рад видеть, насколько ты возбуждена, — проговорил молодой человек, видя образовавшуюся лужицу на стуле.

— Ты же не против, — опять констатировал, а не спрашивал. Подведя девушку к окну, он прижал ее лицом и грудью к стеклу и стал хозяйничать там, где она желала больше всего, — такая мокрая, ты так сильно желаешь моего члена? О, дорогая, не переживай, совсем скоро он там будет, да вот только, посмотри на соседний дом, там на крыше, Видишь? Он всегда выходит посмотреть ночью на звезды, совсем скоро он направит свой телескоп в эту сторону и увидит в нем тебя, раскрасневшую, стонущую и в моей сперме. Возбуждает, не так ли?

Ответить на это она не могла, она действительно видела того мужика внизу, тот дом был значительно ниже, чем тот, в котором они находились, а значит его прибор позволит ему все разглядеть. От этих мыслей, от того чарующего голоса, говорящего столь грязные вещи и от ситуации она не могла больше терпеть, все ее естество горело и требовало, чтобы ее уже трахнули, тех пальцев, что так умело играли с ее клитором и растягивали ее влагалище, ей не хватало. Ее соки уже давно тоненькими струйками стекали по ее, разведенным в сторону, ногам.

— Хочу... не могу... больше — это все, что она смогла выдавить из себя.

— Желание девушки — закон.

Говоря это, он потянул на себя слегка таз девушки, надавливая при этом на поясницу, чтобы в ней девушка прогнулась и встала в позу, которую он желал.

Подстроится под ее рост было неудобно, приходилось слегка сгибать колени, но уже очень быстро, напротив раскрытой пещерки, был его член, который он не спешил вводить, он дразнил и ждал, когда натурщица будет действительно на грани, а звездочет не повернется в их сторону. Вверх, до коричневой дырочки, вниз, до клитора, на который он надавливал, заставляя уже кричать, и обратно, уже слегка надавливая на дырочку ануса, опять вниз и наверх. И вот звездочет уже заметил их и в эту же секунду художник входит со всей силы во влагалище, из которого уже давно не стыдясь сочились соки.

Член, что так резко вошел в нее, заставил поперхнуться и затаить дыхание, он растягивал ее, даря наслаждение и боль, несмотря на влажность, ее киска была благодарна принять гостя, издав тот самый влажный звук. Когда мужчина за ней стал выходить из нее, она заметила того самого, с телескопом, в который он смотрел, достав из штанов свой член и поглаживая его, судя по действиям. Это заставило ее чувства обостриться и, когда в нее со всей силы и на всю длину вошел растягивающий ее член, она впервые кончила, чем вызвала усмешку своего партнера, он был этим доволен.

Ее влагалище было слишком горячим, оно обжигало, стенки все еще сокращались вокруг его члена, проверяя на выдержку, а все ее выделения, даже он уже был мокрым от них, она текла и текла очень сильно. Но они создавали потрясающие хлюпающие звуки, от которых одних он готов был кончить, но таранить эту маленькую киску. Схватив ее шикарные волосы и намотав их на кулак, заставляя выгнуться в шее и привстать на носочки, меняя угол проникновения. Ему это показалось мало, не останавливаясь в фрикциях, он второй рукой схватил рыжеволосую за горло, лишая полноценного дыхания. Его проникновения становились жестче и реже, он кайфовал от ее хрипов, что доносились из горла, от чавкающих звуков ее влагалища и дрожи в коленях.

Им обоим оставалось немного, переместив девушку в пространстве, она уже была прижата спиной к стеклу, а ее ноги обхватывали его талию, его зубы терзали сосок, на который не попало его семя, причиняя боль. Одной рукой приходилось придерживать девушку, а другой направлять, но при этом хозяйничать у ее второго входа.

Вбиваясь в нее, он терял остатки рассудка, действуя все грубее, пока наконец не услышал ее крик, не почувствовал как сильно трясется ее тело, как она сокращается вокруг его члена и пальца, что таки успел попасть в ее анус, пока не почувствовал кровь на своем языке и лишь только тогда он излился в нее.