Но разве это аморально. Сиквелл «Это незаконно» (Перевод с английского)

Часть 1

Когда они уходили, Далтон оглянулся через плечо на Джин, у которой все еще было потрясенное лицо. «Тебе следовало спросить, Джин, тебе следовало спросить», — сказал он ей.

Внезапно ее живот скрутило в узел. Она чувствовала, как ее желудочный сок пробивается по ее пищеводу, она наклонилась, и зловонная желто-зеленая слизь вырвалась из ее рта и носа, обжигая чувства, отвратительно брызгая и впитываясь в бетонный тротуар.

Испугавшись, что они слышали отталкивающие звуки ее рвоты, Джин посмотрела в их сторону, но они уже отошли достаточно далеко, так что она была спасена от унижения. Она встала, вытащив салфетку из сумочки и поспешно двинулась в сторону своей квартиры.

Никогда за четыре года, прошедшие после их развода, Джин не испытывала такого чувства потери. Все это время единственное, что удерживало ее от полной утраты, было знание, что, если бы она и Далтон остались вместе, она никогда не смогла бы исследовать свою сексуально-покорную природу. По крайней мере, так она твердила себе. Это было крошечным утешением от потери любимого человека, но она нуждалась в нем — это все, что у нее осталось.

Она побежала в убежище своей квартиры, почти в истерике от огорчения после того, как увидела своего бывшего мужа с его новой женой... его новой «покорной» женой! «Тебе следовало спросить», — сказал он ей, разрушая миф, за который она цеплялась.

Как? Как она могла спросить? Далтон был ее белым рыцарем, ее королем Артуром, ее Робином Гудом, а она была его служанкой Мэриан. Как она могла рискнуть разрушить этот образ? В то время она пыталась заставить себя поговорить с ним, но не могла. Когда Ирв, коллега по работе, предложил им вместе попробовать несколько небольших игр со связыванием, это показалось идеальным решением. Чему это могло повредить? Они действительно не собирались ничего делать, и Далтон ни за что не должен был узнать.

Все начиналось так невинно, что первые несколько раз они даже не снимали одежду. Это было весело, она чувствовала себя такой непослушной. Потом они стали немного смелее, и следующее, что Джин поняла, она была связана, только в бюстгальтере и трусиках, в то время как Ирв ласкал ее и доводил до оргазма. Она была беспомощна, чтобы остановить его — в этом и был весь смысл. Это было захватывающе и так эротично. Со временем Ирв стал более агрессивным, и она позволяла ему.

Затем наступил день, когда ее жизнь остановилась. Впервые с тех пор, как они начали их невинные игры в рабство, она согласилась быть привязанной к кровати голой с завязанными глазами. Она упивалась своей уязвимостью, пока зажимы туго сжимали ее соски. Она корчилась от безнравственного восторга, когда вибратор фаллической формы вошел в ее беззащитную киску. Вдобавок к этому она собиралась позволить Ирву «затолкать» себя ей в рот. Вот тогда и разразился ад. До самой смерти ее сердце снова будет разбиваться, когда она будет вспоминать два слова, которые Ирв произнес в тот день в комнате мотеля. Два слова, которые положили конец ее миру... «Это Далтон».

Джин ворвалась внутрь квартиры, захлопнув за собой дверь, затем рухнула на пол и, прижав колени к груди, заплакала.

***

Что? Что происходило? Джин была как в тумане, ее разум был замутнен. Где она была? Сколько было времени? Что это был за шум, этот звонок... ее телефон. Она поняла, что звонит ее телефон.

Она перекинула ноги через край кровати и заметила, что все еще была в своей вчерашней одежде. Она моргнула, пытаясь смыть засохшие остатки слез с глаз, и тогда все начало возвращаться к ней. Последнее, что она помнила, это то, что она сидела спиной к двери и плакала, но она, должно быть, добралась до кровати, а затем рыдала, пока не уснула.

О, черт, она проспала всю ночь. Кой сегодня день, подумала она? Она искала свой сотовый и обнаружила, что он все еще в кармане ее джинсов, тех самых джинсов, в которых она была, когда увидела «их».

«Привет», — слабо произнесла она.

«Джин, ты в порядке?» — раздался взволнованный голос с другого конца.

«Да, я... я так думаю, кто... « ее разум еще не работал на полную мощность.

«Джин, это Бел, ты уверена, что с тобой все в порядке? Говоришь не очень хорошо».

«А, да, я в порядке, я, должно быть, заснула, который сейчас час?»

«Уже больше десяти, все гадают, где ты. Ты даже не позвонила. Что происходит?»

Джин начала выходить из оцепенения, она услышала беспокойство в голосе Бэл. Она также поняла, что это было утро понедельника, и она должна была быть на работе час назад.

«Вот дерьмо», — выпалила она, теперь осознавая свое затруднительное положение. «Бел, сделай мне одолжение, скажи мистеру Джейкобсону, что я плохо себя чувствую сегодня утром, но сейчас мне лучше, и я буду на работе к полудню, пожалуйста».

«Что ж, тут тебе повезло, девочка,» — сказал Бел, — «мистера Джейкобсона нет в офисе, и он вернется только в два, так что поторопись и давай сюда».

«Мне нужно принять душ, и я буду как можно скорее», — ответила она. Когда Джин положила трубку, урчание в животе подсказало ей, что ей нужно что-нибудь поесть перед тем, как принять душ. По мере того как она шла на кухню, она вспоминала все больше и больше из предыдущего дня. Она вспомнила, как видела своего бывшего мужа, его новую жену и их новорожденную дочь, когда они шли мимо скамейки в парке, где она сидела. Она вспомнила их разговор, а затем вспомнила источник своего горя. Она вспомнила, что увидела серебряное ожерелье и узнала в нем рабский ошейник, сардонический символ жизни, которую она могла бы разделить со своим любящим мужем.

Когда она взбила пару яиц, у нее начали выступать слезы. Она осуждала себя за то, что была такой дурой. У нее могло бы быть все это, если бы она только верила в своего мужа и рассказала ему о своих рабских фантазиях. Даже если бы он не был заинтересован в участии, она должна была знать, что он не разлюбил бы ее. Только боль от ее встречи с другим мужчиной могла сделать это.

По ходу недели Джин пыталась найти утешение, по крайней мере хоть какие-нибудь. Последние пару лет она вообще не встречалась ни с кем — ни в сообществе БДСМ, или вне его. Она решила, что ей нужно снова начать общаться. Джин никогда не использовала свой компьютер на работе для чего-либо, не связанного с бизнесом, поэтому она подождала, пока не останется дома одна, прежде чем посетить некоторые из веб-сайтов, связанных с бондажем, которые она обнаружила после развода. В частности, их было два, и они, якобы, были лучшими, и единственными, в которых она зарегистрировала профиль.

Как обычно у большинства женщин, она нашла более трехсот писем — в основном это были возбужденные старики, ищущие легкого секса, но были и некоторые, которые, по ее мнению, были разумными. Когда она проверила другой сайт, она обнаружила примерно такую ​​же ситуацию.

«Это займет некоторое время», — подумала она, поэтому, прежде чем пробираться сквозь море сообщений в попытке выбрать своего идеального партнера, Джин решила захватить что-нибудь поесть и, возможно, заранее выпить вина.

Примерно через час она почувствовала себя более удовлетворенной заполненным желудком и легким опьянением. Она села и принялась за выполнение своей непростой задачи. Большинство сообщений было быстро удалено, но некоторые выделялись. Она не хотела секса на одну ночь или просто поиграть, она искала отношений или, по крайней мере, разумных похожих предложений. Ей нужно было что-то или кто-то, чтобы отвлечься от Далтона и его новой семьи.

Она выделила четырех таких кандидатов и посмотрела на их профили. Один жил в часе езды от нее, а трое других — из ближнего пригорода. Она решилась на небольшой тест. На другом веб-сайте, который она просматривала ранее, она заметила местное «Собрание», которое запланировали на вечер пятницы через неделю. Обычно это были небольшие неформальные светские мероприятия для людей, придерживающихся образа жизни БДСМ, и хорошее место для знакомства с новыми людьми.Она написала трем мужчинам, которых выбрала из остальных, и сказала каждому, что будет там. «Давай посмотрим, появятся ли они», — подумала она. Это будет безопасное место, и она сможет немного узнать их, прежде чем назначать какие-либо свидания. В следующее воскресенье она пошла к родителям на ужин и упомянула, что видела Далтона и его жену Трейси. В ее глазах снова вспыхнули слезы, когда она рассказала им, как они позволили ей подержать своего ребенка. Она изо всех сил старалась сделать счастливое лицо, но даже по прошествии всего прошедшего времени боль ее утраты отчетливо проявлялась на ее лице.

«Милая,» — сказала ее мама, когда она протянула руку и положила руку поверх ладони Джин, — «ты еще молода, ты снова найдешь кого-нибудь. Кого-то, кто захватит твое сердце и пронесет через всю жизнь».

«Я не знаю, мама, прошло уже четыре года, и я не нашла никого даже из той лиги, что и Далтон, я все еще люблю его. Я думаю, что всегда буду любить».

«Джин, дорогая, — вмешался ее отец, — я люблю Далтона как сына, но он не единственная рыба в море, там есть и другие, тебе просто нужно вытащить одну, вот и все».

Джин согласно кивнула, но знала, что это не так просто, как казалось ее отцу. Может, она найдет кого-нибудь на следующей неделе, подумала она. Вообще-то, она очень надеялась.

По мере того, как проходил каждый день следующей недели, Джин все больше волновалась о вечере пятницы, «Собрании». Ближе к середине недели она снова просмотрела анкеты трех мужчин, которых просила встретить там.

У нее было хорошее предчувствие, возможно, это была ложная надежда, но это была надежда. В четверг после работы она пошла по магазинам в поисках подходящей одежды. Она нашла прозрачную, но не слишком, черную блузку и короткую узкую черную юбку, в которая будто кричала: «Ты справишься со мной?»

Четырехдюймовые черные каблуки у нее уже были. Ей оставалось решить, надеть ли удобное нижнее белье или купить что-нибудь сексуальное. «Кто будет на это смотреть,» — изначально подумала она, — «я просто надену свои обычные черные кружевные трусики. Но, проходя мимо витрины Victoria's Secret, она передумала. «Я хочу чувствовать себя сексуальной, я хочу чувствовать себя неотразимой», — сказала она себе... это сексуально. Теперь она промокла, просто думая об этом, поскольку она искала что-то, что могло бы привести ее в правильное настроение. Она нашла пару черных трусиков-стрингов и подходящий полуоткрытый бюстгальтер. «Прекрасно», — пробормотала она себе под нос.

Несмотря на свое волнение, она ждала на стоянке, пока несколько человек не войдут, и она знала, что вечеринка в самом разгаре, прежде чем войти. В прошлом она была только на одной или двух таких встречах, но имела довольно хорошее представление о том, какое соревнование ей предстоит.

К сожалению, большинство из тех, кто задерживался и боролся за ее внимание, были теми же людьми, которых она исключила на сайтах. Она продолжала искать, надеясь увидеть хотя бы одного из трех людей, которых она выбрала, но после первого часа она теряла надежду. Джин решила допить свой бокал и уйти.

Когда она допила остатки белого вина, она почувствовала, как кто-то нежно подтолкнул ее руку. «Вот, возьми», — сказал мужской голос слева от нее. Джин оглянулась и увидела одного из мужчин с сайта, стоящего рядом с ней с новым бокалом вина. Джин колебалась. Ей всегда нравилось покупать себе самой напитки, когда она была где-то. В это время слишком легко найти наркотики для изнасилования на свидании. Она посмотрела на него, но не прикоснулась к выпивке.

«Ты Джин, верно?» — он спросил.

«Верно, и если я правильно помню, вы представлялись как сэр Кевин?»

Он улыбнулся так, что она поняла, что права. «Вот,» — сказал он, подталкивая стакан к ней, — «Держи, это безопасно, там нет ничего, кроме вина». Она осторожно забрала у него стакан. «Пойдем, найдем место, чтобы посидеть и поговорить».

Из парней, которых она выбрала, она действительно надеялась, что он появится. Он определенно был самым красивым из трех. Она узнала, что его настоящее имя — Кевин МакМайчелс, и он работал менеджером по обслуживанию в автосалоне. Джин стало немного комфортнее, пока они разговаривали, и, наконец, она почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы сделать свой первый глоток вина.

Он, казалось, был всем, на что она надеялась, по крайней мере, насколько она знала до сих пор. Он был высоким, вероятно, шесть футов два дюйма, и хорошо сложен, у него были густые светлые волосы песочного цвета и голубые глаза. Когда они разобрались с основным, он спросил ее, что она ищет в Хозяине.

«Я на самом деле ничего не ищу постоянного. Подожди, позволь мне уточнить, я не имею в виду, что я не ищу постоянных отношений, я просто не раб на полную ставку или что-то в этом роде, мне просто нравится иногда чувствовать себя беспомощной. Думаю, это можно назвать фантазией об изнасиловании, но в большей степени с упором на фантазию», — сказала она с улыбкой. «Я не ищу в боли, хотя, может быть, немного, иногда было бы нормально».

Кевин сидел через стол, время от времени кивая головой и внимательно следя за тем, как Джин объясняла свои желания. «Были ли у тебя какие-нибудь долгосрочные отношения? Я имею в виду альтернативный образ жизни?» — он спросил.

«Нет, ну... когда я впервые начала экспериментировать, это обернулось катастрофой», — сказала она с грустью. «Несколько лет назад я начала кое-с-кем экспериментировать, мы играли в игры с бондажем несколько месяцев, но все закончилось плохо».

«Кто это закончил — ты или он?»

«На самом деле мой муж — он поймал нас вместе». Джин не знала, почему она так откровенна с совершенно незнакомым человеком, может быть, потому, что она так сильно надеялась, что что-то получится, и не хотела, чтобы новые отношения начинались секретов.

«Ясно, — сказал он строго, — значит, я полагаю, вы в разводе?»

«Да, уже четыре года», — подтвердила она.

«Джин, если бы мы встречались ради каких-либо отношений, я бы не потерпел измены...»

«О нет, — вставила она. — Поверь мне, я усвоила урок, я никогда не сделаю этого снова», — заявила она.

В разговоре наступило небольшое затишье. Кевин смотрел на нее, обдумывая то, что она сказала. «Ты очень красивая женщина, Джин», — наконец сказал он.

«Спасибо, Кевин», — ответила она, слегка покраснев.

«У тебя есть какие-нибудь татуировки или пирсинг?»

«Нет, я этим не увлекаюсь», — ответила Джин.

«Хорошо. Нет ничего хуже, чем снять с женщины одежду только для того, чтобы найти татуировку на ее заднице с надписью «собственность безумного Макса», — сказал он ей со смешком.

Он действительно начинал нравиться Джин. Так много парней на этих мероприятиях пытались сразу же влезть в штаны женщине или попытаться произвести на нее впечатление, насколько они могут доминировать, но Кевин казался уверенным в себе, но не властным, он был явно умен и обладал хорошим чувством юмора.

«Прости, Кевин, мне нужно посетить комнату для маленьких девочек», — сказала она, вставая с улыбкой.

После того, как Джин закончила свои дела в туалете, она встала перед зеркалом, немного приводя себя в порядок. Плотная женщина, одетая в более традиционную, «рабскую» одежду, встала рядом с ней, чтобы помыть руки. «Будьте осторожны с парнем, с которым сидите», — сказала она, глядя на отражение Джин в зеркале.

«С кем? Вы имеете в виду Кевина?»

«Да, Кевин, он может быть подлым, очень подлым», — ответила она.

«Он кажется мне очень милым», — немного защищаясь, ответила Джин.

«Хорошо, дорогая, не говори, что я тебя не предупреждала». С этими словами массивная женщина с татуировками по всему телу вышла, оставив Джин думать о том, что она сказала.

Ревнуя, Джин, сказала себе, что такое повсюду. Тем не менее... Теперь она начала задумываться, легкая дрожь пробежала по ее спине. Черт, она ненавидела все эти свидания и общение — она больше не была ребенком. О, как она тосковала по Далтону. Джин выглядела так, будто вот-вот заплачет, когда вернулась.

«Эй, что происходит? В чем дело?» — спросил Кевин.

«Ничего, я просто подумала кое-о-чем, что меня расстроило, вот и все», — сказала она, взяв салфетку и вытирая глаза.

«Ну, может, я смогу немного подбодрить тебя. Уже немного поздно делать что-то сегодня вечером, но как насчет ужина завтра вечером, скажем в семь часов? Я заеду за тобой», — сказал он ей с улыбкой.

Джин была напугана. Она все еще могла слышать слова той женщины из туалета. Были ли у нее какие-то планы? Зачем бы ей было лгать? Джин попыталась изучить его глаза. Говорят, что они зеркало души. Какая у него была душа, она не знала. Он казался милым, но она просто не могла сказать. Она решила, что это была чужая ошибка.

«Ах, это звучит весело, мне бы это понравилось, но у меня есть дела после работы, так почему бы мне не встретиться с тобой там», — ответила она. «У тебя на уме уже есть какое-то место?»

Широкая дружелюбная улыбка Кевина заставила ее задуматься, не слишком ли она осторожна? Затем она заметила, что женщина из туалета смотрит в ее сторону и качает головой, и снова она почувствовала небольшое подергивание внизу живота.

Всю субботу Джин провела в размышлениях, беспокоясь о том, правильно ли она поступила. Предупреждение этой женщины все еще звучало в ее голове. Зачем незнакомка сказал ей что-то подобное, если это неправда? Было ли это, как она изначально думала... ревностью? Или, может быть, она по какой-то причине затаила на него злобу. Сейчас было уже слишком поздно. Джин нервно готовилась к свиданию.

Она выбрала кое-что сексуальное, но не слишком. Конечно, ничего подобного, что она носила на «Собрание». Ей показалось, что она увидела разочарование на лице Кевина, когда он приветствовал ее в ресторане. Хотя, подумала она, это наше первое свидание, чего он ожидал?

С наступлением ночи оказалось, что Кевин не ожидал многого. На самом деле он был идеальным джентльменом, и к концу вечера Джин была полностью убеждена, что женщина в туалете была именно такой, как она и ожидала... ревновала. Это была единственная причина, по которой, как она могла придумать, она сделала такой странный комментарий о Кевине.

После обеда они несколько минут поговорили на парковке, прежде чем он наклонился и поцеловал ее на прощание мягким нежным поцелуем. Она почувствовала, как ее сердце трепещет, и ее ожидания значительно возросли по дороге домой.

На следующий день он позвонил, чтобы сказать, как прекрасно провел время, и спросил, может ли он перезвонить ей через пару дней, чтобы договориться о чем-нибудь на конец недели. Она с радостью согласилась.

В течение следующих двух недель Джин не могла быть счастливее. Хотя Кевин знал о ее склонностях к подчинению, он относился к ней с вниманием и уважением. Ей нравилась его внимательность, но она начала задаваться вопросом, распространятся ли его джентльменские качества на спальню. Она надеялась, что это не так. За закрытыми дверями она хотела, чтобы над ней доминировали, говорили, что делать, а не спрашивали. Ей хотелось быть беспомощно связанной, чтобы он заставил ее терпеть, пока он пользуется ее телом, как хочет. Конечно, в разумных пределах. «Что он будет делать, — подумала она, — займется ли он со мной любовью или будет жестко трахать меня, получая то, что принадлежит ему?» Ей очень хотелось узнать.

*****************

Она знала Кевина целый месяц, и все это время он вел себя исключительно вежливо и внимательно, поэтому у нее не было никаких сомнений, чтобы познакомить его с родными. Через неделю у них была тридцать пятая годовщина свадьбы, и Джин запланировала для них чудесный вечер с ужином и танцами. Теперь у нее был свой партнер на вечер.

Когда они сидели и разговаривали в ресторане, Джин могла сказать, что ее папа и мама тоже были впечатлены Кевином. Только когда обе дамы остались одни, ее мама выразила кое-какие сомнения.

«Кевин кажется хорошим человеком, дорогая, где ты с ним познакомилась?»

Оба родителя Джин знали о ее увлечении рабством и подобным образом жизни. Они не одобряли этого, но она была их дочерью, поэтому они поддерживали ее и в то же время молились, чтобы она потеряла интерес к подобным вещам.

Джин не видела причин лгать матери. «Я познакомился с ним на вечеринке, мама».

«Так он один из тех... как вы их называете... Доминантрикс?» — спросила она с неодобрительным тоном в голосе.

«Да, мама, хотя, честно говоря, он вел себя не очень похоже. Черт возьми, он был более внимательным, чем некоторые из обычных парней, с которыми я встречалась».

Мама Джин вздохнула: «Просто будь осторожна, дорогая, пожалуйста. Я не доверяю никому, кто любит оскорблять женщин, даже если им это нравится».

«Мама, я не люблю насилие, это...»

«Я знаю, дорогая», — прервала ее мама, «Ты мне все об этом рассказала. Я все еще считаю это оскорблением», — сказала она, слегка нахмурившись. «Послушай, дорогая, ты моя дочь, и я очень тебя люблю. Очень. Я просто не хочу, чтобы тебе было больно. Все, о чем я прошу — не торопись. Я знаю, что прошло много времени с тех пор, как в твоей жизни был кто-то особенный, и я не хочу видеть, как ты окунешься во что-то, пока не будешь уверена, вот и все.»

«Спасибо, мама», — сказала Джин, наклонившись и поцеловав мать в щеку, — «Я буду осторожна, обещаю».

В этот момент мужчины вернулись к столу со всеми напитками. Остальная часть вечера не могла быть более гладкой. После обеда они все пошли в танцевальный клуб, где движениям ее родителей завидовали толпы молодых зрителей.

Во время медленного танца Джин не могла не улыбнуться, когда она прижалась к груди Кевина и оказалась в его сильных руках... Не говоря уже о твердом члене, который давил на ее тазовую кость.

В следующую среду Кевин взял Джин на показ. На самом деле это был не тот фильм, который она бы выбрала, и она была бы признательна за небольшой вклад в выбор вместо того, чтобы просто сказать, какой фильм они будут смотреть. Но это был первый раз, когда он продемонстрировал доминирующее поведение в каком-то плане, поэтому она не собиралась жаловаться.

Когда они сидели в затемненном кинотеатре, она почувствовала, как рука Кевина двигалась по ее бедру. Прошло много времени с тех пор, как у нее был секс, но она определенно была готова.

Они были в общественном месте, но она ничего не могла с собой поделать. Джин двинула бедрами, чтобы встретить его вторгающиеся пальцы. Она услышала, как Кевин самоуверенно, может быть, даже высокомерно хихикнул, когда почувствовал ее мокрые трусики. Он повернулся боком на своем сиденье, не заботясь о том, что кто-то увидит, как он отодвигает ее трусики.

Через несколько недель она впервые увидела Кевина с новой стороны, и ей это понравилось, хотя она предпочитала действовать в спальне, а не в переполненном кинотеатре. «О, Боже, не здесь», — прошептала она.

Не говоря ни слова, он обнял ее свободной рукой за шею и притянул ее лицо к себе, затем накрыл ее губы своими. Она почувствовала, как он заставлял свой язык сплестись с ее собственным.

Она знала, что не должна позволять этого, но было так приятно, что этот могущественный мужчина наконец взял ее. Она почувствовала, как его сильная рука ласкает ее киску. У нее перехватило дыхание от давно назревавшего чувства эйфории, когда его палец скользнул внутрь нее. Джин забыла о своем окружение, поскольку ее дыхание участилось. Уже забытый от восторга, голос Кевина едва проник в ее сознание, когда он прошептал ей на ухо: «Моя маленькая шлюшка собирается опозориться, кончая в переполненном кинотеатре?»

«Нет», — вздохнула она, пытаясь бороться со своим приближающимся оргазмом. «Пожалуйста, не заставляйте меня делать это», — вздохнула она, «Не здесь».

«Да, прямо здесь», — мягко сказал он. «Я хочу, чтобы ты кончила для своего хозяина, но делай это тихо, иначе все узнают»,— сказал он, продолжая с увеличивающейся силой вводить и вынимать палец из страстно желающей его киски. Дыхание Джин стало прерывистым, она отчаянно пыталась сдержать надвигающийся взрыв сдерживаемых любовных соков.

«Оооо... « — она слишком громко вздохнула.

«Шшшш», — сказал ей Кевин с садистской ухмылкой.

Она не могла больше сдерживаться, когда почувствовала, как его рука прикоснулась и ущипнула ее за сосок. Она вскрикнула, униженная своим экстазом, когда достигла оргазма.

Кевин поднял палец, чтобы она могла видеть, что он покрыт ее жидкостями. «Соси», — сказал он ей, приоткрыв губы. Все еще пребывая в состоянии эйфории, ей было все равно, кто ее видит. Она взяла его в рот и работала им как с маленьким членом, пока он не стал полностью чистым. Кевин знал, что получил от нее то, что хотел.

«Эй!», — прошептал парень, сидящий в ряду позади них. Он наклонился вперед, почти касаясь спинки их стульев, чтобы не беспокоить окружающих. «Почему бы вам, ребята, не снять комнату и не дать нам посмотреть фильм», — сердито сказал он.

Кевин краем глаза посмотрел на парня. «Она могла бы помочь, если бы была шлюхой?» он сказал тихо смеясь. «Я тебе вот что скажу, иди сюда, и я дам тебе пощупать ее».

Услышав это, рассерженная женщина, сидящая рядом с мужчиной, также наклонилась вперед: «Я дам вам тридцать секунд, чтобы уйти, прежде чем я позвоню в полицию», — резко сказала она.

«Очевидно, его жена», — подумал Кевин, и она злится. Наверное, пора идти.

Джин все еще оправлялась от своего сексуального пика, когда Кевин взял ее за руку и повел по проходу, пока все смотрели и хихикали над мужчиной и его шлюхой.

К тому времени, как они вышли на улицу, Джин полностью пришла в себя. «Зачем ты это сделал?» — она сердито закричала, вырывая свою руку из его хватки. «Что, черт возьми, с тобой? Все это время ты был идеальным джентльменом, а потом берешь и выкидываешь что-то такое? Что, если бы там был кто-то, кто меня знает?»

«Успокойся, — сказал он суровым голосом, — я просто немного поразвлекся, никакого вреда не было».

«Послушай, — сказала она все еще обеспокоенно, — когда я сказала, что была покорной, я имела в виду в спальне, а не на публике».

«Хорошо, хорошо, может быть, я немного переборщил, но ты не можешь сказать мне, что тебе не было весело. Ты когда-нибудь делала что-нибудь подобное раньше?»

«Нет, и не собираюсь делать что-то подобное снова», — сказала она, глядя в его большие голубые глаза. Ей пришлось признаться, но только себе, что это было весело.

«Хорошо», — снисходительно сказал он, — «С этого момента я оставлю поведение Хозяина для спальни... Договорились?» — сказал он, протягивая руку.

Она улыбнулась: «Договорились», — сказала она, тряхнув его руку.

Кевин крепко схватил ее и прижал к своей груди. «Но сейчас ты должна мне, я тебя ублажил, теперь твоя очередь. Давай, ты можешь сделать мне хороший минет на заднем сиденье моей машины, где нас никто не увидит».

Всякие мысли проносились в голове у Джин, когда она сопровождала его через стоянку. Что случилось? Куда подевался ее вежливый рыцарь, и кто этот властный Хозяин, который занял его место? Она не была уверена, что ей понравился этот новый поворот событий. Было немного страшновато. Тем не менее... она была взволнована больше, чем когда-либо за очень долгое время. С каждым шагом она чувствовала влагу между ног, она буквально промокла насквозь.

Джин была так поглощена своими мыслями, что даже не заметила, что они подошли к машине Кевина, пока не услышала, как он открыл дверь.

«Давай, залезай туда и становись на колени на пол, чтобы тебя никто не видел».

Она покорно сделала, как ей сказали. Это было забавно.

Кевин скользнул следом и закрыл дверь. Он расстегнул штаны, затем приподнял бедра и одновременно стянул их и боксеры. Джин наблюдала, как показалось его достоинство.

«Вот он, детка, с этого момента мой член — твой Бог, и ты будешь поклоняться ему как таковому, поняла?»

«Да», — сказала она, глядя на своего нового Хозяина.

«Да, что?» — отрезал он.

«Да, сэр Кевин», — сказала она, вспомнив, как он хотел, чтобы его называли из его профиля на веб-сайте.

«Хорошо, займись делом».

Джин наклонилась вперед и медленно и долго облизывал его от яиц до самого верха его ствола.

«О да, — вздохнул он. Как только она снова начала дразнить его, он приказал ей остановиться. «Подожди минутку», — сказал он, снимая пояс. «Положи руки за спину», — потребовал он, затем обвил своим ремнем ее плечи выше локтя и стянул их вместе.

Это было то, чего она жаждала. «Да,» — сказала она себе, — «я думаю, что нашла своего мужчину.»

Теперь, скрестив руки за спиной, она продолжила делать «сэру Кевину» лучший минет, который у него когда-либо был.

«О да», — сказал он, всасывая воздух сквозь зубы, —клочья, и ты сможешь идти домой голой, когда я с тобой закончу», — прорычал он. Слезы навернулись на ее глаза, когда Джин поспешно начала раздеваться.

«Так лучше, — прорычал Кевин, — никогда не заставляй меня повторять».

Она быстро сняла одежду, ее обнаженное тело дрожало от страха, когда она стояла перед ним.

Кевин очень гордился собой. После небольшого исследования он точно знал, как он собирается контролировать ее. Да, у него было много планов относительно своей маленькой сучки, он может даже выгнать ее, когда он сам с ней закончит.

«Встань на колени», — приказал он, указывая на пол.

Джин не могла поверить, что это происходит. Она мечтала подчиняться, но не так. Это было совсем не весело. Она молилась, чтобы он не причинил ей реального вреда. Она уже решила, что будет подчиняться в надежде больше не вызывать у него враждебности, но как только она освободится, она пойдет в полицию, и этого засранца арестуют.

Она упала на колени.

«А теперь ползи сюда. Я хочу, чтобы ты расстегнула мои штаны и вынула мой член. Мне нужен лучший проклятый минет, который ты когда-либо делала».

Руки Джин дрожали, и она чувствовала вкус собственных слез, выполняя его приказы. Она расстегнула его молнию и начала лезть в штаны...

«Нет, стяни их, дура, как в ту ночь. Думаешь, я хочу, чтобы молния терлась о мой член?» — предостерег он.

Она начала делать то, что он просил, но не ответила ему. Он схватил ее за волосы и дернул назад, так что она была вынуждена взглянуть на него: «Я задал тебе вопрос, сука, ты меня слышала?»

«Да... да, сэр», — ответила она.

«Ну, ты думаешь, я хочу, чтобы молния терлась о мой член?» — повторил он.

«Нет, сэр», — ответила она дрожащим голосом.

«Ладно, в следующий раз не будь такой дурой».

Несмотря на ужас, она взяла его в рот и сделала все, что могла. Как только он начал кончать, он снова схватил ее за волосы и оттащил, чтобы выплеснуть семя ей на лицо. Он хмыкнул, вынул свой мобильный телефон и сделал несколько ее снимков в таком виде.

Когда он закончил, он взял ее за руку и повел в спальню. Он сказал ей заложить руки за спину. Когда она почувствовала холодную сталь вокруг своих запястий, Джин вспомнила другой случай, когда она была в наручниках, и это тоже оказалось не очень хорошо.

«Пожалуйста, — умоляла она, — если ты отпустишь меня сейчас, я обещаю никому ничего не говорить, честно».

Кевин засмеялся, заставляя теперь уже выведенную из строя женщину лечь на свою кровать. «Ты знаешь, что мы живем в интересное время? С Интернетом и некоторыми навыками можно узнать почти все о ком угодно. Черт, с тобой было легко, все, что мне нужно было сделать, это погуглить тебя. Знаешь ли ты, что протоколы арестов — общедоступные знания?»

Он увидел больше страха в ее глазах. «Ага, я знаю все, как тебя арестовали за супружескую измену. Я даже знаю, во что ты была одета в этот момент — ничего, кроме зажимов для сосков и вибратора. Ну, и, конечно, наручники. Что ты собираешься делать, идти к копам? Черт, они уже знают, что ты извращенка, тебе нравится грубость, это записано. Тут твое слово против моего. «Но офицер, она умоляла меня так ее хлестать, она сказала, что кончила от этого. « Кому, думаешь, они поверят?»

Джин начала всхлипывать, слушая.

«И потом, есть твой бывший. Как его зовут... Далтон? Я тоже его искал, он довольно известный фотограф, у него свой бизнес... у него даже есть книга, в которой опубликованы его фотографии. Ты знала, что его жена владеет парой художественных галерей в городе? Интересно, как он отнесется к тому, что его втянули в секс-скандал с бывшей женой?»

«Пожалуйста, пожалуйста, не делай этого», — воскликнула Джин.

«И, если все это не убеждает тебя держать язык за зубами, всегда есть твои родители». Теперь он видел настоящий ужас на ее лице. «Правильно, та милая пожилая пара, которую я встретила на ужине пару недель назад. У меня есть друзья, которые не так добры, как я. Интересно, как бы почувствовал себя твой отец, если бы кто-то из них нанес визит твоим родителям и сделал бы с твоей мамой, что хочет, прямо перед ним... Я могу сделать это одним телефонным звонком... Даже если я буду в тюрьме, и, если они скажут что-нибудь, угадай, кто страдает? Да, ты. Ты думаешь, они этого хотят? Так что давай не будем больше говорить о том, чтобы идти к копам или кому-то еще, ты молчишь и делаешь то, что я тебе скажу, иначе... поняла?»

«Да», — прошептала она в отчаянии. Джин начала понимать безнадежность своего положения и рыдать.

«Аууууу, бедняжка», — саркастически сказал он, — «Находясь в угловой квартире, у меня нет никого по ту сторону стены, чтобы тебя услышать, но все же... « — сказал он, вставая и подходя к своему комоду. «Вот, — сказал он ей, — открой».

Слезы все еще текли по ее лицу, Джин открыла рот настолько широко, насколько могла, чтобы зажать кляп, который он вставил ей между зубов.

«Теперь я почти уверен, что установил границы наших отношений, ты моя ебучая игрушка, моя рабыня, это так просто. Ты будешь делать то, что я скажу, без колебаний. Мне все равно, если мы посереди дороги, если я скажу тебе раздеться и отсосать парню на углу, ты сделаешь это, ясно?»

Разум Джин не мог даже понять, что происходило. Она знала только, что ей нужно кивнуть головой.

«Это моя хорошая маленькая девочка», — сказал он со злой ухмылкой. «Чтобы убедиться, что ты все понимаешь, я собираюсь дать тебе небольшой пример того, что произойдет, если ты перебьешь или рассердишь меня».

Кевин толкнул ее на кровать и выпрямил. Она все еще сильно плакала, когда он перевернул ее на живот и связал ее ноги вместе, а затем привязал их к изножью каркаса кровати. Затем он взял еще один кусок веревки, сделал на одном конце скользящий узел и обмотал петлей вокруг ее шеи.

Как бы ни была напугана Джин, до тех пор она не боялась за свою жизнь.

Другой конец петли он привязал к изголовью кровати и затянул так, чтобы он плотно прилегал к ее горлу. Со скованными за спиной руками она практически не могла двигаться.

«Теперь, моя маленькая рабыня, ты усвоишь жизненный урок — никогда никому не доверяй», — сказал он со смешком. Кевин подошел к своему шкафу и вернулся с тонкой плетеной палкой. Он встал у края кровати и несколько раз шлепнул Джин по заднице, а затем слегка потер ею по ее гладкой коже, как будто дразнил ее.

Внезапно тело Джин пронзила жгучая боль, когда Кевин нанес ей сильный удар. Она попыталась крикнуть, но ее крики боли были заглушены кляпом. В истерике она пыталась уклониться от дальнейших ударов, но все, что ей удалось, — это затянуть петлю на шее сильнее.

«Осторожно, не задуши себя», — шутил он, снова и снова ударяя орудием пытки ее нежную плоть.

Как она ни старалась, невозможно было не двинуться с места перед лицом таких страданий. Каждый раз, когда ее тело содрогалось от нетерпимого страдания, веревка на ее шее натягивалась все туже. Она почувствовала, как ее грубая текстура впивается ей в кожу, когда она начала сдавливать ее дыхательные пути.

Как только Джин начала верить, что она не выживет, он остановился.

«Вот, теперь каждый раз, когда будешь садиться, ты будешь помнить, кто тобой владеет».

Он развязал петлю, не обращая внимание на оставленные ею следы. То же самое относилось и к ее запястьям. Она даже не осознавала, как она натягивала наручники, когда ее били. Они были покрыты темно-фиолетовыми синяками. Как она собиралась объяснить им, о чем беспокоится?

«Хорошо, сними кляп», — потребовал он. Она стояла перед ним, ее обнаженное тело дрожало, и она бесконтрольно рыдала от предвкушения новых неизвестных ужасов, которые все еще ждали ее. Кевин наклонился и грубо нащупал ее щель: «Черт, ты суха, как кость, в чем дело? Я думал, это то, чего ты хотела... чтобы над тобой господствовали. Тебе лучше научиться справляться с этим, потому что я собираюсь много тебя трахать. Если останешься такой сухой, то твоя маленькая киска будет чертовски болезненной», — усмехнулся он. Он был прав, в течение следующих тридцати часов Кевин изнасиловал ее сексуально, физически и морально. В какой-то момент он сильно ударил ее по лицу, когда она не поддалась достаточно быстро. К тому времени, когда он вернул ее в квартиру в воскресенье, киска Джин была чрезвычайно опухшей и воспаленной, как и ее соски. У нее был синяк под глазом, ожоги от веревки на шее и уродливые синяки на груди, запястьях, бедрах и заднице. Она едва могла ходить от боли.

Уходя, Кевин сказал ей, что не сможет увидеть ее снова до следующей пятницы, и напомнил ей, чтобы она держала рот на замке, а затем поцеловал ее с улыбкой, как это сделал бы любой обычный парень. Она упала, как только он вышел за дверь, и плакала весь следующий час.

Джин была в полной растерянности, она была слишком напугана, чтобы думать. Может быть, хорошая расслабляющая горячая ванна хотя бы успокоит ее нервы. Это определенно облегчило бы боль... или так она думала. На самом деле горячая вода ужалила, когда она коснулась поверхности воды. Она вскрикнула, погружая измученные губы своей киски и едва могла сидеть на твердом фарфоре со своей измученной и избитой задницей.

Наконец боль начала утихать, и она смогла растянуться и позволить расслабляющей воде охватить все ее тело. «Она должна придумать план,» — подумала она, — «должно быть, я что-то могу сделать». Но чем больше она пыталась думать, тем меньше видела надежды на то, чтобы вырваться из лап злого человека.

Позже этим вечером она попыталась отвлечься от своей ситуации на время, достаточное для того, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть. Все, что у нее было с вечера пятницы, это немного холодной пиццы. Ей было нелегко уснуть, и на следующее утро она все еще была не в форме для работы, поэтому позвонила на работу и сказалась больной.

К утру вторника ее тело оправилось от боли, но у нее все еще было много пятен в местах побоев, особенно вокруг ее запястий и шеи. Большую часть этого она могла скрыть одеждой, но ее очень беспокоил синяк под глазом. Она пыталась прикрыть его макияжем, насколько могла, но знала, что он все еще виден, поэтому она также сочинила ложь для всех, кто ее об этом спрашивал.

Она выбрала зимнюю блузку с длинными рукавами и высоким воротником, но все еще видела, веревочные ожоги на ее горле. Она подумала минуту, затем вытащила из ящика тонкий шарф и свободно завязала им вокруг шеи. Она подумала, что ее коллеги просто подумают, что она пытается следовать модным тенденциям.

Она приехала на работу немного раньше, надеясь, что ей не придется отвечать на чьи-либо вопросы о своей внешности. Это тоже почти сработало, пока ее лучшая подруга Бел не заскочила в ее кабинет из коридора. Она была одной из немногих, кто остался с ней после развода.

«Джин, что случилось с твоим глазом?» — обеспокоенно спросила она.

«О, я ударилась дверью шкафа на кухне», — сказала она, пытаясь звучать убедительно. «Проклятая штука застряла, поэтому я дернул ее, и она отскочила и ударила меня».

«Господи, должно быть, это ужасно больно. Выглядит адски».

«Да», — ответила она, выдавливая улыбку, «Спасибо, что рассказала мне, как ужасно я выгляжу».

Именно тогда она заметила, как одета Джин. «Какого черта?» — она почти вскрикнула: «На улице двадцать семь градусов, а на тебе длинные рукава и шарф? Что, черт возьми, происходит, Джин?»

«Ничего», — ответила она не слишком убедительно, — «Я, э-э... Я, ну, все выходные у меня был жар, и я просто пыталась согреться сегодня, вот и все».

Джин видела сомнение на лице подруги и знала, что она ей не верит. Как она ни пыталась, Джин не могла избавиться от страха, который, как она знала, был в ее глазах. А потом начали увлажняться...

«Черт возьми,» — сказал Бел, — «что-то не так. Тебя кто-то бил?»

«Нет, нет, — категорически отказалась Джин, — нет, я... Бел, пожалуйста, оставь меня в покое прямо сейчас, пожалуйста».

Бел было очевидно, что с ее подругой что-то совсем не так, и она не собиралась уходить, пока она не докопается до сути. Она упорно пододвинул стул к стороне стола Джин и села.

«Слушай, вспомни меня? Ты знаешь меня очень хорошо — я не сдвинусь с места, пока ты не скажешь мне, что, черт возьми, происходит». Джин не знала, что делать. Она боялась Кевина. Что будет с ней, если она расскажет? Что будет с ее родителями? Она закрыла лицо руками и заплакала, когда рукава блузки поднялись вверх по руке и обнажили синяки на запястьях.

«Боже мой! Кто это с тобой сделал?» — крикнула она, вскакивая, чтобы получше рассмотреть. Бел сложил два и два и решил, что Джин тоже что-то прячет под шарфом. Испуганная женщина вздрогнула от боли, когда ее подруга начала снимать ее шарф. «Боже мой, кто-то реально над тобой поработал,» — сказала она, исследуя ожог от веревки. — «Я не уйду отсюда, пока ты не скажешь мне, в чем дело, Джин, я серьезно,» — заявила она.

«Бел, ты должна пообещать, что никому не скажешь».

«Я ничего такого не обещаю. Кто бы это ни сделал, он должен сидеть в тюрьме! Что, черт возьми, с тобой?»

«Ты его не знаешь, он сказал, что за мной наблюдают. Он сказал, что, если я кому-нибудь расскажу, он пошлет друзей для группового изнасилования моей матери прямо на глазах у моего отца. Бел, он подлый, настоящий подлец, я боюсь... До смерти. « Она начала рыдать.

«Это имеет какое-то отношение к этому бондажу?»

Глаза Джин расширились, она понятия не имела, что Бел, или кто-то кроме нескольких людей знал о ее склонностях к подчинению.

«О, не будь такой удивленной,» — сказал ей Бел, — «я замужем за одним из полицейских, которые вели твое дело для окружного прокурора, помнишь? Не волнуйся, твой секрет в безопасности со мной. Ни одна душа не узнает.»

«О, Бел, мне так стыдно», — сказала она, не имея возможности посмотреть подруге в глаза.

«Стыдно? почему? Многие люди увлечены этим, нечего стыдиться. Это к чему все это? Этот парень должен быть каким-то Хозяином или кем-то в этом роде?»

«Да», — ответила она, кивая головой, — «Но дело пошло дальше, этот парень просто начал избивать и пытать женщин. Я не знаю, что делать».

«Ну, во-первых, надо его арестовать».

«Нет, нет, я не могу. Разве ты не понимаешь, он вязкий, он имеет в виду то, что говорит, я не сомневаюсь, что он сделает именно то, что сказал», — сказала она Бел, почти впадая в истерику.

«Хорошо, хорошо, успокойся, Джин, ты должна что-то сделать, ты не можешь просто позволить ему продолжать делать это с тобой».

«Я знаю, но что? Что я могу сделать?»

«Не волнуйся, дорогая, мы что-нибудь придумаем. Как его зовут, я попрошу Дэйва проверить его, может, он где-то разыскивается. Может быть, мы сможем арестовать его по делу, совершенно не имеющему отношения к тебе». Она снова увидела тревогу в глазах Джин. «Не волнуйся, я расскажу Дэйву о ситуации, он не сделает ничего, чтобы подвергнуть опасности тебя или твоих родителей».

Бел подняла трубку и позвонила своему мужу, офицеру округа Кук, который был приписан к офису окружного прокурора. Она передала ему информацию.

«Бел, где это произошло?» он спросил.

«В его квартире в Веллинге».

«Тогда ей следует позвонить туда, скажи ей обратиться в отдел по борьбе с сексуальным насилием и заполнить жалобу. В противном случае мы ничего не можем для нее сделать».

«Разве ты не можешь пробить этого парня... просто посмотри, ищут ли его где-нибудь? Пожалуйста,» — умоляла его жена.

«Да, я могу это сделать. Хорошо, дай мне полчаса, и я перезвоню тебе», — сказал он ей.

«Спасибо, милый, я люблю тебя», — сказала она, посылая ему поцелуй.

Бел повернулась к своей подруге: «Хорошо, Дэйв для нас проверит, а пока пойдем пообедаем».

Джин это показалось неплохим. Ей нужно было ненадолго выйти из офиса и попытаться расслабиться. Две подруги направились в ресторан за углом. Их только что обслужили,когда Дэйв перезвонил. «Бел, этот парень безупречно чист — не больше, чем штраф за парковку. Если Джин не подпишет жалобу, наши руки связаны».

«Дэйв, она не может. Этот парень сказал ей, что даже если он окажется тюрьме, он может передать известие своим приятелям. Если к нему придут, кто знает, что он сделает с Джин или ее родителями».

На другом конце телефона на несколько секунд воцарилась тишина. «У меня есть идея, но Джин она может не понравиться», — наконец сказал он...

Часть 2

На другом конце телефона на несколько секунд воцарилась тишина. «У меня есть идея, но Джин она может не понравиться», — наконец сказал он...

«Какая у тебя идея?» — она спросила.

«Позвонить ее бывшему.»

«Кому... Далтону. Что он может сделать, чего ты не можешь?»

«Ты шутишь? У Далтона есть своя небольшая группа мародеров, дорогая. Дэйв Уайлэнд и он давние знакомые, а у его приятеля-репортера больше возможностей, чем в детском конструкторе».

«Кто такой Дэйв Уайлэнд?» — спросила Бел.

«Он сержант армии Арлингтон-Хиллз. Он был при аресте Джин. Дорогая, если бы эти трое собрались вместе, я бы не хотел быть тем парнем, за которым они охотятся».

«Подожди, дорогой», — сказала Бел, глядя через стол на свою подругу. «Он говорит позвонить Далтону».

Глаза Джин стали большими, как блюдца. «Нет, — решительно сказала она, — нет, я не хочу втягивать его в это, Бел, он может пострадать. Абсолютно нет!»

«Милый, — ответил Бел в трубку, — она ​​не хочет втягивать его в это. Она боится, что он пострадает».

«Спросит ее, как он будет себя чувствовать, если с ней что-то случится, и он узнает, что мог бы помочь». Бел включила громкую связь в телефоне, чтобы Джин могла слышать ее мужа.

«Мне все равно,» — сказала она. «У него красивая жена и новорожденный ребенок... нет, я не буду впутывать его в свои проблемы».

Бел могла видеть синяки на запястьях Джин, и ее не волновало, что сказала ее упрямая подруга, нужно было что-то делать. «Ты позвонишь ему?» — спросила она своего мужа.

«Я, да, я позвоню ему...»

«Нет!» — он услышал крик Джин в трубку.

«Дорогая, тебе нужна помощь, пусть Дэйв позвонит ему и просто обсудит это с ним», — сказала ей Бел. «Далтон большой мальчик, он может позаботиться о себе». Джин опустила голову и заплакала. «Дэйв, позвони ему, скажи, что у Джин проблемы, и посмотри, что он скажет».

«Подойдет, милая, а пока ей нужно найти безопасное место на какое-то время», — сказал он ей.

«Что насчет ее родителей, им тоже?»

«Да, им тоже, — вздохнул он, — она знает, когда снова увидит этого парня?»

«Да, он сказал ей, что его не будет здесь до следующих выходных».

«Хорошо, по крайней мере, у нас есть немного времени. Скажи ей, чтобы она держалась, мы не позволим, чтобы с ней или ее родителями что-нибудь случилось».

Когда Джин услышала его через динамик, она заплакала от страха и облегчения. Официантка подошла посмотреть, все ли в порядке. Бел объяснила, что Джин только что получила хорошие новости и это от счастья.

Джин действительно не хотела, чтобы Далтон вмешивался, но она наверняка почувствовала бы себя лучше, если бы знала, что он согласится помочь ей. Она всегда чувствовала себя в безопасности рядом с ним.

Далтон занимался съемкой фотографий для брошюры, которую он выпускал для одного из крупных отелей в центре города. Он как раз собирался прерваться на обед, когда зазвонил его телефон.

«Привет, это Далтон Конрад», — сказал он, не узнав номера.

«Привет, Далтон, это Дэйв Куинн, как ты?»

«Эй, Дэйв, давно не виделись! У меня все хорошо, как насчет тебя?»

«Хорошо, спасибо. Далтон, у Джин проблемы».

«Какие ты имеешь ввиду проблемы, что за беда?»

«Она спуталась с каким-то парнем, и... ну, он ее избил, судя по тому, что мне сказала Бел, довольно сильно».

Далтон почувствовал, как его кровь закипает. В его понимании не было труса большего, чем мужчина, который ударил женщину, любую женщину!

«Где она? Она в больнице?»

«Нет, нет, он не настолько ей навредил, у нее просто синяки и ей больно, она пропустила работу вчера, но сегодня она там», — заверил он Далтона.

«Кто этот засранец?»

«Это какой-то парень, которого она встретила на одном из тех собраний по поводу подчинения. Я думаю, они называют их «Собраниями». В любом случае, из того, что мне рассказала Бел, этот парень был настоящим джентльменом в течение первого месяца или около того. Джин даже пригласила его на ужин с родителями. Потом он просто проявил себя. Он держал ее в плену в своей квартире все прошлые выходные. Бел говорит, что он связал ее, а затем надел петлю ей на шею, прежде чем избить ее. Джин сказала, что она думала, что он собирается ее убить.»

«ДЕРЬМО!» — крикнул Далтон. Ему пришлось сделать глубокий вдох и попытаться успокоиться, прежде чем снова заговорить. «ы собираешься арестовать этого засранца?»

«Боюсь, это не так просто, мой друг. Он угрожал всевозможными способами не только в отношении Джин, но и ее родителям. Он так напугал ее, что она не подпишет жалобу. Я уже проверил наличие ордеров на этого парня, но он чист, как стеклышко».

«Так что нам делать? Что ты предлагаешь? Думаю, я мог бы пойти к нему домой и мило с ним побеседовать».

«Ну, вообще-то Джин хочет, чтобы ты не вмешивался. Она боится, что ты можешь пострадать, но...»

«Она меня слишком хорошо знает», — сердито возразил он. «Она знает, что я чувствую к парням, которые бьют женщин. Где, черт возьми, живет этот парень?»

«Что ж, это может быть не так просто...»

Дэйв объяснил, что Кевин угрожал Джин, говоря, что у него есть друзья, которые изобьют и изнасилуют ее и ее родителей, если с ним что-нибудь случится или он попадет в тюрьму.

«Вот почему я подумал позвонить тебе. Я подумал, может быть, ты и твой приятель репортер придумаете способ отпугнуть этого парня. Я не знаю, действительно ли у него есть друзья, как он сказал, или нет, но я не думаю, что мы можем рисковать. Я знаю, Бел хочет, чтобы я взял их всех под защиту полиции, но я не могу этого сделать.»

«Нет, конечно, нет», — ответил Далтон.

«Ладно, послушай, он сказал Джин, что они не увидятся снова до выходных, так что у тебя есть несколько дней, чтобы что-то выяснить. А теперь, если я могу что-то сделать... в смысле, рамках закона, я буду более чем счастлив помочь.»

«Спасибо, Дэйв, я ценю это, и я ценю, что ты все рассказал мне».

Они закончили разговор. Далтон спустился в ресторан отеля, чтобы перекусить и подумать. Пока ей не угрожала непосредственная опасность, ему сначала нужно поговорить со своей женой, прежде чем вмешиваться в проблемы Джин. Он не думал, что она будет против, но и не собирался ничего скрывать от нее.

Той ночью, уложив ребенка спать, Далтон сел и рассказал Трейси о своем разговоре с Дэйвом Куинном.

«О, дорогой, это ужасно, ты должен ей помочь», — предложила Трейси, прежде чем он даже успел спросить.

Далтон улыбнулся своей очаровательной жене. «Спасибо, детка, я надеялся, что ты так думаешь. Значит, ты не возражаешь?»

«Возражаю? Конечно, я не возражаю! Ты шутишь, ты не можешь сидеть сложа руки и позволять этой бедной девушке страдать, боже мой, это ужасно».

Далтон наклонился и нежно поцеловал жену в губы. «Ты чудо, ты это знаешь? Я так сильно тебя люблю», — сказал он ей, прежде чем снова поцеловать.

Вместе они поднялись по лестнице. Когда они вошли в спальню, Далтон обнял ее, он посмотрел в ее любящие глаза и в третий раз нежно поцеловал ее губы. «Замри», — прошептал он мягким, но контролирующим голосом, прерывая поцелуй.

Трейси знала, что это значит. Ее сердце всегда билось чаще, когда он говорил с ней таким тоном. Это был голос не ее любящего мужа, а ее любящего Хозяина. «Да, сэр», — выдохнула она.

Смело изображая свою доминирующую личность, Далтон медленно расстегнул блузку своей любимой рабыни. Ее тело дрожало от нетерпения, когда он медленно снимал с нее одежду, по одной вещи за раз.

«На кровать, — потребовал он от своей обнаженной рабыни, — ты знаешь позицию».

Трейси лежала на спине, расставив руки и ноги по углам своего будущего места заключения. Ее дыхание стало более прерывистым, когда ее захватчик привязал мягкие бархатные веревки к ее вытянутым конечностям.

«Подними голову».

Когда она подчинилась, он надел ей повязку на глаза. Он медленно наклонился и позволил их губам соприкоснуться, очень легко.

Из-за неспособности видеть другие чувства Трейси обострились. Она почувствовала, как его тело поднялось с кровати, и услышала шелест, представляя, что это раздевается ее Хозяин. Она чувствовала запах собственного возбуждения, пока прислушивалась к подсказкам и пыталась предугадать его следующий эротический поступок.

Едва слышны были его шаги по толстому ковру, когда он подошел. Электрические разряды экстаза пронеслись по ее телу, когда она почувствовала, как мягкий, роскошный мех норковой перчатки ее Хозяина ласкает ее лодыжку. Трейси застонала от восторга, когда его гладкая, как шелк, рука прошла, казалось бы, бесцельным курсом вверх по ее ноге, дразня и успокаивая. Ее тело подрагивало от его прикосновений, пока он исследовал каждую эрогенную, сексуально заряженную часть ее красивой кожи. Ее разум кричал от восторга, когда мягкое великолепие перчатки двигалось по ее чувствительным соскам, а затем продолжало свой обходной путь к воротам небесного блаженства.

После того, как она растворилась в нескольких оргазмах, последовала короткая пауза, прежде чем губы любящего Хозяина сменили его руку. Он покусывал ее твердые соски. Одна волна удовольствия за другой накатывали на ее тело. Его мягкие губы бродили по холмам и долинам ее наготы. Она вскрикнула в чувственной жажде наслаждения, когда его язык нашел вход в ее восхитительно влажную щель.

Она хотела умолять его войти в нее, но он был Хозяином, и она знала, что лучше не предъявлять ему требования.

Как только она подумала, что он сведет ее с ума, она почувствовала, как он занял позицию. Его сильные руки обнимали ее тело, она чувствовала, как он навис над ней. Ее бедра выдвинулись вперед, чтобы встретить мощный член, который пульсировал у входа в то, что было его и только его. Одним плавным толчком он оказался внутри. Ее неистовые крики страсти были всем, чего он требовал от своей рабыни. Вместе они подтверждали свою любовь, уважение и честь, которые они разделяли. Она чувствовала, как он напрягается, и знала, что он присоединится к ней в очередном ошеломляющем путешествии в рай.

Далтон рухнул рядом со своей драгоценным прелестью и боролся за каждый вздох. После того, как они оба немного пришли в себя, он пошел вокруг, освобождая Трейси от ее пут. Освободившись, она пошла в ванную и вернулась с теплой тряпкой. «Могу я очистить моего Господина и Хозяина?»

Когда она закончила, Трейси залезла в кровать и прижалась к плечу мужа. Когда они наслаждались взаимной любовью, ей пришла в голову мысль. «Дорогой, только не попадай в беду, хорошо?»

«Ха», — сказал он уже в полусне.

«Помогая Джин, просто не попадай в беду».

«Я попаду, детка, обещаю. Я позвоню Джеку утром. Вместе мы сможем придумать способ избавиться от этого идиота».

Уверенная и полностью доверяющая своему мужу, Трейси, чувствуя себя в его руках в безопасности, погрузилась в страну грез.

«Джека Нортрупа, пожалуйста».

«Постой, Джек, звонок по четвертой линии».

«Это Джек Нортруп, чем могу помочь?»

«Джек, это Далтон, мне нужна твоя помощь, дружище».

Закончив работу в отеле, Далтон встретил своего друга в Плато, их любимом баре. Джек Нортруп был репортером, ведущим расследование преступлений в крупнейшей газете штата. На протяжении многих лет он работал со всеми правоохранительными органами, и все они его любили и уважали. Они знали друг друга с тех пор, как Далтон много лет назад работал в одной газете штатным фотографом. С тех пор их дружба только окрепла.

«Так что ты думаешь», — спросил Далтон после объяснения ситуации с Джин, — «Я хочу просто пойти туда и выбить все дерьмо из этого парня, но все беспокоятся, что у него действительно могут быть друзья, которые будут преследовать Джин и ее родителей. Мы должны позаботиться об этом, чтобы он не подумал, что Джин имеет к этому какое-то отношение».

«Я скажу тебе одну вещь, Далтон: ты всегда возникаешь со сложными задачами. Трейси знает, что ты это делаешь?»

«О да, мы обсуждали это вчера вечером, и она полностью за».

«Хорошо, ты знаешь что-нибудь о его привычках, о его симпатиях и антипатиях, я имею в виду, помимо избиения женщин?»

«Нет, вообще-то. Дэйв Куинн сказал, что провел проверку, и парень чист, никаких ордеров. Это все, что я знаю».

«Как насчет работы, ты знаешь, где он работает?»

«Ну, я знаю, что он работает менеджером по обслуживанию в каком-то дилерском центре «Кадиллак», но я не знаю, в каком».

«Ладно, начнем с этого. Ты сказал, что он живет в Веллинге, я не могу вспомнить дилерских центрок Кэдди в десяти милях оттуда, так что есть вероятность, что, когда он выйдет из своей квартиры утром, он, вероятно, не вернется домой до позднего вечера. Это даст нам шанс обыскать его дом завтра, если нам повезет, может быть, мы найдем что-нибудь, что сможем использовать против него».

«Как мы попадем внутрь, чтобы он не узнал?»

Джек выглядел так, будто Далтон только что оскорбил его. «Пожалуйста, ты думаешь, что я не могу взломать замок на двери квартиры? Как тебе не стыдно!»

Далтон улыбнулся: «Извини, дружище, думаю, я забыл, с кем разговариваю».

«Похоже, забыл», — ответил он с широкой ухмылкой. «Ты можешь встретить меня там завтра рано утром? Большинство этих парней должны быть на работе к семи, я бы хотел быть на стоянке около шести и проследить, чтобы он не сказался больным или что-то в этом роде. Мы дадим ему полчаса или около того, прежде чем мы войдем. Так ты хоть знаешь, как он выглядит?»

«Нет, но я знаю, на какой машине он ездит, и на ней есть номера дилера, найти ее не составит большого труда».

«Увидимся в шесть», — сказал Джек, опрокидывая последний глоток пива.

«Я буду там, мой друг. Большое тебе спасибо за это».

За ужином Трейси немного забеспокоилась, когда услышала, что планируют Джек и ее муж. Он заверил ее, что Джек знает, что делает.

На следующее утро двум потенциальным взломщикам не пришлось долго ждать. Они смотрели, как хорошо сложенный мужчина сел в свой «Эскалейд» и уехал.

«Я проверил», — сказал Джек. «Ближайший дилер «Кэдди» находится в двенадцати милях отсюда. Я очень сомневаюсь, что он будет дома обедать, у нас должно быть много времени. У такого парня как этот, должно быть есть, что скрывать».

Они ждали достаточно долго, чтобы убедиться, что Кевин ничего не забыл. Джеку понадобилось около тридцати секунд, чтобы взломать замок, и они оказались внутри. Для Далтона это было странное чувство. Он никогда раньше не врывался в чужие дома. Когда он огляделся, его тело пронзило легкое нервное возбуждение. Этот парень не был особенно чистоплотным. В раковине стояла грязная посуда, а над кухонным стулом небрежно висело сырое полотенце с запахом плесени.

«Хорошо, — сказал Джек, — сначала проверь его компьютер. Ты знаешь, как проверить адреса электронной почты?»

«Ага», — ответил Далтон.

«Хорошо, пока ты будешь делать это, я проверю спальню. Если ты будешь обыскивать ящики или что-нибудь еще, просто убери все, как было».

«Сделаю.»

Далтон включил компьютер. Поскольку Кевин жил один, у него не было причин защищать что-либо с помощью паролей, все было легко доступно. Через некоторое время к нему подошел Джек.

«Чувак, в его спальне полно всевозможных приспособлений для пыток, но я действительно не нашел ничего, что мы могли бы использовать. Что у тебя?»

«Посмотри на это, он фотографирует своих жертв», — сказал Далтон, показывая другу экран компьютера. «Смотри, вот и Джин. Посмотри на все эти синяки! Ублюдок! Я хочу добраться до этого засранца, Джек».

«Я не знаю, он выглядел довольно хорошо сложенным, ты уверен, что сможешь его уложить?»

«Я не знаю, но я бы наверняка захотел попробовать, как в старом колледже», — ответил Далтон.

«Ты все скопировал?»

«Да, у меня все есть на флешке, но я не знаю, что это нам даст, эти женщины могут быть даже не отсюда. Я точно не узнаю никого из них, они могли быть откуда угодно. Как мы их выследим?»

«Не уверен, что это поможет, но возьму на всякий случай, мало ли. Ну же, давай продолжим поиски», — предложил Джек.

Через два часа они не нашли ничего, кроме фотографий, полученных с его компьютера. Далтон был разочарован.

«Давай, здесь ничего нет. Давай уберемся отсюда, пока нас не поймали».

«Эй, Далтон, посмотри на книги, которые читает этот парень. Ты знаешь, что можешь многое рассказать о парне по его литературным вкусам».

Далтон подошел к маленькому книжному шкафу, чтобы посмотреть. «Они все о мафии и организованной преступности, большинство из них о Чикаго... ты же не думаешь, что этот парень как-то с этим связан, не так ли? Те друзья, о которых он говорил, ты не думаешь...»

«Нет», — вмешался Джек. «У копов обязательно было бы что-то против этого парня, если бы он был действительно связан. Наиболее вероятно, что он подражатель. Он, видимо, думает, что избиение женщин делает его каким-то гангстером или кем-то в этом роде».

«Ну, насколько я понимаю, мы не нашли ни черта, что могло бы помочь Джин. Давай уберемся отсюда. Уже четверг, я должен придумать, как вывезти ее и ее родителей из города до того, как этот засранец поймет, что они исчезли».

В тот день Джин сидела за своим столом, она снова нервничала. Бел все уговаривала ее не волноваться, но она ничего ни от кого не слышала с тех пор, как открыла свою тайну во вторник. Ее разум был как в тумане, когда у нее возникло жуткое ощущение, что за ней наблюдают. Она подняла глаза и увидела высокую фигуру единственного мужчины, которого она когда-либо любила, в дверном проеме.

«Привет, Джин», — сказал он с улыбкой.

«Далтон», — почти неслышно прошептала она. Она хотела прыгнуть в его объятия. Ей хотелось ощутить тепло и страсть, которые она когда-то знала, как его жена. Конечно, этого не случится... никогда больше этого не случится, и она знала это. Но вид его в дверном проеме вызвал столько прекрасных воспоминаний. «Заходи, могу я принести тебе что-нибудь... кофе?»

«Нет, спасибо, я зашел, потому что мне позвонил муж твоей подруги», — сказал он, войдя и усаживаясь на стул напротив ее стола. «Я хочу знать, почему ты не позвонила мне? Почему я узнал, что у тебя проблемы от Дэйва Куинна?»

Джин опустила глаза: «Далтон, я... я просто не хотела, чтобы моя ошибка причинила тебе и Трейси какое-либо горе. Я уже причинила тебе достаточно страданий».

Он вздохнул: «Джин, с этим все кончено, мы оба живем дальше, но это не значит, что я буду стоять в стороне, пока какой-нибудь мудак использует тебя как боксерскую грушу, ты же сама это прекрасно знаешь».

«Именно поэтому... Я, ммм...»

«Хорошо, забудь об этом», — сказал он ей. «Прямо сейчас мы должны найти способ вытащить тебя из этой беды. Мы с Джеком работаем над этим, но сейчас нам нужно на время увезти тебя и твоих родителей в безопасное место. Я поговорил с твоим боссом — он согласился предоставить тебе следующую неделю выходных. Ты можешь использовать его как отпуск и получать зарплату или как отпуск без оплаты, это зависит от тебя. Но я хочу, чтобы ты полностью исчезла на следующей неделе. Ты и твои родители».

Джин уже начинала чувствовать себя лучше, просто зная, что Далтон ей помогает.

«Итак, вот что мы собираемся сделать: я хочу заставить этого парня Кевина думать, что ты и твои родители уехали из города по семейным обстоятельствам, чтобы он не стал искать тебя. Так что я собираюсь попросить твоих родителей позвонить ему завтра и сказать, что ищут тебя. Они скажут ему, что есть неотложные семейные дела. Через пару часов ты позвонишь ему, предположительно из аэропорта, и скажешь ему, что твоя тетя умирает. Ты и твои родители летят к ней, и ты не уверена, когда вернешься. Они все подтвердят, если он позвонит сюда. Все предупреждены и скажут, что у тебя была чрезвычайная ситуация за городом, и они не знают, как долго тебя не будет. А пока ты будешь надежно спрятана в отеле. Эрик Уоттс останется с тобой».

«Кто такой Эрик Уоттс?» — спросила Джин.

«Это другой полицейский, который был с Дэйвом Уайландом, когда вас арестовали».

«Боже мой, Далтон, я не cмогу его снова видеть, мне будет так стыдно», — закричала она.

«Джин, он полицейский. Я уверен, что с тех пор он видел вещи, которые намного хуже, чем все, что он видел в тот день, поверь мне. Кроме того, он вызвался добровольцем. У него скоро отпуск, и он готов потратить его, защищая тебя и твоих стариков, так что не смотри дареному коню в зубы».

«Но, — сказала она, качая головой, — где мы все остановимся? У меня нет денег, чтобы всех поселиться в мотеле на неделю».

«Не беспокойся об этом, я уже все решил. Я делаю брошюру для гостиницы «Браунстоун», в центре города. Я с ними договорился. Я сказал им, что сброшу часть цены в обмен на две комнаты. У тебя и твоих родителей есть апартаменты с двумя спальнями на двенадцатом этаже. Эрик будет в соседней комнате, а они на всякий случай имеют проход друг к другу. У вас также будет бесплатное питание. Вы можете есть в их ресторане и просто заказывать еду в номера, так вам даже не придется покидать отель».

«О, Далтон, я не могу позволить тебе это сделать. Как я смогу с тобой расплатиться...»

«Хватит», — отрезал он. «Все продумано, так что не беспокойся об этом». Он встал: «Собери сегодня вечером то, что тебе нужно, и возьми с собой завтра. После работы ты встретишь меня у своих родителей, и они сделают первый звонок оттуда, а затем мы все отправимся в отель. Ты сделаешь второй звонок оттуда после того, как вы заселитесь, а затем выключишь телефон. Номер зарезервирован на «Фотографии Конрада», поэтому даже персонал отеля не узнает, кто там остановился». Он повернулся, чтобы уйти. «Не волнуйся, Джин,» — сказал он, оглядываясь назад, когда подошел к двери, — «мы собираемся схватить этого парня», — сказал он с обнадеживающей улыбкой.

Когда он начал уходить, Бел подошла: «Далтон, я полагаю, это означает, что ты собираешься помочь Джин?» Не говоря ни слова, он улыбнулся, поцеловал ее в щеку и вышел.

Бел посмотрела на свою улыбающуюся подругу за столом. «Хорошо, что происходит? Я только что слышала, что у тебя неотложное семейное дело, и тебя не будет на следующей неделе. Все в порядке?»

«Бел, милая, все намного лучше, чем хорошо», — сказала она, теперь улыбаясь.

На следующий день, после работы, Джин собралась и поехала в дом своих родителей, как и планировала. Как только они загрузили багаж в машину и были готовы к отъезду, мама Джин позвонила на домашний телефон Кевина и оставила на его автоответчике срочное голосовое сообщение, прежде чем отправиться в путь.

«Привет, Кевин, это Одри Барнс. Мы ищем Джин и интересовались, не с тобой ли она? Если да, не мог бы ты немедленно позвонить нам, пожалуйста. У нас чрезвычайная ситуация в семье. Спасибо».

*******************

Тот ужасный день много лет назад отпечатался в сознании Джин. Она узнала Эрика, как только увидела его, ожидающего в вестибюле отеля, даже без формы.

Первым его поприветствовал Далтон. «Привет, Эрик,» — сказал он, когда они пожали друг другу руки, — «я хочу поблагодарить тебя за это. Ты настоящий спаситель».

«Ты что, шутишь? Бесплатная неделя в роскошном отеле вроде этого, кто бы не вызвался добровольцем?» Он повернулся к Джин и заметил румянец на ее щеках. «Привет, Джин,» — сказал он, протягивая руку, — «приятно видеть тебя снова». Джин застенчиво пожала его руку и представила своим родителям. Подошла пара посыльных с их сумками, и всех провели по комнатам.

Мать Джин огляделась с открытым ртом. «О, Далтон, это потрясающе». Все согласились и снова и снова благодарили его, осматривая роскошно обставленный номер.

Как только они устроились, Джин позвонила Кевину на мобильный. К ее большому облегчению, он переключился на голосовую почту, и она смогла оставить сообщение вместо того, чтобы разговаривать с ним лично.

«Кевин, это Джин. Мне очень жаль, что я звоню тебе с таким коротким сообщением, но моя тетя умирает, и я вылетаю с мамой и папой, чтобы увидеть ее, пока она не скончалась. Я позвоню тебе, как только вернусь назад».

«Прекрасно, — сказал ей Далтон, — теперь выключи телефон и оставь его выключенным. Если мне нужно будет с тобой связаться, я позвоню в номер».

Эрик стоял рядом с ней и заметил слезы от беспокойства. «Не волнуйся», — сказал он ей спокойным, расслабленным голосом; «Все будет хорошо, я обещаю, что никому не позволю причинить тебе вред».

*******************

«Хорошо, что теперь?» — подумал Далтон, садясь в машину, чтобы уехать. В этот момент зазвонил его телефон, это был Джек.

«Джек, дружище, надеюсь, у тебя для меня хорошие новости». Он услышал, как Джек на другом конце хихикнул, это был хороший знак, он не стал бы этого делать, если бы у него не было туза в рукаве.

«Далтон, друг мой, как скоро ты сможешь встретиться со мной в Плато?»

«Ну что ж, движение после часа пик уже должно уменьшится, в зависимости от того, на сколько загружен мост Кеннеди, я предполагаю, что минут тридцать пять, сорок».

«Увидимся там.»

Далтону не терпелось услышать, что имел в виду Джек, пока он садился рядом со своим приятелем и заказывал пиво. «Что ж?»

Джек выложил перед собой несколько фотографий. «Видишь этих двух парней?»

Далтон посмотрел на фотографии. Были сделаны разные снимки в разных местах в разное время дня, но все они были фотографиями одних и тех же двух парней. На некоторых кадрах они были либо вместе, либо с кем-то еще, но большинство из них просто показывали каждого парня по отдельности. «Да, кто они?» он спросил.

«Это, — сказал Джек, кладя палец на одну из фотографий, — это Билли «Баттон» Спинозо. Он наемный убийца из Детройта и его напарник», — сказал Джек, указывая на другую фотографию, — «это Джонни Йота, тоже наемный убийца».

Теперь он действительно заставил волноваться Далтона, который не понимал, к чему ведет Джек. «Ты не собираешься говорить мне, что этот мудак говорит об этих друзьях».

«Нет, нет, нет, — быстро ответил Джек, — но они будут играть ключевую роль в том, чтобы вывести нашего мальчика из города... в спешке... чтобы он никогда не вернулся».

«Хорошо, Джек, я обычно могу читать тебя, но я не понимаю. Как, черт возьми, эти парни собираются помочь? Ты собираешься убить этого парня?»

Джек рассмеялся: «Нет, ничего столь кардинального, но ты близок». Джек отхлебнул пива и улыбнулся собственной сообразительности. Временами он совершал некоторые аферы, обычно в сотрудничестве с кем-нибудь из правоохранительных органов, но эта войдет историю.

«Далтон, ты помнишь, когда Сэла Димарко избили пару лет назад? Его тело было найдено в багажнике его машины в аэропорту О'Хара».

«Да, конечно, у него была довольно высокая должность в преступном синдикате Чикаго. Я помню, как они нашли его тело, а что?»

«Ну, это так и не было доказано, но всем известно, что эти двое парней сделали это. Тони Димарко, брат Сэла, был так уверен, заказал их за пятьдесят тысяч долларов. Ни одного из них с тех пор никто не видел. Федералы не уверены, получил ли кто-то деньги за выполненный контракт или они просто уехали из страны».

«Где ты взял эти снимки?» — спросил Далтон.

«От федералов. Когда мы вчера увидели эти книги в квартире этого засранца, я поразмышлял. Сегодня утром я пошел в здание Федерального управления, чтобы узнать, могу ли я уговорить их отдать некоторые из их фотографий с наблюдения, и вуаля».

«Хорошо, я все еще не понимаю, как это поможет Джин».

«Мой друг-художник, вот здесь вступаешь ты...», — сказал он Далтону.

Когда Далтон вернулся домой той ночью, он не мог сдержать ликование. Ему пришлось поделиться с женой дьявольским планом Джека.

«О, милый, парень обмочится в свои штаны, мне это нравится», — засмеялась она. «Могу ли я помочь?»

«Ну, я не уверен, что ты можешь что-то сделать. Это своего рода проект одного человека». Когда он увидел разочарование на ее лице, он добавил: «Но я уверен, что мы сможем найти что-нибудь для тебя. Давай, нам нужно изучить эти снимки и выяснить, какие из них использовать».

Трейси проводила своего мужа в его офис, где они оба просматривали фотографии с камер наблюдения, выбирая лучшие снимки для своей цели. Он сделал копии тех, которые хотел взять с собой.

«Как думаешь, достаточно всего четырех снимков?» — спросила Трейси.

«Ага, что ж, их будет несколько больше, не только эти. Джек тоже собирает еще кое-что со своей стороны».

«Просто будь осторожен, дорогой. Я не знаю, что я буду делала, если с тобой что-нибудь случится», — сказала Трейси, глядя ему в глаза и поцеловав своего мужчину.

«Я буду осторожен, детка. Я проделывал такие вещи с гораздо более опасными персонажами, чем этот болван. Я знаю, что делаю», — сказал он ей, чтобы унять ее беспокойство. «Я все равно ничего не могу сделать до понедельника. Выходные слишком непредсказуемы, и я не собираюсь проводить их, сидя на его стоянке, гадая, выйдет ли он когда-нибудь».

В понедельник, когда Далтон приступил к реализации своей части плана Джека, Эрик Уоттс как раз принимал душ в своем роскошном гостиничном номере. Он не мог поверить, что ему представилась такая возможность.

В первый раз Эрик увидел Джин более четырех лет назад, когда они ворвались в ее номер в мотеле и арестовали ее и ее любовника за прелюбодеяние. Позже ему объяснили, что Джин хотела поэкспериментировать с некоторыми играми с рабством. По какой-то причине она боялась сообщить об этом Далтону, за которым в то время была замужем, поэтому она нашла партнера в лице одного из своих коллег. Когда Далтон узнал об этом, он подал заявление на обвинение своей жены в супружеской неверности и назвал ее любовника в качестве сообщника. Когда они ворвались в их номер в мотеле, обнаженная Джин была прикована наручниками к кровати и с завязанными глазами.

После этого он часто думал о ней. Эрика не интересовало связывание, но было что-то в самой Джин, что задело его. Она была так напугана, так уязвима в тот день, когда ее мир рухнул вокруг нее. Даже тогда он хотел обнять убитую горем женщину и сказать ей, что все будет хорошо. Конечно, он не мог, во всяком случае тогда, но, возможно, ему представится еще один шанс.

Далтон сидел на стоянке у дома Кевина и ждал. Он выбрал выгодную позицию, которая, как он надеялся, принесет желаемые результаты. Ему нужны были фото в профиль. Он понятия не имел, сколько времени это займет, но надеялся довольно быстро завершить дело.

Он последовал за Кевином на работу и сделал еще несколько снимков. К концу дня Далтон сделал более трехсот снимков Кевина с помощью длинного телеобъектива. «Я рад, что Трейси вызвалась помочь, — подумал Далтон, — мне понадобится половина ночи, чтобы просмотреть все это».

Когда он вошел в дом той ночью, Трейси поприветствовала его у входной двери крепкими объятиями и поцелуем. «Как все прошло?»

«Довольно хорошо,» — сказал он ей, — «у меня довольно много снимков, и я уверен, что у там есть несколько, которые подойдут. Ты не передумала помогать?»

Трейси улыбнулась и покачала головой. Ей нравилось работать над проектами со своим мужем, и что-то подобное было бы очень весело.

«Хорошо, — сказал он, — потому что мне это понадобится».

В