Трое в одной квартире.

Трое в одной квартире.

Не верь тому, кто говорит красиво,

В его словах всегда игра.

Поверь тому, кто молчаливо,

Творит красивые дела.

Омар Хайям.

Пролог.

По металлическому отливу окна противно стучали капли осеннего дождя. В комнату сквозь шторы сочился серый свет утра. Уютно уткнувшись носиком мне в плечо, посапывала жена. Одна ее рука лежала на моей груди, нога придавила бедро. Осторожно высвободился и отправился в туалет. Когда вернулся, жена уже лежала на спине с открытыми глазами и сладко потягивалась после сна. Откинув одеяло, лег рядом с ней.

-Ты где был? — приподнялась жена на локте, обнимая меня другой рукой.

— «…Пиво пил…» — отшутился цитатой из рекламы, укладываясь на спину рядом.

— Никак к какой – то бабе ходил? А тут «Семеновна» страдает — жена навалилась мне на грудь и приникла к губам в поцелуе.

— Ну, ка, посмотрим, как там «Ерофеич» себя чувствует — ладонь жены скользнула в трусы, нащупала мирно спящего «Ерофеича» и крепко сжала, а потом стала поглаживать. Потом откинула одеяло.

— Умаялся, поди, с чужой, а тут своя слезой истекает — ворковала жена, стягивая с меня трусы. Управившись с этим, села, сбросила с себя ночнушку, и, перекинув ногу, уселась мне на бедра. Руки ее накрыли мои соски и заскользили по груди к животу, потом сжали мою голову, губы жены обхватили сначала один, потом другой мой сосок. Бедра ее крепко сжали мои ноги, промежность притиснулась к низу живота, вжимая член. От этих действий он ожил, зашевелился, потихоньку твердея. Снова прильнув к губам в поцелуе, жена опустилась, мягкие груди ее расплющились о мою грудь. Теперь она всем телом терлась о мое тело. Ноги ее вытянулись вдоль моих ног, бедра ритмично сжимались и разжимались. «Ерофеич» продолжал набирать силу и принимать «изготовку к бою». Теперь это происходило не так быстро, как тридцать или даже двадцать лет назад.

— А, негодник! Ожил! — ворковала жена, чуть приподнявшись и стараясь нанизаться на окончательно пришедшего в себя «Ерофеича». Это ей удалось, и она снова расплющила об меня свои немалых размеров «дойки».

— Давай – ка, поработай — крепко прижимая к себе, она перекатилась на спину, так, что теперь я оказался лежащим на ней. Других поз жена не признавала. На вопрос же:

— Тебе, наверное, тяжело — она крепче прижимала к своей груди и, подбрасывая тазом, выдыхала:

— Своя ноша…- не тянет!.

Мне ничего не оставалось, как начать ублажать своим «Ерофеичем» ее «Семеновну», в предвкушении встречи изрядно напускавшую «слюнок». Подняв согнутые в коленях ноги, жена резво подавала низ живота навстречу моим движениям. Хотя «Ерофеичу», чтобы откликнуться на призыв «Семеновны», требовалось изрядное время, зато теперь он не спешил расстаться с содержимым своих «партнеров», шлепающихся о пухлую соседку «Семеновны», и больше был занят ублажением ее, чем получением своего удовольствия. Вот и сейчас он трудился в «поте лица», чтобы доставить как можно больше удовольствия «Семеновне». Она тоже не оставалась в долгу и всячески старалась ублажить «Ерофеича». Руки жены то скользили по спине, то охватывали за шею, а то стискивали ягодицы и ритмично нажимали на них, задавая темп.

Но вот жена резко стиснула бедрами мои ноги, вскинула еще раз своим тазом и затихла. Руки ее разжались и соскользнули со спины, ноги тоже расслабились, опустились на простыню.

— Устала! Спускай уже.

Я покачал еще немного и кончил. Скатился с жены, лег рядом.

Серое небо и нудное постукивание капель по отливу окна не располагало к бодрому началу дня. Вытянувшись под теплым одеялом, привлек голову жены на прежнее место у себя на плече. Спешить было не куда – новоявленные владельцы приватизированного института считали, что успешную деятельность организации могут обеспечить только молодые кадры, и отправили за ворота всех сотрудников от шестидесяти и выше. На работу теперь спешить было не надо, дети выросли и обзавелись собственными семьями. Забот никаких. Все дни были похожи один на другой: «…поспали, теперь поесть. Поели, теперь поспать». Иногда дни скрашивались поездками в поликлинику по врачам да походами в близлежащие магазины для пополнения продуктовых запасов. Постепенно надвинулись воспоминания о днях молодости, о первых годах супружеской жизни в далеком северном гарнизоне, о переводе под Ленинград в глухой поселочек, откуда был демобилизован по сокращению ВС на миллион двести тысяч и оказался в полузакрытом строящемся городке – спутнике Москвы.

— Ты, о чем думаешь? — шевельнулась на плече жена.

— Да так. Вспоминаю, как сюда приехали.

— Хорошее время было. Весело жили. Помнишь, в лесу летом по вечерам не протолкнуться было? С детьми гуляли, в бадминтон играли. А зимой по выходным на лыжах катались — встрепенулась жена.

— Слушай, а помнишь, как Варфоломеева из планового отдела и эта, как ее, из библиотеки… Ну, подскажи… — нетерпеливо похлопала ладошкой по груди: Мужьями поменялись. У них еще дети были. У Варфоломеевой дочка, а у той, вспомнила – Константинова – у нее мальчик. Они соседи по лестничной клетке были. И так и жили потом, друг к другу в гости ходили и в отпуска вместе ездили.

Конечно, помнил. Только среди нас, мужиков, этот случай интерпретировался несколько по-другому: два мужика, соседи по лестничной клетке, подружившиеся на почве любви к рыбалке и турпоходам, женами поменялись.

— А помнишь скандал с этим, с двоеженцем? — продолжила воспоминания жена.

Еще бы мне не помнить этот уникальный случай, о котором чуть ни целый год весь городок гудел. Ведь с Сергеем Кологривцевым связаны мы были по работе. А, кроме того, были офицерами, хотя и отчисленными в запас. Да еще и выходцы из одного «ведомства», о котором в те времена не принято было особо распространяться, и вспоминали о нем только два раза в год, когда по Красной площади в заключение парада ползли тяжелые тягачи с внушительных размеров прицепами.

Будучи членом парткома института, принимал я участие в персональном деле Сергея. Тогда с большим трудом удалось умерить пыл некоторых ревнителей нравственности, и весь этот «кипеж» оставить без последствий для Сергея. А случай по тем временам действительно был уникальным…..

Часть 1. Сергей

Стояла середина лета с неимоверной для Подмосковья жарой за тридцать. Пылали Шатурские торфяники, леса Калининской области. В воздухе висела синяя удушливая дымка.

— Сергей Васильевич! Звонили из профкома. Сказали, чтобы вы завтра в три часа в жилкомиссию зашли — первое, что услышал от своей секретарши Сергей, вернувшись с совещания у заместителя директора по науке.

«Сергей Васильевич» — внутренне усмехнулся он. После демобилизации уже больше полугода работает начальником лаборатории, а все не может привыкнуть к обращению такого рода. Служебные записки начальству по нескольку раз переписывать приходится. Вместо положенного: «Начальник лаборатории…» рука на автомате подпись выводит «…капитан Кологривцев». Въелась привычка: «Товарищ капитан» — для начальства и подчиненных — или «Сережка, Серега, Серый» — для друзей. А тут: «Сергей Васильевич»!

До того, как стать начлабом НИИ, созданном около года назад в растущем подмосковном городке, он после окончания высшего инженерного училища служил в местах, ни на одной карте не отмеченных. Служба ладилась, отношения с подчиненными и начальством были ровные, уважительные. В положенный срок получил Сергей очередное звание – старший лейтенант. А потом и капитана. Можно сказать, что в жизни он был «везунчик» — после окончания училища попал служить сразу на майорскую должность. Новый род войск зарождался, специалистов не было. Вот и назначали зеленых лейтенантов на капитанские и майорские должности. Выделили на часть легковые машины: пять штук «Волг», с десяток «Москвичей» и даже несколько штук «Жигулей», которые только что начал выпускать завод, построенный в городе Тольятти на Волге. Одну «Волгу» забрал себе, конечно, начальник штаба полковник ******, ну а остальные разыгрывали в лотерею. Сергей записался на «Волгу». И выиграл.

Но случилось так, что Фортуна, опекающая Сергея, по своей женской сущности дама, обремененная неимоверным любопытством и достаточно ветреная, видимо отвлеклась на что- то постороннее, обделила его вниманием и покровительством. Не прошло и двух месяцев после возвращения Кологривцева из отпуска, как в части произошло ЧП. Погибли люди. Хватанул, хотя и не смертельную, дозу и Сергей со своим подразделением. Почти полгода провел он в госпитале в Москве. В результате его «комиссовали» — признали к продолжению службы непригодным и уволили со всяческими льготами.

Еще в госпитале соседи по палате подсказали, что под Москвой строится новый промышленный город – спутник. Так он и попал в НИИ на должность начальника лаборатории, превратившись в разработчика новых систем, про которые мало что кто знал в то время. Все делалось практически с нуля.

На следующий день Сергей, прихватив с собой свой начальнический портфель с различного рода служебными бумагами, оттисками журнальных статей, которые намеревался просмотреть по возвращении домой, в три часа дня заходил в комнату профкомовской жилкомиссии.

В комнате кроме сотрудницы Нины Семеновны, женщины средних лет, с которой он познакомился, когда устраивался на работу и сдавал ей документы для постановки в очередь для получения жилья, сидели еще две миловидных девушки.

Одна, по – старше, лет двадцати пяти, с копной русых волос на голове, пышными волнами опускающимися на плечи, в темно – синей юбке, оставляющей открытыми округлые колени, в белоснежной батистовой блузке, в полуоткрытом вороте которой пикантно виднелась ложбинка, образованная полушариями пышных смуглых грудей. Ее широко открытые светло – серые с легким оттенком зелени глаза смотрели прямо, даже чуть с вызовом. В ее довольно крупной фигуре чувствовалась недюжинная энергия, смелость, независимость. По всему было видно, что девушка эта из тех, про которых когда – то писал поэт: «…коня на скаку остановит, в горящую избу войдет…».

Другая – прямая противоположность первой — маленькая, хрупкая жгучая брюнетка на вид лет восемнадцати, от силы двадцати, одета была в легкое цветастое платье с короткими рукавами и коротким же подолом, который она стала поспешно натягивать на свои мосластые коленки при появлении в комнате Сергея.

Сергей, скользнул беглым равнодушным взглядом по девушкам, бросил общее:

— Здравствуйте – и обратился к сидящей за столом женщине:

— Здравствуйте, Нина Семеновна!

— Здравствуйте, Сергей Васильевич. Присаживайтесь – Нина Семеновна показала рукой на стул, стоящий возле ее стола.

— Знакомьтесь: Это – показала она на старшую девушку – Даша.

— Дарья Васильевна – поправилась Нина Семеновна.

— А это – Валюша – продолжила она, показывая на другую.

— Сергей — кивнул он девушкам и опустился на предложенный стул.

— Да еще рано для «Васильевны» – со смехом откликнулась Даша.

— Ребята. Есть трехкомнатная квартира в только что сданном доме. К сожалению, одно комнатных квартир нет, и в ближайшее время не предвидится. Кто уж там так планирует! Если, нет терпения ждать, можно посмотреть и при согласии – получайте ордера и заселяйтесь.

Сергей метнул взгляд на девушек, потом повернулся к Нине Семеновне:

— Пожалуй, можно и посмотреть.

Он снимал «угол» в поселке километрах в трех от института у одинокой бабушки в домике с печным отоплением и «удобствами» в конце огорода. В комнате вместе с ним ютились еще трое мужчин – рабочих стройуправления, больших любителей пропустить за воротник. Поэтому предложение Нины Семеновны его вполне устраивало.

Девушки тоже выразили желание посмотреть квартиру.

— Сейчас можно? – спросил Сергей и добавил: Такси у подъезда.

Нина Семеновна смела бумаги в открытый ящик стола поднялась.

— Ну, если общество не возражает, а такси у подъезда, можно и сейчас – приняв слова Сергея об ожидающем у подъезда такси за шутку, в тон ему шутливо ответила Нина Семеновна.

Женщины выразили удивление, когда, выйдя за проходную, Сергей свернул с дорожки, ведущей к остановке автобуса, и повел их к импровизированной стоянке, где ютились в ожидании своих хозяев «запорожцы», «москвичи» общим числом с десяток, пара новеньких «жигулей». Среди них выделялась белая «Волга» с решетчатым багажником на крыше.

Еще больше Нина Семеновна и девушки удивились тому, что Сергей, подойдя к «Волге», по — хозяйски распахнул дверцы и пригласил:

— Прошу занимать места.

— Это что – ВАША машина?!! – удивленно и с некоторой долей недоверия спросила Нина Семеновна. Во всем НИИ «Волга» была только у директора, да и то служебная, одна на двоих с замдиректора по науке.

— Вроде бы – съехидничал в ответ Сергей и добавил: Садитесь, садитесь, не стесняйтесь.

Нину Семеновну он усадил впереди рядом с собой. Девушки заняли места на заднем сидении. Сергей, как истинный «джентльмен», дождался, когда женщины усядутся в машине, прикрыл дверцы и занял свое место за рулем.

— Ну, что, Нина Семеновна. Вы за штурмана. Показывайте дорогу – обратился он к сидящей рядом с ним женщине, трогая машину вперед.

— Да это неподалеку. В четвертом квартале – отозвалась она.

Не прошло и десяти минут езды, как вся компания стояла уже у нового девятиэтажного дома на десять подъездов. Повсюду вокруг еще валялся строительный мусор, еще шла работа над прокладкой и асфальтированием дорог и дорожек. Нина Семеновна подвела их к среднему подъезду.

— Это здесь. На пятом этаже – объявила она, доставая из сумки увесистую связку ключей, к каждому из которых была привязана веревочкой небольшая картонка с указанием принадлежности. Выбрав нужный, Нина Семеновна открыла дверь подъезда и вошла, приглашающе мотнув головой. Лифт еще не работал, и на пятый этаж пришлось подниматься по лестнице. На каждой площадке было по три филенчатых двери, крашеных коричневой краской, на каждой из которых белели эмалированные таблички с номерами.

— И о чем только проектировщики думали! – возмущалась Нина Семеновна.

— Вот эти квартиры – ткнула она пальцем в одну из дверей: двух комнатные, но комнаты смежные. Так что заселить можно только семью. А эта – трех комнатная. Все комнаты с отдельным из коридора входом. Одна самая большая комната с балконом. Есть даже небольшая кладовка. Ну, сейчас сами увидите.

Наконец, поднялись на пятый этаж. Снова поиск нужного ключа, вся компания входит в квартиру. Коридор — широкий, метра два не меньше. По левую сторону от входной двери простенок был небольшой, сантиметров тридцать, а справа он был гораздо больше, что давало возможность пофантазировать на тему устройства шкафов и шкафчиков. Сразу у входа слева две небольшие двери вели, как оказалось, в туалет и в ванную. А дальше был проход на кухню, размер которой не превышал три на два с половиной метра. На против входа в кухню по правой стене – двустворчатая со стеклянными вставками дверь в довольно большую комнату с окном почти во всю стену и стеклянной же дверью, ведущей на балкон.

— Эта комната для вас, Сергей Васильевич – уточнила Нина Семеновна, прошла по коридору в глубину квартиры и остановилась.

— Вот это – кладовка. Она между комнатами. – Нина Семеновна распахнула неказистую, скорее дверцу, чем дверь.

— А это еще две комнаты. Для девушек – объявила она: Ну а какую-кому, вы, девчата, думаю, сами разберетесь. Они по метражу одинаковые.

Все трое вслед за Ниной Семеновной заглянули в комнаты, в кладовку, на кухню, где у торцевой стены слева от входа рядом с мойкой, притулившейся в углу, сиротливо стояла электрическая плита на три конфорки.

— И как? Подходит?- обратилась Нина Семеновна к компании.

— Да я не против – Сергей вопросительно глянул на девушек.

— Чур, только девушек в квартиру не водить – безапелляционно заявила Даша, добродушно стрельнув глазами на Сергея.

— Ну и парней – тоже! – поставил он встречное условие.

— А что, хватит на двоих? – подкалывая, со смешком отозвалась Даша.

На эту реплику Сергей, бросив взгляд в сторону Даши, ничего не ответил.

Валя стояла, смущенно теребя сумочку, висящую у нее на плече. На губах ее таилась едва заметная застенчивая улыбка.

— Ну, думаю, вы поладите! – вмешалась Нина Семеновна.

Не дожидаясь ответа молодых людей, она отсоединила от общей связки три ключа и вручила каждому по одному:

— Ордера через недельку, другую готовы будут. Я сообщу.

Выйдя из подъезда, Нина Семеновна начала было прощаться, но Сергей остановил ее и девушек:

— Садитесь, я вас отвезу. Вы домой? А с вами, девчата, поедем замки на двери покупать. Завтра после работы врезать будем.

— Да нет. Завтра не получится – заметила Нина Семеновна: Заселение – то начнется только, когда ордера оформим.

Высадив у дома Нину Семеновну, Сергей обернулся к девушкам:

— Ну, что, поехали за замками ? А то потом некогда будет.

Девушки согласно кивнули головами.

В магазине, стоя у витрины с замками, Даша предложила:

— А давайте один замок возьмем — для входной только двери. Зачем лишние деньги тратить?

— Еще кухню и ванную с туалетом на замок закрывать! – с сарказмом в голосе заключила Даша свое предложение.

Так и сделали: купили только один замок — для входной двери, еще какие – то мелочи весьма нужные в домашнем хозяйстве.

— А, что? Не пора ли и подкрепиться? – предложил Сергей, выйдя с покупками из магазина: Здесь где – то кафе есть, поужинаем, посидим.

Девушки, помявшись для приличия, приняли предложение Сергея.

Когда уже были съедены серые столовские котлеты с картофельным пюре, выпит чай с суховатыми эклерами, Сергей достал из портфеля блокнот и предложил:

— Девчата! Давайте – ка обсудим, как нам жилье наше обустроить, планчик набросаем.

Даша с Валентиной переглянулись: «Ну и сосед попался. Зануда, наверное, тот еще! Планчики ему какие – то набрасывать надо!»

Но когда Сергей заговорил о том, что необходимо купить для кухни, для ванной комнаты, как обустроить прихожую, девушки смягчились, и от них посыпались предложения, как обставить кухню, что сделать в ванной, коридоре, что для этого нужно купить. Сергей еле успевал записывать в блокнот. Почти целый час просидели они в кафе, обсуждая будущий интерьер квартиры. Этот разговор сблизил их. Отчужденность, настороженность исчезли. Даша уже без стеснения трогала Сергея за руку, когда хотела заострить его внимание на том, что она говорит.

— Слушайте! – выступила под конец беседы Даша: А что, на кухне по утрам сразу все трое толкаться будем – каждый себе кашеварить? Давайте – ка установим, что завтрак на всех, кто – то один по очереди готовить будет. Неделю – один, другую неделю – другой, третью… — тут она глянула на Сергея, запнулась, а потом, что – то сообразив, продолжила: А Сергею поручим продукты из магазина возить. По тридцатке сбросимся – на месяц вполне хватит.

Валентина согласно кивнула, Сергей тоже не стал возражать.

Сергей отвез девушек в общежитие. При расставании они крепко пожали друг, другу руки, условившись о встрече на завтра.

Двухнедельное ожидание ордеров ушло на подготовку к обустройству будущей квартиры. Нужно было купить буквально все: от кроватей, постелей до мусорного ведра на кухню. Каждый вечер после работы Сергей забирал девушек, и они вместе мотались по Москве и области в поисках нужных вещей, записанных в его блокноте.

Купленное, Сергей привозил к себе и с разрешения Авдотьи Кирилловны – хозяйки домика, где он проживал — складывал в сараюшку. Все покупки великодушно оплачивал Сергей. На заявление девушек об отсутствии у них в нужном количестве «золотого запаса», он ответил, что это дело поправимое, они ведь соседями будут, потом сочтутся.

— Натурой брать будешь? — мимолетно прижавшись мягкой грудью к боку Сергея, хихикнула Даша. Он, метнув взгляд в ее сторону, только хмыкнул в ответ.

За время поездок отношения Сергея и девушек упростились, стали свободнее. Они стали как – то ближе друг другу. В общении перешли на «ТЫ».

Были куплены три матраса и даже подушки, одеяла для девушек. У Сергея от полученного при выпуске из училища «приданого» еще сохранились на дне чемодана две простыни с наволочками и даже синее с черными полосками шерстяное одеяло, а вот у девушек кроме платьев, кофточек с халатиками, да по паре юбчонок ничего больше и не было. Они в общежитии жили почти на всем готовом – казенные кровати, постельное белье раз в неделю меняла кастелянша по этажу…

Наступил день, когда позвонили из жилкомиссии и пригласили за ордерами на жилье. Когда Сергей пришел получать его, возле дверей уже толпилась изрядная очередь. Были там и Даша с Валентиной. Конечно, они замахали ему, заулыбались и высказали претензию, что они ждут его, ждут, а он где – то шатается.

Заселение было назначено на субботу – выходной день. Подъезды в девять утра должны были быть открыты.

В субботу с утра пораньше Сергей вместе с Дашей и Валентиной были в своей квартире. Сергей занялся установкой нового замка на входную дверь, а девушки мытьем окон и полов в комнатах.

По случаю жаркой погоды Даша, не стесняясь Сергея, войдя в квартиру, тут же скинула платье и осталась в бюстгальтере и трусах, выставив на обозрение свой упругий смуглый животик, бедра, попу. Случись это на пляже у воды, Сергея абсолютно не тронул бы вид Дашиных гордо топорщащихся грудей, довольно объемистого соблазнительного холмика лобка, обтянутого трикотажем трусов. Но здесь была другая обстановка, и воспринималось совсем по — другому. Сергея опалило огнем, тонкие брюки внизу живота надулись. Он резко отвернулся, стараясь придать лицу равнодушный вид, присел над принесенным чемоданчиком с инструментами.

После того, как девушки вымыли окна, полы во всей квартире, а Сергей сменил замок на входной двери, всей компанией отправились к нему. С помощью Даши на верхний багажник Сергей взгромоздил кухонный столик, внутрь которого были отправлены для экономии места всякие мелочи. Там же на багажнике разместились и карнизы для оконных штор. Все увезти сразу не представилось возможным, пришлось сделать еще одну ходку. Сергей забрал все свое имущество, рассчитался и тепло попрощался с хозяйкой Авдотьей Кирилловной.

Часть 2. Даша.

На следующий день, в воскресенье, переночевав в новой квартире на матрасе, расстеленном на полу, Сергей поехал за Дашей и Валей в общежитие. Девушки ждали его у подъезда каждая со своим чемоданом.

— Девчата! А поехали, позавтракаем. Вы, наверное, тоже не евши? — пригласил их Сергей.

В этот раз девчонки решительно усадили Сергея за стол, взяв на себя функции официанток. Не торопясь, позавтракали и отправились в соседний поселок на рынок и накупили всякой всячины: мяса, овощей для первого обеда в новой квартире. Завернули и в мебельный, где на их счастье в этот раз оказались в продаже обеденные столы, стулья. Конечно же, было куплено и погружено на багажник и то, и другое. После этого завернули еще в «хозмаг» сельской Роспотребкооперации. И тут уж инициатором выступила Валентина, всегда до этого молчавшая при покупках.

— Ой, глядите – мясорубка есть! Обязательно купить надо! — полезла она за кошельком в свою сумочку, но Сергей и тут опередил ее, первым оказавшись у кассы.

Присмотрел здесь Сергей и некое устройство из дерева в виде табуретки, «…одним движением руки…» превращающуюся в небольшую стремянку.

До дому добрались уже ближе к обеду. Валентину отправили осваивать кухню, а Сергей и Даша решили заняться карнизами для штор. Сергей стоял в коридоре у обеденного стола, превращенного на время в слесарный верстак, и возился с ручной дрелью, когда около него появилась Даша, снова раздетая до трусов и бюстгальтера.

— Сереж! А ты чего в рубашке паришься? Жарко же. Снимай! Нас стесняешься, что ли? Давай, не стесняйся — Даша подошла вплотную к Сергею и потянулась к пуговичкам его рубашки. Одна за другой они покинули свои петельки, ворот рубашки распахнулся, представив на обозрение Сергееву грудь.

— Ой! Серееежаааа! — пропела в восхищении Даша.

— Какой ты…. — она запнулась, подыскивая слово, запустив ладони под еще не снятую рубашку, прильнула щекой к груди Сергея и почти прошептала: …плюшевый!.

Потом отстранилась, расстегнула пуговки на манжетах рукавов, потянула рубашку с плеч, оголяя спину, руки. Грудь Сергея была покрыта умеренной густоты черными мягкими кудряшками, в верхней части почти закрывающими соски и спускающимися клином, исчезающим за поясом брюк. Руки Сергея от запястья до локтей тоже были густо покрыты мягкими черными волосами.

— Ой, какая прелесть! — Даша с восхищением прошлась своими ладошками по рукам Сергея: Валюшка! Иди скорей сюда!

-Ты чего? — выглянула из кухни Валя на возглас Даши.

— Посмотри, какой нам сосед достался! — Даша держала в одной руке снятую с Сергея рубашку, а другой – ласково гладила пушистую грудь смущенного Сергея.

— Ой! Пропали девоньки! — на распев воскликнула Даша, прижимаясь щекой к его груди.

— Ай, ну тебя! — засмущалась Валентина и скрылась в кухне.

— Даша! Ну, ты чего, в самом – то деле! — Сергей потянул рубашку из рук Даши: Давай делом займемся – шторы повесить надо. С Валиной комнаты начнем.

— Да и брюки снимай. Испачкаешь — Даша подергала за пряжку пояса брюк. Сергей, подчинившись, расстегнул пряжку, брюки и стянул их.

От ласковых прикосновений Дашиных рук, от прижавшейся к нему, хотя и мимолетно, мягкой девичьей груди, в брюках началось шевеление. Когда Сергей их снял, спереди трусы торчали изрядным холмом, не столько скрывая, сколько подчеркивая величину его мужского достоинства. Сергей взялся двумя руками за крышку стола и приподнял его, закрыв нижнюю часть своего туловища.

— Давай, берись. Понесли — выдавил он из себя глухим голосом.

Так и понесли они стол в Валину комнату: Сергей, пятясь задом, стараясь поднять стол повыше, чтобы скрыть от Дашиных глаз бугор внизу живота, Даша, семенила мелкими шажками за ним. Она помогла Сергею поставить стол в нужном месте и вышла из комнаты. Сергей занялся карнизом для штор. Сделал разметку, и теперь, стоя на табуретке, пытался просверлить отверстия под шурупы. В это время Даша вернулась и с интересом наблюдала за действиями Сергея. Бетон стены поддавался с трудом. Чертыхнувшись, Сергей вынул сверло из головки дрели и, упустив из виду, что «молодец» его еще не совсем забыл о девичьих мимолетных ласках и торчал, значительно оттопыривая тонкую ткань трусов, повернулся в сторону Даши:

— Даша! Дай — ка молоток и дрель забери.

Даша взяла со стола молоток, вплотную подошла к Сергею. Лицо ее оказалось вровень с низом его живота. Подавая молоток, Даша, свободной рукой обхватив ноги Сергея, вдруг открыла рот и цапнула торчащий бугор, слегка сжала зубы. Выпустила изо рта добычу и засмеялась своей шалости, подняв лицо вверх навстречу Сергеевым глазам, прижимаясь щекой к его паху.

— Дашка! — вскрикнул от неожиданности Сергей: Ты что!!

— А, что? Страшно стало? Испугался, что откушу? — глаза Даши лучились добродушным смехом, рот ее растянулся в довольной улыбке: Нет, чтобы похвастаться перед девушкой своим хозяйством, так он прячет его!

— Дай глянуть. — Даша потянула трусы Сергея вниз, обнажая живот и то, что находится ниже. Руки Сергея метнулись на помощь сползающим трусам, но в одной из них была зажата дрель, а в другой – вынутое из нее сверло. Так что трусы благополучно опустились к коленям, явив во всей красе готового к «бою» «молодца».

— Ой! Сережка! Штука–то какая! — воскликнула Даша и чмокнула обнаженную головку, от чего «молодец» дернулся и прибавил выправки: Есть, чем девушку порадовать!

— Даша! Кончай!

— Дак, и кончу сейчас — потерлась Даша щекой о твердый член.

В слово «КОНЧАЙ» Сергей и Даша вложили разный смысл.

— Ну, ты что, в самом – то деле! — попытался Сергей охладить Дашин пыл.

Даша разочаровано вздохнула и отстранилась. Сергей взял у нее молоток, передав взамен дрель, и занялся отверстиями под шурупы. Работа эта заняла довольно много времени. Даша крутилась возле него, подавая то одно, то другое. При этом она завела довольно фривольный разговор о девушках, парнях, начав с вопроса, есть ли у него кто-нибудь. Получив отрицательный ответ, она стала допытываться, как же так получилось, что, дожив до двадцати восьми лет, он до сих пор не женился и не завел себе девушку.

— И что, у тебя ни разу девушки не было?

— Ну почему же, конечно, не без этого. Были

— Ого! «БЫЛИ»! И сколько же их было?

— Да, что я, записывал, что ли! Это ведь такое дело, что бухгалтерскому учету не подлежит.

— Ну, хоть про одну расскажи, как дело было: ты ее умаслил или она тебя соблазнила?

— Да, ну! Отстань, Дашка. Давай вон лучше шторы вешать. А про эти дела потом как – ни будь на досуге поговорим, если охота будет.

Даша держала полотнище шторы, а Сергей нанизывал кольца, продетые в петельки, на штангу карниза.

Их разговор на скользкую тему прервало появление Валентины.

— Ой! Хорошо – то как! — воскликнула она.

Подойдя к окну, она потрогала штору, объявила:

— Обед готов. — и добавила, цитируя персонаж фильма, только что с фурором прокатившегося по экранам страны: Кушать подано. Идите жрать, пожалуйста.

— На кухне тесно будет. Давай, неси сюда — заявила Даша и стала освобождать стол от разложенных на нем инструментов.

Сергея посадили как бы во главе стола, а девушки разместились справа и слева от него.

Занятый приготовленным Валентиной вкусным борщом, Сергей не сразу обратил внимание на то, что ступню его ноги чем- то придавило. Потом это «что — то» со ступни переместилось на лодыжку и поползло выше к колену. Он отодвинулся вместе со стулом. Но это «что — то» последовало за ним, снова придавив ступню. Поняв, что это Дашина нога елозит по его ноге, он вопросительно глянул на нее, но Даша, склонившись над тарелкой, всем своим видом показывала, что ее занимает исключительно борщ.

— Валя! Вкуснота! Ты где это научилась так борщ варить? — Даша подняла голову от тарелки и глядела с улыбкой на сидящую напротив Валентину, пяткой довольно ощутимо надавливая при этом на ногу Сергея.

Вот давление на его ступню исчезло, но теперь ногу зацепили и потянули в сторону Даши.

— Моя мама тоже вкусно борщ варит, но немного не так — тараторила Даша: Она не обжаривает овощи, а лук вообще целиком кладет.

Сергей почувствовал, что к ноге, удерживающей его ногу, присоединилась другая и сначала снова надавила на его ступню, а потом стала ритмично постукивать по ней. Он управился с борщом. Валя поднялась, взяла опустевшую тарелку и пошла в сторону кухни:

— Я котлеты еще пожарила. И к ним гречку сварила.

Пользуясь тем, что Валентина удалилась из комнаты, Сергей довольно ощутимо ущипнул под столом Дашу за бедро. В ответ она удовлетворенно хмыкнула и прижала свое колено к бедру Сергея. Валя вернулась к столу. В руках ее была кастрюлька, накрытая тарелками. На верхней -лежала горка котлет. Она поставила кастрюльку на стол и стала раскладывать по тарелкам кашу и котлеты, одну из них поставила перед Сергеем, положила рядом вилку, другую перед Дашей. Он подвинул тарелку ближе к себе.

— Вот это да! Не чета столовским! — похвалил Сергей Валину стряпню и принялся за еду.

Покончив со вторым блюдом, Сергей притянул к себе Валентину и поцеловал в щечку:

— Спасибо, Валюша! Все было очень вкусно.

В след за ним Даша обошла стол, обняла Валю и расцеловала в обе щеки:

— Валентина! Молодец! Здорово готовишь. Отдыхай. Посуду я помою.

До конца дня повесили шторы на кухне и в других комнатах.

Шли дни. Жизнь, хоть и не так быстро, как хотелось, налаживалась. Валя занималась кухней, Даша взяла на себя наведение чистоты в квартире, надраивая полы и подоконники, чистила туалет и ванну, Сергей занимался благоустройством. Спали на полу на купленных раньше матрасах. Металлические кровати с шишечками, в достаточном количестве стоявшие в мебельных магазинах, ни девушек, ни Сергея не прельщали, а кушетки или раскладные диваны все не попадались на глаза.

— Сержа! Сделай в ванной веревочки, а то белье сушить негде – выступила с предложением Даша.

Приняв Дашину просьбу к действию, Сергей на скорую руку натянул над ванной несколько веревок, на которых теперь постоянно висели разных расцветок девичьи трусы и бюстгальтеры.

По случаю продолжающейся жары Даша дефилировала по квартире в трусиках и бюстгальтере, смущая Сергея выглядывающими из чашечек холмиками грудей и топорщащимся холмиком лобка. Пикантную картину эту не оставлял без внимания и Сергеев «добрый молодец», принимая горделивую осанку и натягивая спереди ткань трусов бугром, чем приводил своего владельца в немалое смущение. Даша, конечно же, видела это, посмеивалась и подливала масла в огонь, то прикасаясь прохладным бедром к бедру Сергея, то вдруг раплющивала о его голую спину свои упругие груди, приводя его в немалое смущение.

Нельзя сказать, что, дожив до двадцати восьми лет, Сергей оставался «девственником». Нет, конечно. Проводя отпуска в домах отдыха и санаториях, он не отказывал себе в удовольствии крутнуть романчик с хорошенькой податливой молоденькой женщиной. Но все это было мимолетно, без каких-либо претензий на дальнейшие отношения.

Совсем по — иному обстояло дело теперь. Сергея тянуло к этим девушкам все больше, в конце рабочего дня он ловил себя на том, что с нетерпением поглядывает на часы, торопя стрелки. Бывая по делам в Москве, он обязательно заглядывал в кондитерский магазин на Кировской, что возле «Чистых прудов», или в Столешников переулок, а то заскакивал в «Елисеевский» на улице Горького, и покупал для девчат что-нибудь «вкусненькое» в виде пирожных, особенных булочек или дорогих конфет, а то и вовсе, торт привозил.

Чем больше общался Сергей с Дашей и Валей, тем больше проникался он симпатией к обеим. Даша нравилась ему своей энергичностью, открытостью, простодушием, импонировала ее порывистая манера движения. Нравились прикосновения Дашиного бедра к нему, когда они, стоя у прилавка, решали, что купить или, когда она, споря о чем-нибудь, размашисто, от души, хлопала его по спине. Как – то так получилось, что последнее слово при покупках оставалось за Дашей. Какого цвета, какой формы должно быть то или иное приобретение, решала она. Сергей даже и не пытался возражать против ее предложений. Соглашалась, очевидно, как младшая по возрасту, и Валентина. При поездках Даша без тени сомнения, как на свое законное место, усаживалась на переднее сиденье рядом с Сергеем.

Если Дашу Сергей воспринимал как товарища, свойского «парня», с которым можно и пивка «дернуть», и в футбол погонять, то совсем другое отношение складывалось у него к Валентине. Притягивала ее застенчивость, мягкость, покладистость и незлобивость характера, ее какая – то беззащитность. Хотелось ему Валюшу, как чаще всего он называл ее, взять, как маленькую, на руки, прижать к груди, унести, спрятать от всех, оградить от каких – то опасностей. Он и обращался с ней, как с маленькой девочкой. Вставая из-за стола после завтрака или ужина, он протягивал к ней руки, как бы говоря: «Ну, иди, иди сюда, маленькая моя», обнимал ее, слегка прижимая к груди, и чмокал в щечку:

— Спасибо, Валюша. Вкусно было.

Валя, смущаясь и покрываясь румянцем, охотно подавалась на встречу Сергеевым рукам. Даша, не выдержав такой благопристойной на ее взгляд церемонии, порывисто вскочила из–за стола, облапила Сергея, обернувшись к Вале, громко бросила:

— Вот как надо! — крепко прижалась к груди и впилась в его губы. И, наверное, целую минуту не отрывалась от них, просунув язык в рот Сергею. Оторвавшись, она снова повернулась к Вале:

— Видела? — и повторила: Вот как надо. Учись!

Неделя Валиного дежурства на кухне кончилась. Теперь там хлопотать должна была Даша. Но на третий день, когда она утром пришла на кухню, чтобы готовить завтрак, там во — всю орудовала Валя.

— Ай, иди, поспи еще. Я сама управлюсь.

За завтраком Валентина с неожиданной твердостью в голосе заявила:

— Не обижайся, Даша, но я тебя к плите близко не подпущу. Приходи на кухню покушать, когда позову, чайку попить. Поняла?

В ответ Даша обняла Валентину, крепко поцеловала в губы:

— Поняла, подружка.

И вышла из кухни. Так и повелось: на кухне царствовала Валя, Даша занималась поддержанием порядка в квартире, хлопоча с веником и ведром для мытья полов. А когда Сергей из одной из поездок привез импортную стиральную машину, купленную по случаю в магазине Потребкооперации, Даша вообще взяла на себя все постирушки белья.

Сергей вечерами был занят оборудованием стеллажей, полок и полочек в кладовке между комнатами, превращая ее в общую «бельевую». В коридоре он соорудил верстак, на котором и пилил, строгал, сверлил, изготавливая нужные детали. Даша постоянно вертелась возле него, помогала в работе.

А за ужином, сидя рядом, Даша прижималась своей ногой к бедру Сергея, время от времени бросала на него красноречивые взгляды и томно вздыхала. При этом она еще затевала разговоры на фривольные темы, чем вгоняла в краску Валю и приводила в немалое смущение Сергея.

— Нет! Все – таки и что за сосед, Валюха, нам с тобой достался. Тут две девушки уже исстрадались, ночами уснуть не могут, маятся. А он — ноль внимания. Нет, чтобы приголубить, приласкать! Прийти спинку потереть! Так он, вместо этого, пирожными да конфетками откупается — уминая азу по–татарски, приготовленное Валентиной, возмущалась в очередной раз Даша, весьма ощутимо надавливая своей пяткой на ступню Сергея…

После ужина Сергей повозился немного в ванной, по-новому приспосабливая веревочки для сушки белья, потом удалился к себе в комнату и занялся принесенным с работы переводом статьи. Но только он углубился в технические подробности, как услышал:

— Сереж, не спишь?

Он оторвался от текста. Перед ним стояла Даша в короткой, едва доходящей до колен, ночной рубашке на узеньких бретельках. Тонкая полупрозрачная ткань не столько скрывала, сколько подчеркивала все прелести Дашиного крепкого тела. Из глубокого выреза декольте пикантно выглядывали пышные холмы грудей, напрягшиеся пупырышки сосков грозились прорвать нежную ткань ночнушки, а внизу живота просвечивал черный треугольник лобка, что свидетельствовало об отсутствии такой детали женского туалет, как трусики.

По случаю продолжающейся жары Сергей лежал в одних трусах поверх одеяла. На фривольный вид Дашиного одеяния тут же отреагировал Сергеев «друг», беззастенчиво оттопырив ткань синих трусов. Сергей сел на постели и накинул на ноги край простыни, пытаясь прикрыть низ живота. Даша быстро скинула ночнушку, опустилась на постель и, обхватив Сергея руками, опрокинула его на спину.

— Вот, пришла должок отдавать — наваливаясь на голую грудь Сергея и сжимая его голову ладонями, негромко произнесла Даша: Ты же, вроде, не возражал натурой получить!

Она медленно приникла своими губами к губам Сергея и попыталась языком раздвинуть их. Перекинув ногу, Даша оседлала его бедро, крепко сжала своими голыми ногами, прижимаясь промежностью. Сергей почувствовал, как волосы лобка защекотали кожу ноги. Ладони ее рук ласково скользили по его голове. Сергей обнял Дашу и стал гладить по спине, отвечая на поцелуи. Даша приподнялась и глянула в глаза Сергея. Ладони ее прошлись по волосам его головы, щекам, скользнули к плечам, поползли по бокам в сторону бедер и достигли трусов.

— Ну, ка, давай снимем эту штуку — прошептала Даша, скатываясь с Сергея. Взялась двумя пальцами за резинку, потянула трусы к коленям, зацепила их ступней и стащила прочь с ног Сергея.

— А и где тут наш «добрый мОлодец»? — теперь, перекинув одну ногу через Сергея, Даша села ему на бедра. «Добрый мОлодец» не оставался безучастным ко всем этим Дашиным манипуляциям. Он, как и полагается в таких случаях, увеличился в размерах, затвердел и вытянулся по животу почти до пупка. Даша приподнялась на коленках и скользнула к паху Сергея.

— Давай, иди! Иди – ка сюда! Заждались уже тебя здесь — ворковала она.

Обхватила ладонью член и, подвинувшись еще ближе, ввела себе во влагалище. Как оказалось, здесь и правда заждались гостя: смазки было столько, что даже губки и волосы снаружи были мокрыми.

Даша повалилась на Сергея, расплющив холмы своих грудей о его волосатую грудь, обхватила руками за шею и снова впилась в его губы. Ноги ее крепко стиснули бедра Сергея. Не прекращая поцелуя, она стала тереться своим телом о его грудь и живот, стараясь при этом как можно плотнее прижаться своей промежностью к низу его живота.

— Даша! У меня презерватива нет! — прошептал Сергей.

— А! В презервативе ебаться – все равно, что в противогазе розу нюхать — смеясь, заявила Даша, приподняла попку так, что член почти вышел из влагалища, и тут же резко опустилась, насаживаясь на него.

— Ты не боись, спускай в меня. Я бабушкино зелье выпила. Не залечу, проверено.

Даша ритмично поднимала и опускала свою попку, то почти выводя член Сергея из влагалища, то снова нанизываясь на него. Ритм ее движения ускорялся, изо рта вырывалось тяжелое дыхание. Сергей почувствовал, как по стволу члена потекла прохладная струйка, достигла яиц, скатилась по ним на простыню.

— А еще… мама… учила… мужское …семя…нельзя …на землю …проливать… грех большой — прерывисто выдавливала Даша изо рта между взлетами своей объемистой попки.

Оставив в покое рот Сергея, Даша неистово набросилась на его плечи, грудь. Несколько раз с силой сжала своим ртом его соски. На телах Даши и Сергея появилась испарина.

— Ай! Ой! Охх! — все громче вырывалось изо рта Даши.

Сергей крепко стиснул руками Дашу и перевалил на спину, съехав с постели на паркет пола. Перехватив инициативу, он с силой вгонял в нее член, стискивал руками, впивался в губы. Потом неистово набрасывался на соски ее грудей, глубоко всасывая их в рот.

— ААААААА! Не мооооогу! Сережааааа! Миленький! — теперь уже в полный голос, нет, не кричала, а орала Даша, с такой силой подкидывая своим телом Сергея, что ему пришлось крепко ухватиться за ее плечи, чтобы не быть сброшенным на пол. Даша неистово стискивала ногами его бедра, сжимала руками, прижимая к себе. Подаваясь промежностью навстречу Сергею, Даша так выгибалась, что почти на мостик становилась. Тела их разгорячились, с них обоих пот лился ручьем. В какой – то момент Даше удалось снова перевернуть Сергея на спину и оказаться сверху. Волосы на ее голове разлохматились, лицо пылало, по груди на живот стекали струйки пота. Дашины ноги упирались коленями в пол, голени разместились по обе стороны бедер Сергея. Она вскидывала свое тело вверх, а потом резко шлепалась на бедра Сергею. Руками она упиралась в грудь, пальцы ее ладоней сжимали соски его грудей.

— Ой, Сереженька, миленький, рОдненький! — вскрикивала Даша, падая своей грудью на грудь Сергея, снова поднимаясь и насаживаясь влагалищем на член.

Прислано: Djhxey