В нужное время, в нужном месте

Марк сидел в кафе, как всегда в это время суток — обеденный перерыв, всего лишь полчаса между пробежками по городу. Марк работал курьером в одной из фирмочек, которых развелось на каждом углу. Фирма занималась непонятно чем, но он догадывался, что это связано со слежкой и сбором компромата. Клиент приходит, делает заказ и вот люди, всегда остающиеся незамеченными, раскапывают такие сведения, которые не предназначены для посторонних ушей или глаз. Конечно, всё это опасно и чревато возможными неприятностями, но он, как курьер, лицо не заинтересованное, считал, что его это не коснётся. Его труд был неблагодарный и низкооплачиваемый. К тому же и с подружкой опять что-то не срослось. Ну, не мог он уделять им большего внимания, чем секс на скорую руку (вернее сказать — не на руку...) пару раз в неделю. Он не понимал, чего ещё от него хотят. Зачем нужны вообще какие-то отношения?! В отношениях, человек становится зависимым от другого, кому это надо?! Человек должен быть самодостаточным, независимым, ему не нужны никакие привязанности, они только мешают идти к Великой цели! Как и все мужчины, он считал, что должен сотворить в своей жизни что-либо значимое, что-то открыть, изобрести, двигать прогресс, но пока не видел путей для осуществления своих замыслов.

Марк обратил внимание на девушку, сидящую за соседним столом. Это кафе было явно не для неё, оттого, это не слишком уютное местечко только подчеркивало ее необыкновенность. Она была просто божественна: светлые волосы, огромные глаза, нежная кожа и фигура на самый изысканный вкус. Её длинные, стройные ноги в тонких колготках, слегка отливающих в полумраке кафе, просто притягивали взор. На ней было лёгкое платье до колен. Незнакомка сидела, уставившись в окно, было заметно, что она нервничает. Тут в кафе вошла эффектная брюнетка, тоже при фигуре, такая же хрупкая — в девушках было что-то общее. Брюнетка подсела за столик к светленькой и они стали о чём-то нервно переговариваться.

Обеденный перерыв закончился и Марк побежал по своим делам. Как всегда, необходимо было доставить конверт в одно место. Пробка его, как всегда задержала, терпеть он этого не мог. Приехав на место, он не сразу нашёл нужную ему дверь: ни табличек, ни опознавательных знаков, как так можно?!

Постучавшись, он вошёл в кабинет. Он был со вкусом обставлен: мебель из чёрного дерева и всё остальное ей под стать. Марк еле сдержался от гримасы удивления — как ни странно такое совпадение, но за столом сидела брюнетка, которую он так недавно видел в кафе. Она недобро посмотрела на него и произнесла:

— Что уставился? Сразу видно у тебя дел нет!

Такое пренебрежительное отношение было странным, учитывая их минутное знакомство по случаю, и тем более, Марк был довольно красив и девушкам всегда нравился. Он отдал ей конверт и, не удержавшись, сказал:

— Можно было и повежливее!

На что практически сразу услышал в ответ:

— Пошёл к чёрту, кто ты такой, чтобы мне высказывать?!

Вдруг, у него мелькнула мысль, что он отдал ей не тот конверт. Он проверил, точно, как же можно так опростоволоситься?! Возвращаться не хотелось. Он решил заглянуть в конверт, там оказались фотографии, на них была эта брюнетка с каким-то мужиком в не очень приличной ситуации. Типичный случай. Наверное, она кому-то изменила, и этот кто-то решил добыть доказательства. Но фирма не растерялась и предложила брюнетке выкупить компромат по более высокой цене. Что поделаешь, — бизнес... Скорее всего так оно и было.

На следующий день Марк снова обедал в том же кафе. И туда же снова пришли эти две девушки. На этот раз, они так горячо спорили, что решили продолжить выяснение отношений в женском туалете, чтобы не привлекать излишнего внимания. Марк, подумав, проследовал за ними, но в мужской. Он просто не мог не узнать, что эти две будут обсуждать, жажда знаний прежде всего! Из мужского туалета открывалась прекрасная панорама на женский (сверху над перегородкой). Что за удачная планировка?! Туалет был, девушки встали у раковин и оживленно продолжили.

— Как ты могла, Лика? Я знаю, что ты спала с ним, не отрицай!

— Может быть, а может и нет? У тебя есть доказательства?

— Нет, но будут!

— Ты в этом уверена? Успокойся, не нагоняй панику, ты же знаешь — мне, кроме тебя никто не нужен! Я всё делаю ради тебя, как ты не понимаешь?!

— И с мужиками спишь ради меня?!

— Это — часть бизнеса, Пати! Перестань! Мне это не доставляет никакого удовольствия. Они же не способны ни на что! Они не чувствуют нас, как чувствуем друг друга мы!

Брюнетка медленно приблизила своё лицо к Пати и страстно впилась в её губы. Они целовались столь самозабвенно и не думали, что в любой момент может кто-то войти. Лёгкое движение руки брюнетки и платье Пати на полу. На ней оказались чёрные, почти прозрачные чулки (отчего её ноги казались такими соблазнительными) и такое же бельё. Лика стала гладить её руками, сначала по плечам, по спине, по талии, опускаясь ниже спины, по бёдрам, по ногам. Потом расстегнула на ней лифчик и стала целовать и посасывать её грудь. Пати уже впала в прострацию. Лика быстро обнажилась сама, оставшись лишь в стрингах телесного цвета. Усадив Пати на стол, в который вмонтированы раковины, она быстро раздвинула ей ноги и стала скользить там язычком, одновременно поглаживая свою подругу по бедрам. Пати между тем целовала Лику в шею, так горячо, что казалось, будто она впивается в неё зубами. Лика уже задействовала и руки, она проникала в Пати всё глубже. Та начала постанывать, обхватила Лику за попу и впилась в неё своими хищными ногтями. Девушки явно увлеклись... Пати начала трогать подругу между ног, но так как у неё были очень длинные ногти, она не многое могла себе позволить. Страсти накалились до предела... Наконец, Пати задёргалась, вслед за ней кончила и Лика. Шоу закончилось так же стремительно, как и началось. Прерывистое дыхание подруг и испорченные прически — вот лишь то, что напоминало о недавнем страстном действе.

Марк был в состоянии полного шока, он и не ожидал, что ему когда-либо предстоит увидеть нечто подобное. Покачиваясь и тяжело дыша он вышел из уборной и покинул кафе... Кстати, те фото так никто и не потребовал, так что никто не узнал о его оплошности