Запретное влечение (2 часть: Примирение)

Утром его разбудил звонок телефона. Мать тихим голосом с кем-то разговаривала. Он прислушался.

— У меня всё нормально. Нет, не болит. А у тебя? Ты уже опохмелилась! С утра! Ну, ты даёшь.

— Меня кто вчера провожал? Нина, ты! Веришь, ничего не помню!

— Нет, не приезжай, сегодня выходной, надо отдохнуть, в понедельник встретимся на работе.

— Всё, пока, целую – мать положила трубку. Скрипнул старый паркет, тихая поступь босых ног, стукнула дверь в кухню. Я лежал в кровати, вспоминая прошлый вечер. Обнаженную мать, свернувшуюся калачиком на взъерошенной кровати, тихо плачущую. Раскиданные женские вещи, юбку, лифчик, тоненькие шелковые трусики. Он сидел рядом, на кровати, нежно поглаживая её по волосам, и говорил, как он сильно любит свою мaмy. Что ничего страшного не произошло, что так иногда случается, им обоим, было очень хорошо.

Пусть она не переживает, некто не узнает, всё будет просто замечательно. Он стал поглаживать её по обнаженному бедру, придвинулся к округлой попке, напряжение в члене увеличилось, в паху заныло. Мать отодвинулась.

— Петя не надо, я не хочу больше, пойду в ванную, – она поднялась с кровати, собрала раскиданное бельё и, пошатываясь, нетвёрдой походкой вышла из спальни. Услышав, как из ванной раздалось журчание воды, он тяжело вздохнул и пошёл к себе в комнату. Его воспоминания прервал стук в дверь.

— Петя ты проснулся? Вставай, я завтрак приготовила — мать приоткрыла дверь в комнату.

— Поднимайся, я жду. Он натянул спортивные, футболку и с замиранием сердца пошёл на кухню.

Мать суетилась у газовой плиты, там что-то скворчало и аппетитно пахло. Он, молча, уселся за стол.

— Сейчас сынок, почти готово. Она достала из посудницы тарелку и ловко, одним движением переложила туда глазунью из трёх яиц, поставила на стол.

— Вот вилка и хлеб, сейчас чаю налью.- Он, молча, принялся за еду. Себе она приготовила кофе и присела напротив. Мать выглядела на удивление свежей не синяков под глазами, ни припухлости, как бут-то вчера не было обильного возлияния в гостях и неожиданного секса вечером. Подкрашенные губы и чуть подведённые глаза с аккуратно уложенными волосами делали её как всегда восхитительной. Через тонкую шелковую кофточку проступали крупные горошины сосков, мать видно решила с утра не одевать лифчик. Да и зачем он ей с такими великолепными грудями. В паху закололо, член принял стойку, он непроизвольно опустил руку под стол и потрогал свой вздыбленный агрегат. Мать словно почувствовав что-то, хотела встать со стула, но он ухватил её за руку.

-Подожди! Иди сюда,- он потянул женщину к себе, усаживая на колени.

— Послушай! Я ничего не могу с собой поделать, я всё время тебя хочу. Я понимаю, что всё это не правильно, нехорошо, запретно, но меня тянет к тебе как к женщине, я хочу обладать тобой, любить тебя. До вчерашнего вечера у меня никого не было, я первый раз познал женщину.

Мать усмехнулась, погладив меня по щеке.

— С каким азартом ты трахал меня вчера, не скажешь, что я у тебя первая, где это ты научился, родной матери в рот пихать, я чуть не подавилась. Я смутился.

— В интернете без практики ничему хорошему не научишься. Мать поёрзала на коленях, устраиваясь удобней, член мой стоял дыбом, упираясь ей между ягодиц.

— Сынок, ты думаешь, я не видела, как ты подглядываешь за мной, когда я переодевалась, или не понимала, что ты бельё моё нижнее трогаешь.

— Я думала у парня переходный возраст, у всех такое бывает, вырастет, пройдёт, а он вырос и изнасиловал родную мать, отымел как последнюю шлюху.

Я наверно покраснел, лицо у меня загорелось, смущаясь, я спросил.

— Ма, но тебе ведь вчера понравилось? Ты стонала и прижимала меня к себе. Кончила не один раз.

— Поневоле кончишь! Сколько лет с мужчиной не была, вся жизнь ради сыночка, ты ведь у меня был такой слабенький, не до личной жизни. — Мать нежно потрепала меня по волосам.

— Теперь я твой защитник и опора,- сказал я с пафосом и чмокнул её в прелестную, ямочку на щеке. Мать горестно вздохнула.

— Боже, что будет, если кто узнает, сын мой любовник! Мне сорок лет, стыдно то — как…

— Ну, зачем же так. Никто не узнает, мы ведь не будем выставлять это на показ.

— Ну, а во-вторых, я где-то читал, что женщина только к сорока годам внутренне раскрепощается и в полной мере получает сексуальное удовольствие, поэтому у тебя всё впереди.

— Ты, про это, в гугле прочитал? А я вот ничего не умею, нескем учиться было.

Я прижал её к себе, мои пальцы настойчиво начали перебирать пуговки на маминой кофточке, расстегая их одну за другой и подумал, учится этому, будем вместе. Наконец с пуговками было покончено, и я прижался лицом к этим не большим, но так волнующим меня прелестям. Коричневые горошины сосков манили мои губы. Быстрыми круговыми движениями я привёл их в чувство, они затвердели, налились соком, их было приятно перекатывать, между губ нежно покусывая. Мамины груди пахли молоком и свежестью. Она затрепетала, отдаваясь моим ласкам, обняла меня за плечи, прижимая к себе. Мои руки комкали подол цветастой юбки пробираясь по округлым бёдрам, податливые ягодицы подрагивали под моими пальцами. Приподняв женщину за попку, я переместил её на стол, положив спиной на столешницу. Она покорно молчала, соглашаясь со мной. Я даже юбку снимать не стал, задрал её до самого пояса и раздвинул красивые, стройные ноги. Трусиков, как и лифчика на маме не было, видно эти элементы белья, с утра она решила не одевать. Заветный хохолок, курчавых волос на лобке, как и вчера призывно манил. Опустившись на колени, он припал губами к женской промежности, язычок заскользил в податливую дырочку, прошёлся по кругу, раздражая и увлажняя влагалище. Подушечки пальцев осторожно массировали маленький клитор. Женщина тихонько стонала, вздрагивая всем телом, когда мой язык касался самых интимных глубин её влагалища. Я ласкал её, вылизывая все секретные закоулочки, до которых смог добраться, пока её вагина наполнялась липкой, живительной влагой. Спортивные брюки с трусами полетели на пол, вздыбленный член рвался в бой. Закинув мамины ноги к себе на плечи, я медленно, неторопливо, ощущая, как моя толстая шишка скользит внутри влагалища, вогнал свой член до самой матки, и замер когда головка упёрлась в преграду. Женщина вскрикнула в голос, застучала руками по столу.

— Ой, ой, больно, ой больно…

И тогда я начал трахать её. Мой член как поршень в насосе порхал туда- сюда, туда- сюда, мошонка с яичками ритмично шлёпала по маминому анусу, мне было просто офигительно приятно. Женщина стонала в голос, извиваясь на столе, приподнимая бёдра, стараясь попасть в ритм моих движений, вся изгибаясь, сама насаживаясь на член, мышцами влагалища так сжимала его, словно хотела оставить в этой скользкой дырочке навсегда. Тарелка с чашкою, от резких движений свалились на пол, ножки стола, ёрзая по полу, издавали противный скрип, но всё это заглушали мамины крики и стоны, которые она издавала в приливе сексуального экстаза. Кончали мы вместе, долго и бурно, она дрожала всем телом и никак не могла успокоиться, как рыба, хватая воздух открытым ртом, а из меня текло, словно из сломанной водяной колонки, заполняя все объёмы до краёв. Не успели мы, отдышатся и привести себя в порядок, в дверь позвонили, а потом настойчиво застучали.

— Пойду, посмотрю, кто там пришёл,- парень поднял с пола брюки, и на ходу одевая их выше в прихожую. За дверью, на площадке стояли соседи из квартиры, которая находилась этажом ниже, он сразу понял, в чём дело, и не ошибся. Высока, худая женщина, с лицом усыпанным веснушками, сразу начала кричать.

— Петька! Как тебе не стыдно? Что ты себе позволяешь? Притон открыл в квартире, пока матери нет.

— Она в деревню собиралась, сама говорила,- сказала она мужу, тот стоял, молча, смущённо переминаясь с ноги на ногу.

— Бесстыжий, ты ведь знаешь, какая у нас слышимость, ты чихнёшь, у нас слышно, а ты себе позволяешь такое…

— Да уж.- Сосед нерешительно хихикнул и тут же смешался, глянув на жену.

— У нас дочка 18 лет, она слушает и спрашивает, а почему тётенька, так кричит, её что обижают?

— Я, что дочке скажу? Нет ей не больно, наоборот хорошо. Это Петька, сосед, сверху, привёл шалаву и трахает во все дырки, пока мaмки нет дома.

— Мне стыдно дочке в глаза смотреть.

Я стоял, молча, и думал, только бы мать не вышла на площадку, тогда всё пропало.

— Катерина Степановна! Какие шлюхи! Я купил домашний кинотеатр, колонки большие, вот я его и проверял, как звучит, ну и фильм такой попался,- я засмущался и умолк.

— Кино, говоришь, — соседка недоверчиво посмотрела на меня.

— Звук тогда убавляй, а лучше в наушниках смотри такие фильмы, не один в доме живёшь.

Дёрнув мужа за рукав, соседка, ворча, пошла в низ, по лестнице. Мужик, тихонько, чтобы не видела супруга, показал мне большой палец, я подмигнул ему.

За дверью меня ждала мать, я облегчённо вздохнул.

— Чуть не засыпались, думаешь, она поверила? Мать, пожала плечами и чмокнула в щёку.

— Уже обед, пойдём кушать мой домашний кинотеатр.