Тигр

Вспыхнула молния, на мгновение осветив хижину. Этот небесный свет придал лицам всех троих насильников зловещее выражение.

— Да ты не бойся, тебе понравится! — ухмылялся Гоккей, — сама ещё будешь просить, да пожестче!

Его подручные, два амбала на одно лицо загоготали. Они прижимали Саи к полу, в то время как Гоккей, тяжело дыша от похоти возился с завязками своей одежды. Подручные Гоккея тоже были возбуждены, Саи с отвращением чувствовала острый запах, исходящий от них. Под их штанами, в районе паха вздыбились бугорки, они уже предвкушали, как будут иметь её. Саи сжалась от страха и отвращения. Но она привыкла бороться до конца, потому зашипела, как рассерженная кошка, попыталась укусить одного из амбалов за руку. Но силы были явно не равны. Она, хрупкая женщина, против жирдяя и двух здоровых мужиков. Гоккей тем временем достал свой отросток, он был короткий, толстый с большой круглой головкой, загнутой вверх. Какой-то гриб, а не член. Чем-то похож на него самого, жирный и самодовольный. У Саи от мысли, что этот гадкий гриб сейчас окажется в её самом сокровенном месте, к горлу подошел комок тошноты.

— Ты ещё дешево отделаешься — сказал Гоккей, приближаясь к Саи, — вот была одна, вроде тебя...

— Вдова мясника Сьёна? — перебил его один из амбалов.

— Да! Она самая! Так она столько задолжала, что пришлось её продать пиратам. А ты знаешь, у них там бабы общие, все по кругу идут...

Амбалы опять глупо загоготали, им вторил гром. По щеке Саи скатилась слеза. Все ведь могло быть иначе. Но тигр... Тигр обрёк её на жизнь полную невзгод и унижений.

— Надеюсь, ты уже мокрая! Не люблю насухую — сказал Гоккей, встав перед ней на колени. Ещё вспышка, удар грома, в хижину ворвался порыв ветра, смешанный с первыми каплями дождя.

Саи закрыла глаза. Побыстрее бы все закончилось. Что же он медлит? Почему его гриб ещё не в ней? Что это за звук? Звон колокольчиков.

Саи открыла глаза, Гоккей недовольно чокнул языком и повернулся в сторону входа. Дверь они выбили, когда вломились в хижину, теперь в проходе, который осветился вспышкой молнии можно было увидеть силуэт незнакомца.

— Ты ещё кто такой? — спросил Гоккей, даже не спрятав обратно свой член.

— Я ищу ночлег — спокойно ответил незнакомец. Уверенный голос с металлическими нотками. Даже немного приятный.

— Здесь нет ночлега, убирайся! — завизжал Гоккен, словно боров.

— Пусть это решат хозяева дома — так же спокойно ответил незнакомец.

— Я тут теперь хозяин!

— Я так не думаю.

— Что? Дерзишь, бродяга?! А ну, парни, наваляем этому дураку!

Амбалы отпустили Саи, бросились к незнакомцу. Звуки ударов, крики. Из-за вспышек молний, Саи видела лишь фрагменты, картинки боя. Вот бросается на незнакомца Гоккей, вот уже отлетает назад от мощного удара, а вслед за ним летят несколько его зубов и капель крови. Вот два амбала бросаются отомстить за хозяина. Вот они уже лежат на земле. Снова вскакивают, вылетают через выбитую дверь на улице.

— Мы ещё вернемся! — заверещал Гоккей уже во дворе, — Вернёмся со стражей и господином судьёй! Бродягу повесят! А тебя... ты даже не представляешь, что тебя ждёт Саи...

Крик Гоккея перешёл в хриплый клекот. Такой бывает, если получаешь сильный удар в грудь. Послышался шум шагов, они убегали прочь. Вновь ударил гром, с неба на землю обрушилась стена дождя. Саи лежала, не в силах пошевелиться. Ноги отказывались её слушаться. Незнакомец вернулся, вошел в хижину, почти так же бесшумно. Лишь звякнули слегка колокольчики.

— Хозяйка, разреши переночевать — спросил её спаситель.

Саи нашла силы только кивнуть, но незнакомец каким-то образом увидел этот жест в темноте, вошел в дом, деловито осмотрелся. Не прошло и нескольких мгновений, как он зажег огонь в очаге, подобрал упавший медный котел, налил в него воды. Саи встала, все тело ломило. Она сражалась с Гоккеном почти час, потому тело ныло от синяков и ссадин.

Незнакомец снял дорожный плащ, Саи наконец смогла рассмотреть его поближе. Красивый высокий мужчина. Треугольное лицо, желтые кошачьи глаза, роскошные усы, словно у императорского военачальника, густые брови кончиками вверх, что придавало лицу свирепое и рассерженное выражение. Но Саи не чувствовала от него какой-то опасности, только безграничную силу. Она давно не видела подобных мужчин. Никто не мог в этом сравниться с её мужем...

— Почему они вломились сюда? — спросил незнакомец.

Саи присела у очага на циновку.

— Мой муж задолжал им. Обычно он всегда отдавал в срок, но в этот раз набежали проценты...

— Почему муж не смог отдать долг?

— Он был охотник. Самый лучший охотник в округе. Но он умер.

— Как он умер?

— Его убил тигр.

— Печально. Но разве у вас не было детей?

— Был. Сын...

— И где он?

— Он пошел мстить тигру за отца. И тигр тоже убил его...

— И ты осталась одна...

— Так и есть...

— Ты наверно ненавидишь этого тигра больше жизни.

Саи не ответила, от всего пережитого и нахлынувших воспоминаний её душили рыдания.

В тот страшный день, когда охотники принесли тела их обоих, мужа и сына, она уже не плакала. Она выплакала все слёзы, что могла. У неё осталась только пустота и звенящая ненависть. Она вышла за изгородь, повернулась в сторону покрытых лесом гор и крикнула:

— Тигр, надеюсь, ты нажрался! Напился чужой крови?! Что молчишь! Кто мне заменит мужа! Кто заменит сына! Ты забрал у меня всё! И молчишь. Ты просто трус!

Она вернулась во двор, блестя безумными глазами, охотники неловко отводили от неё глаза, словно это они были виноваты в случившемся. С тех пор жизнь её пошла под откос. Долги росли, хозяйство приходило в упадок. Она задолжала ростовщику Гоккею столько, что он пришел выбивать долг лично. Но поскольку Саи к этому времени продала почти все более-менее ценное в доме, ценность для ростовщика представляла лишь она сама, красивая, сочная, с ещё упругой грудью женщина. Но так расплачиваться она хотела меньше всего. Она не была образцом целомудрия после смерти мужа. Иногда в её хижину в горах приходили странствующие монахи, охотники. И она, чтобы на мгновение забыть свое горе, отдавалась им. Но это было все не то. Их объятья не были столь сильны. Их члены не были столь тверды и упруги. Они не могли трахать её всю ночь, медленно но уверенно, не сбавляя темпа. Они и в подметки не годились её мужу.

Саи снова вспомнила его лицо, всегда невозмутимое. В момент наивысшего удовольствия он ласково жмурился и слегка улыбался. Саи же кричала не помня себя от удовольствия и счастья, чувствуя как горячий поток семени заливает её изнутри, наполняет её до самого дна. Но его нет, она сидит в разгромленной хижине с незнакомцем, на улице ночной ливень. Саи ощутила страшную щемящую пустоту и не выдержала. Слёзы, так долго сдерживаемые хлынули потоком.и пружинистое. У Саи заныло в промежности. Она хотела ощутить этого гиганта внутри. Саи провела языком по щеке, прильнула к его уху и шепнула:

— Я хочу, чтобы ты трахал меня всю ночь...

И потом она слегка укусила его за мочку.

Незнакомец зарычал, повалил её на спину, коленом раздвинул ноги. Резким движением он распахнул её халат, обнажив её прекрасное тело. Пышные сдобные груди с большими торчащими сосками, немного округлый живот, лобок, заросший густыми волосами. Он встал перед ней на колени, взял разведенные ноги за щиколотки. Перед Саи упруго раскачивался его громадный елдак. Намного больше чем у мужа, вздыбленный, жилистый с блестящей розовой головкой, по которой уже стекала прозрачная смазка.

Он снова зарычал, Саи на мгновение показалось, что у него острые звериные зубы. Но в следующее мгновение она глухо вскрикнула, когда гигант самым кончиком раздвинул её розовые створки. Он вытащил, снова проник самым кончиком, даря острое щемящее удовольствие. Саи дернула тазом, насаживаясь как можно глубже, вскрикнула от боли, смешанной с удовольствием. Они оба были упорны. И Саи и незнакомец хотели одного, достигнуть глубины. Он рычал, она постанывала, называла его то ласковыми прозвищами, то обдавала грязными ругательствами.

Он дернулся и замер. Он вошел полностью, его огромная упругая дубина была сейчас там, целиком внутри Саи. Он двигался медленно и уверенно, никуда не торопясь. Иные любовники обычно ускорялись, стараясь как можно быстрее разрядиться или нарочито себя сдерживали, чтобы показать перед Саи свою неутомимость. Но этот странник придерживался золотой середины. Член его уверенно скользил по идеально смазанной пещерке, достигал самой глубины, заставляя Саи вскрикивать. Он по-прежнему держал её за щиколотки, каждое его движение приближало Саи к пику удовольствия. Он неожиданно слегка укусил её за большой палец на ноге, Саи задергалась в спазмах удовольствия. Но незнакомец продолжал, оргазм Саи не был для него поводом остановиться. Его размеренные движения вскоре привели женщину ко второму, ещё более сильному пику.

Они больше не обменялись ни словом за всю ночь. Незнакомец властно поворачивал её то в одну, то другую позу. То ставил на колени, резко овладевал ей сзади, словно тигрицей во время случки, то ложился на спину, насаживал её на себя, то они трахались лежа на боку, как два тюленя. После пятого оргазма Саи сбилась со счета. Каждый пик она встречала по-разному, то рычала и царапала ему грудь, словно дикая кошка, то нежно вздыхала, словно девственница из знатной семьи, то громко сладострастно кричала, словно куртизанка. Уже несколько лет, с тех пор как умер её муж, она не получала такого удовольствия. Да и с мужем было немного не так. Эта ночь, казалось, длилась вечно. Иногда в перерыве между оргазмами Саи казалось, что это своего рода награда за все её страдания. Он же не кончил ни разу, оставался твёрд, упруг и не подавал ни малейшего признака усталости.

Во дворе уже начала сереть хмурый рассвет. Он сидел на коленях, Саи на нём, скрестив свои ноги вокруг бедёр. Саи уже не двигалась, а слегка дергала тазом, просто чувствуя слегка приятные касания его члена. Рот её пересох от криков и стонов, хотелось так и заснуть прямо на нём, с этим елдаком внутри себя, который после этой ночи уже не казался таким огромным.

— Пора — неожиданно сказал он.

Незнакомец встал вместе с Саи. Он держал её на весу за ягодицы. Член его воспрял, увеличился, вновь наполняя её. Рыча, он стал резко насаживать её на себя. Саи закричала, ногтями впилась ему в спину, оставила на шее засос. Незнакомец ускорился, тяжело задышал. Саи почувствовала горячую пульсацию внутри себя. Она посмотрела ему в лицо. Глаза навыкате, лицо искажено страстью и какой-то яростью. Она испугалась на мгновение, но в следующий момент он выстрелил внутри неё горячей струей, забился в своем единственном, но таком страстном оргазме. Он не отпускал её целую вечность, пока его семя заливало её, стекало по ногам на пол. От такой страсти Саи не выдержала и сама зашлась в последнем на сегодня пике удовольствия. Он опустил её на ноги. Ноги не слушались Саи, она бессильно опустилась на пол, прямо в лужу семени. Она никогда не видела, чтобы её было столь много.

— Пора — повторил он, спрятал свой член, который почти не поник, под одежду. До Саи неожиданно дошло, что она за все время не предложила своему спасителю ни еды, ни даже кувшина с водой или молоком. Но его казалось, это мало волновало. Он покопался в своих вещах, что-то бросил на пол. Брошенное глухо звякнуло. Но у Саи не было сил, чтобы подняться и посмотреть. Незнакомец вышел, так же бесшумно, как пришел. Саи поняла это только по легкому звуку колокольчика.

Дождь давно закончился, с улицы дул легкий свежий ветер. Саи с трудом встала, напилась воды, негнущимися ногами подошла к потухшему очагу. Незнакомец забыл какой-то свой мешок. Саи приоткрыла его и ахнула: он был полон золотом, серебром, россыпями медных монет. Она такого богатства за всю жизнь не видела. Нужно догнать его и вернуть, пока он далеко не ушел. Хотя, после такого дождя далеко тут не уйдешь, все дороги раскисли.

Саи бросилась во двор, выскочила босиком в грязь и неожиданно замерла на месте. Ливень всё смыл. Не было следов Гоккея и его амбалов. Не было следов и незнакомца. Одна единственная дорожка следов тянулась прочь. И следы эти не принадлежали человеку. Саи много лет была замужем за охотником и не могла спутать ни с чем. Это были следы тигра. Огромного тигра. И никаких иных следов во дворе не было.