Мама не велела, часть 1

Мама, наша, в рейсы ходит, так на хозяйстве два гоблина один ленивее другого, на целую неделю. Конечно же, частенько проигрывал я, но бывало и выигрывал, тогда буря восторга, тогда праздник — братан в магазин снаряжается. Но собственно, история не об этом, а… по порядку, чтобы не создавать сумятицу и сумбур.

— Ну чё, Лёх, — как бы между прочим спросил меня братан, метясь в свой пакет. Фьють. Горошина полетела, громким щелчком отразилась от двери, мимо пакета, покатилась под холодильник. — Кого-нибудь трахнул уже?

Ему легко говорить, 21 год. За ним бабы толпами ходят, было даже, две студентки с параллельного курса передрались. А ведь парнишка — смотреть не на что! Был бы Шварцнегером, или Аленом Делоном из семидесятых годов, на худой конец, а так, доходяга, из мышц только один хуй и состоит. Я то, несколько получше выгляжу, хоть на три года его и младше. Торс, плечи, мускулатура…

— Не-а… . — честно признался я делая ответный бросок в свой пакет. — Не пришлось как-то.

— А чего так слабенько?

— Ну… не знаю… — я пожал плечами. — Вот Маришку, сейчас кручу, но она, уже в который раз, с крючка спрыгивает.

— Ха-ха-ха! — братишке поржать, мёда не надо. — Так ты, небось, до сих пор с ней только за пальчик и держишься.

— Почему? — обиделся я. — Мы уже во всю сосёмся… Но ебать не даёт… Сучка…

— Не правильно ты, делаешь всё… — констатировал Денис.

— А как правильно?

— Вчера видел, ко мне, Катька приходила?

— Ага…

— Вот это правильно было. Между прочим, с первого раза дала…

Завидую ему. И как у него так гладко всё получается? Везунчик. Научил бы. Братан называется.

— Научишь?

— Могу и научить, — Денис расплылся в улыбке, — наука нехитрая.

— Когда?

— Да хоть сегодня. Маришку очень хочешь трахнуть?

— Конечно!

— Тогда веди её.

— Что? Прямо сейчас?

— А чего тянуть? Звони, приглашай.

— Так утро… же! Вечерком бы…

— Ну да. Как раз к вечерку и раскрутишь. Днём, гораздо лучше, ничего ты не понимаешь.

— Ладно. Позвоню, если она дома еще.

Мы проверили свои пакеты. У меня оказалось на одну горошину больше.

— Я выиграл! Тебе в магазин топать.

— Ага. — Согласился брат.

Он ушел в магазин я же, присел у телефона, чтобы придумать повод затащить Маришку к нам на квартиру. Ума не приложу как это сделать, а ещё более, как Денька сможет раскрутить для меня такую стерву. Надеюсь он хоть инструкции какие-нибудь даст, а так, с бухты-барахты. Более менее разумных мыслей не нашлось и я решил просто позвонить, а там, как бог на душу положит. К телефону долго не подходили. Наверное, на том конце провода, все ушли на фронт или еще хуже, к бабушке, в деревню уехали. Обычно они на субботу так и делают. Но мне повезло. Со второй попытки в трубке раздался раздраженный голос.

— Алло!

— Ой… Тёть Маш, Маришку можно?

— Это ты Лёша?

— Д-да.

— Она ванну принимает.

— Я попозже… позвоню…

— Ну, если успеешь. Мы в деревню едем.

— А я… хотел пригласить её в кино… — разочарованно протянул я.

— Завтра и пригласишь.

Какой облом! Всё-таки едут в деревню. Но завтра же вернутся. Но я уже загорелся — здесь и сейчас, в кои-то веки Денька снизошел до меня, спустился с небес. А вдруг он завтра найдёт занятие поинтереснее, чем раскрутка девчонки для младшего братишки? Извратиться нужно, во чтобы то ни стало. Что же придумать? Звоню еще раз, пяти минут не прошло. Не дай бог свалят раньше.

— Тёть Маш, Маришка уже искупалась?

— Нет еще.

Через пять минут, снова.

— А сейчас?

— Лёша, что за нетерпение? Позвони завтра, лучше.

— Так фильм же сегодня! Мы давно мечтали его посмотреть вместе! — я уже вру напропалую, как бы не завраться.

— Ааааа… . — задумчиво произнесла тётя Маша, — причина конечно, уважительная. Она тебе сама позвонит, как из ванной выйдет.

— Хорошо, тёть Маш, — вздохнул я и положил трубку.

Я погрузился в нервное ожидание. Ногти изгрыз уже все. Позвонит, нет? Маришка не звонила. Что ж она так долго плещется? Тоже мне, русалка нашлась. А может послать её к свиньям? Попросить брательника, чтобы какую-нибудь девушку со своего барского плеча пожаловал? Ну и пусть старше будет. Какая разница. Старшие, между прочим, со знанием дела к этому делу подходят. Простите за каламбур. Нет. Маришка всё же лучше… Я давно её хочу. Глаза — словно льдинки в весеннем ручейке и руки как крылья у перепёлки, такие тоненькие и подвижные. Ножки… ооооо! А вы, батенька, однако, романтик. У брательника тёлки ведь, тоже не хуже. Уж он то, настоящий поэт и ценитель прекрасного, абы какую, в дом не приведёт. А вдруг для меня, ради шутки, кобылу скалеозную и чахототочную? Я его не знаю что ли? Что же она не звонит? Может рискнуть еще раз? Ладно. Еще пять минут и звоню. Может не звонить больше? Загадаю-ка для себя, если позвонит, то сделаю её… сегодня или завтра, после поездки в деревню,!

нет — бросаю. Уже месяц за ней телёнком хожу. Гордость где, а?

Раздался звонок и всколыхнулась надежда с новой, страшной силой.

— Алло! — с дикой радостью крикнул я в трубку, — Маришка?

— Я. Чего ты хотел?

— Ммм. Эээ. — у меня идеи все разом вылетели из головы.

— Так фильм-то какой? — спросила она. Видимо мать её уже просветила.

А я даже не придумал какой фильм сегодня в кинотеатре.

— Этаааа. — промямлил я, лихорадочно перебирая названия, которые могли бы задеть её за живое и показаться достаточно веской причиной не ехать. Так ничего на ум не пришло.

— А! — Неожиданно произнесла Маришка приходя мне на помощь. — «Ловец снов»?

— Да! Да! — неслыханно обрадовался я и понял, что Маришке, эти еженедельные поездки в деревню как серпом по тому месту, что у неё есть в наличии. Вот и ищет сама отмазку. — Он, родимый. Хочешь?

— Конечно хочу. Еще бы не хотеть. Помнишь ведь, давно его ждём?

— Ага… А он только сегодня будет, эксклюзивно, так сказать.

— Эксклюзивно? — переспросила она и зажав трубку воскликнула матери, — Мам! Плиз! Эксклюзивно сегодня… Когда еще придётся? Папа будет не против, вот увидишь!

Она еще долго, плаксиво пререкалась с матерью. Трубка приглушенно передавала весь спор. Я терпеливо ждал вслушиваясь в интонации. Победит мама — провал… Но в интонации Маришки появились особые нотки. Значит она уже перетягивает одеяло на себя. Маришка нападала, мать оборонялась. «Да, нафига нам столько, того варенья, мам? Мы уже набрали на пятилетку вперёд! Я его не ем, даже! Не буду я вкалывать на том огороде!» Мать потихоньку сдавала позиции. Да и ей тоже надоело, наверное. Бабушка, небось, в огород всех посылает на трудовые подвиги. Я представил даже себе эту гипотетическую бабушку: «Варенье жрёте банками? А работать кто будет?» Ну, может быть, она не так говорит, но что-то близкое к этому. Наконец, Маришка обратилась ко мне:

— А когда начинается?

— В три часа! — я выпалил это не задумываясь.

— Ну вот, видишь мама, сеанс дневной в три часа дня. — Маришка с новой энергией стала убеждать мать.

Чертовка! Точно победа будет за нами. Ха! Девочка, ты даже не представляешь какой «кинчик» тебе предстоит посмотреть. Давай, давай, ломай маму свою.

— Хорошо Лёшка, я пойду с тобой в кино, — произнесла она твердо, даже не дожидаясь окончания спора с матерью и положила трубку.

Вот же ж… . А когда придёт? Нахрена я сказал что в три? Это ждать-то сколько? Сколько времени сейчас? Девять с половиной. Ого! Может пойти за ней прямо сейчас? Стоп, стоп, стоп. Брательник с магазина придёт, он и рассудит, наверняка скажет: «Не гони волну, а то за борт смоет. » А вдруг тётя Маша всё же насильно Маришку заставит ехать? Как я узнаю? Лучше ждать и не лезть сейчас опять со звонками. Испорчу всё, как пить дать. Не буду звонить. Пусть сама воюет, если не хочет в деревню переться.

Денис пришел как раз кстати, иначе бы я, точняк, наделал глупостей. Он притащил две увесистые сумки набитые снедью. На неделю скупился, что ли?

— Смотри, что я прикупил, между прочим, из своих трудовых сбережений. Цени! — он с ловкостью обезьяны выудил из пакета сначала бутылку джина, а затем еще пару бутылок вермута. Мартини пил когда-нибудь?

— Ух ты! А что за праздник сейчас?

Он взглянул на меня почти уничтожающе.

— А что, разве Маришка не придёт?

— Не знаю… У неё как раз сейчас баталия с предками на этот предмет. Если победит то в деревню не поедет.

— Понятно. Как всё запущено у вас. Малолетки, бля. Давай в комнатах шик наводить. А то, вдруг придёт, а у тебя постель не заправлена даже. Запомни, девочки любят опрятных мальчиков. Она красивая хоть?

— Очень!

— Ну ну, — усмехнулся брательник, — прямо таки, очень. Посмотрим.

Мы азартно принялись разгребать свою квартиру. Завалы были еще те. А представьте; мать в рейсе, что делают два вышеозначенных гоблина? Правильно, захламляют квартиру и мусор, разумеется, множится в геометрической прогрессии, даже невзирая на то, что вчера приходила Катя. Брешет, что девочки любят опрятных мальчиков. У самого постель не заправленная неделями стоит. Наверняка педагогическая жилка проснулась, решил мне дать один урок, это чтобы научить ждать. Ну и самому размяться заодно.

-День, а как ты её сможешь раскрутить?

— Как придётся.

— Это и есть твой главный секрет?

— Почему же? Есть ещё один.

— А какой? Если не в лом…

— Увидишь. Но обещай мне, во всём поддакивай и поддерживай, если хочешь, сегодня же, помакать свой конец, где надо.

— Ок. Обещаю.

— И учись, смотри во все глаза, салага.

— Есть, сэр!

Уборка продвигалась медленно, несмотря на моё новаторство. Я решил, весь хлам неподдающийся классификации просто распихать по норам, под кровать, например. Звонок телефона застал меня врасплох. Я резко выпрямился и в нерешительности заморгал глазами.

— К телефону, подойди. Твоя звонит.

Да. Это она. Что скажет? Чем обрадует?

— Да… — спросил я в трубку.

— Лёш… Я не поехала в деревню! — возбуждённо затараторила Маришка, — спасибо тебе. А фильм-то какой, кстати?

— Эээээ. — сказал я.

— Я так и поняла… Никакого. Но всё равно спасибо! Я очень не хотела ехать! Знаешь что, пойдём тогда, просто погуляем в парке?

— Пойдём! Может, ко мне лучше? Моя мама в рейсе. А мы с братом… .

— Обед приготовили! — одними губами шепнул мне Денис вытягивая большой палец вперед и подмигивая.

-… . обед приготовили…

— Что? Сами?

— Ага… Знаешь как Денька готовит? Вот заодно и познакомлю вас.

— Хорошо… — согласилась она, — когда?

Я вопросительно посмотрел на Дениса. Когда?

— В двенадцать, — шепнул он складывая ладони в жесте изображая вертикально стрелки часов.

— В двенадцать, — вторил я.

— Обед вкусный?

— Еще бы! С мартини.

— С чем, с чем?

— С мартини. Вино такое есть.

— Ок. Придёшь за мной?

— Естественно!

Уф! Порядок. Половина дела сделано. Теперь надежда вся на Деньку, на его искусство. Я пребывал в эйфории. Она так легко повелась? Дальше-то, что?

— Инструкции мне будешь давать? — спросил я.

— Буду. Шустро завершай уборку, а я пошел на кухню, колдовать. У нас очень мало времени.

— Я не эти инструкции имел ввиду!

— А! Ты про еблю? Что имеешь то и введёшь. Будь спок, парниша.

Я ринулся в бой с новой энергией и с новыми новаторскими усовершенствованиями. Теперь пылесос гудел исключительно на повышенных оборотах и елозил лишь в центре зала. Свою комнату я уже убрал, а Денькину, не обязательно. Маришка, в конце концов, моя девушка и ебать её буду я.

— Эй! — крикнул мне из кухни Денис. — Сколько времени до неё добираться?

— Пол часа, примерно, на автобусе.

— Пол часа туда, пол часа обратно, там минут пятнадцать. У тебя совсем не осталось времени. В душ, быстро и выдвигайся.

— Зачем в душ? Я вчера мылся.

— Кретин! И чтобы пахло от тебя духами, а не носками. Понял?

— Понял.

Вот еще… мыться. Хотя, братан прав. Нужно с чистым телом на девочку лезть, а то, словно от конюха разить будет. Предусмотреть нужно всё. Иначе как скажешь, когда дело дойдёт?»Знаешь, милая, а не сходить ли мне в душ?» Я нагло воспользовался Денькиным одеколоном: «АХЕ» называется. Ну как в рекламе, помните? Парень щелкает кликером, считает девушек, значит, тех кто на него обратил внимание. Заходит в лифт и на счётчик смотрит, ого! тридцать кликов. А там, в лифте, другой парнишка, тоже с кликером и у него на счетчике две тысячи. «АХЕ»» — понимаешь. Братишка ничего не скажет в такой день. Что-то он сегодня ко мне подозрительно добрый.

— Время, братан! — гаркнул мне через дверь Денис.

— Иду, иду уже.

Я стремительно понесся к автобусной остановке. Не опоздать бы. Значит, усвоил сегодня очень много. Девушки любят чистых, а еще они любят точных. Вообще, писком будет, если мы ровно в двенадцать появимся в дверях квартиры и часы тут же пробьют. Надо запоминать всё. Из графика пока не выбился, прибыл к Маришке и позвонил в двери, как и положено в одиннадцать пятнадцать. Черт. Ну и трудно же быть точным. Как это немцы умудряются?

— Привет! — сказала Маришка открывая двери.

— Привет! — выпалил я и ринулся её целовать.

Она уклонилась от прямого поцелуя в губы.

— Тише… тише… успеешь еще.

— Ладно… — обиделся я, — собирайся, пошли.

Домой ко мне мы пришли очень точно. Как раз часы начали бить в зале, отзываясь в моей душе гордостью. Отныне всегда буду следить за своим ритмом. На долго ли хватит? Дом нас встретил чистотой и порядком, прошу заметить, моими же руками сотворённому и необыкновенным запахом-ароматом тянущимся из кухни. Денька тоже внес свою лепту в праздник моей души. Чем же так пахнет? Он что, совсем рехнулся, креветок покупать? Мать обязательно с нас спросит за нерадивую экономику. Ну да ладно, ему видней. Самому же выкручиваться придётся, финансами заведовать поручено было ему.

— Это мой брат, День, — представил я братана, — это Маришка, моя… девушка.

Внимательно проследил за выражением лица Дениса. По моему он разочарован. Что? Не так красива? Кольнуло. Тебе не красива, мне даже очень. Вот так, то. Моя девушка! Брательник протянул руку для рукопожатия.

— Марина… Как по батюшке?

— Ой… — зарделась Маришка. Её ведь никто по отчеству и не называл никогда, а тут щёголь эдакий. — Николаевна… — тихо прошептала она.

— Очень хорошо, Марина Николаевна! Вы даже не представляете, как мне приятно! Денис Константинович. Спасибо большое за Ваш визит.

Тююю. Это что же, мне тоже придётся так представляться в будущем девушкам? Алексей Константинович; и не выговорить. Куда проще — Лёха и всё тут. Нафик он так делает? Цирк. И после этого её ебать? Теперь она в жизни не даст… даже ему! Я зло покосился на брата. Опять по-дурацки шутит. Но он, как будто так и надо, продолжал:

— Прошу Вас, Марина Николаевна, проходите в зал.

Бе-бе-бе-бе! Сволочь. Так вот почему он был добр со мной с утра! Ну, точно, устроил светский приём, чтобы поржать над мной. Настроит мою подругу на высокие отношения, потом, шиш её завалишь. Лучше бы в парк пошли, побродить, там бы нацеловались до ломоты в яйцах и то дело. Ненавижу! Но залупаться нечего, придётся подыгрывать. Я протянул руку Маришке в жесте испанского есконда, чтобы чертыхаясь про себя, провести к столу в зале. Маришка выглядела несколько растерянной, румянец в полщеки красноречиво указывал на это. Пожалуй, не растерянной, а польщенной таким приёмом. Ладно, проехали. Вечер предполагается быть испорченным, надо хоть из этого выгоду извлечь, просто развлекаться. Баааатюшки! В зале-то… по высшему ресторанному уровню. Окна задвинуты плотными шторами, так что комната скрадывалась полумраком. Стол сервирован лучшей нашей посудой, той, что даже мать боится по праздникам выносить. Подсвечник и восковые свечи, уже зажженные, трепещут золотистым пламенем в своих лунках. Бокалы похожие на конусы наполнены вином, то бишь, адской и предательской смесью джина с вермутом. Ебанусь от этого… Мы присели с Маришкой на стулья рядышком, ошеломлённые. Вы думаете, я был ошеломлён меньше? Да я, охуел! Переглянулись с ней.

— А что? — шепотом спросила она меня, — вы всегда так обедаете?

— Не всегда, — попытался пошутить я, — иногда мы обедаем в Париже…

— Да ну, тебя…

Братан появился из кухни в намерении продолжать сумасшедшую игру в королевский приём. На подносе парила кастрюля с креветками.

— Вот, пожалуйста. Алексей, прошу тебя, поухаживай за дамой!

— Конечно, конечно! — согласился я приподнимаясь.

Дрожащими руками от неловкости наполнил блюдо Маришки креветками. Потом от собственных щедрот себе. Повеселюсь хоть. Креветок не ел полжизни.

— Соус? — спросил Денька.

— Да, спасибо. — пролепетала Маришка.

Вот, пожалуй, все и втянулись в идиотский балаган спланированный братаном, стали такими вежливыми и чопорными, усраться и не жить. Представляю как ржет Денька в душе, но лицо полусерьёзное, полувежливое, полу… . Какое там еще полу- бывает?

— Прошу Вас, попробуйте мартини. Для Вас специально, Алексей выбирал сладкое. Это розовый напиток. Мы же с братом, всегда пьём белое и не важно под какое мясо. Нам нравится и всё… Не правда ли, Алексей?

— Ага. — поддакнул я.

Маришка неловко потянулась за розовым бокалом. Чуть не опрокинула его. Точняк, за таким столом ей приходится быть впервые. Мы пригубили коктейль. Маришка, вообще, только губы смочила.

— Ну как? — спросил я.

— Хорошее… — прошептала Маришка, — но мама мне запрещает пить.

— Ладно, тебе. Сделай глоток. Мама ведь не узнает.

— Нет.

— Не нужно, Алексей настаивать, — вступился братан, — каждый волен делать то, что ему предписано воспитанием. Хотя, бокал дорогого вина никогда еще никому не повредил. Потому оно и дорогое. Я просто рекомендую Вам, Марина Николаевна, на время забыть о том, что предписано. Получайте удовольствие.

По глазам видно, что хочет попробовать, но жмётся. Она боролась с собой недолго. Нерешительно подняла бокал, жадно сделала глоток.

— Очень хорошее вино. — сказала она с виноватой улыбкой.

Будто знает, какое вино бывает хорошим. Ха, ха. Кстати, я тоже не знаю. Так что, ехидничать здесь не уместно.

Давно не наслаждался таким обедом. Может быть гурманом не рождаются, зато им становятся под давлением обстоятельств. Такое давление обстоятельств, честно признаюсь, мне нравится. Даже если Маришка сорвётся опять с крючка, я всё равно буду доволен проведённым временем. Братан хоть и порядочная сволочь, но ему спасибо на этом.

— Вообще, — разглагольствовал Денис, — этот напиток пьют по нисходящей. После каждой смены бокала градусы в смеси уменьшают. Впечатление незабываемое. Такое мягкое состояние. Опьянеть от этого совершенно немыслимо. Так что не бойтесь, Марина Николаевна, здесь Вам не дадут напиться.

Денис подал пример как нужно пить. Он делал маленький глоточек из бокала при этом нюхал напиток, потом клал в рот креветку и долго жевал её прикрывая глаза от удовольствия. Опять глоточек. Так что и мы с Маришкой невольно втянулись. В смысле, я взял пример, чтобы не хлобыснуть залпом и не сожрать пару маслин на дне бокала, а Маришка под впечатлением действа, тоже прикладывалась к бокалу сначала просто понюхать, а затем вообще, бокал оказался пустым. На дне её бокала сиротливо валялась долька апельсина.

— Ещё? — спросил Денис с нажимом.

— Нет.

— Ещё?

— Нет.

— Ещё?

— Да…

Обед под плавную светскую беседу шел своим чередом. Тут стоит особо отметить; под тихую музыку Вивальди. Где братан надыбал этот диск, ума не приложу! Потому что у нас с ним все полки завалены Рамштайном и Продижи, а вот для Вивальди места не нашлось. В упор не помню, чтобы такой диск был в наличии. Ну и ладно, ничего музычка, так себе, маловато правда металлических ноток, разок послушать можно. В общем, организовано всё, как лучших домах ПОрижа и ЛандОна. Наконец, всё хорошее подходит к концу. Я напоролся креветок и напился коктейля до состояния глубокого удовлетворения, впору пиявкой отвалиться от пиршества. Впрочем, Маришка тоже. Что теперь дальше? Но у брата, похоже, было спланировано всё заранее.

— Вы знаете, Марина Николаевна, а в Латинской Америке, например, после обеда всегда играют в карты. Не хотите ли присоединиться?

— Ммммм. — неопределённо произнесла Маришка.

— Там обычно играют в «куарента», но мы поступим по другому, спросим даму в какую игру предпочитает играть она.

— Я никакую не знаю… Разве что в «дурачка»…

— Хорошо. Прошу Вас. — Он жестом пригласил пересесть на диваны, а сам перенёс свечи на журнальный столик, поближе.

Бокалы и бутылки также перекочевали на журнальный столик. Бляха! Откуда у него этот лоск? Я аж устал. Уж лучше бы матерился как всегда.

— Сначала, — проговорил Денис доставая карты с книжного шкафа, — определимся с правилами. Каждая игра имеет правила и всегда требует уточнения. Играем на интерес. Потому что без интереса будет скучно. Вы согласны?

— Да. — Поддакнули мы с Маришкой.

— Значит, играем на деньги. Каждый кладёт на кон условную сумму, скажем, десять рублей, затем выигравший забирает весь кон. В игре «дурачок» нет одного выигравшего, есть один проигравший, тогда, выигрыш делится на двоих. Согласны?

— Да! — кивнул я.

— Денис Константинович… А если у меня нет денег?

— Я займу Вам, для старта, потом вернёте. — Он достал из кармана несколько купюр по десятке и положил перед Маришкой.

Тщательно растасовал колоду и раздал. Что же он задумал? Фиг его знает. Итак весь вечер перекроил на свой лад. Хоть бы шепнул, намекнул. И это раскрутка? Если это раскрутка, то я полярник Амундсен. Ладно, буду идти на поводу, обещал же не мешать.

— Алексей, разлей пожалуйста напиток по бокалам, они совершенно пусты.

Меня разве надо упрашивать? Выпить я люблю. Голова уже приятно кружилась от выпитого за обедом.

— Марина, тебе розового или попробуешь белого? — спросил я.

— Мне уже хватит…

Но я всё равно налил, соблюдая каноны виночерпия, бокал никогда не должен быть пустым, розового вермута и джина. Как там Денька говорил? По нисходящей.

Карты розданы, деньги, по десятке от каждого, на кону. Старт. Игра началась вяло. Ну понятно, обстановка настолько необычная, что даже я не в своей тарелке… Что прикажете говорить о Маришке? Рассудительный Денис плавно говорил о чем-то светском, подозреваю, начитался французских романчиков. Ну, закончится вечер, выставлю ему счет. Но неловкие паузы он заполняет блестяще. Так что только его голос и звучал. Первый раунд он проиграл. Еще бы не проиграть! Он же тут токовал как на птичьей свадьбе. Зато я увидел в глазах Маришки азартную вспышку. Она выиграла! И теперь мы поделили Денькину десятку на двоих. Вот те на. Значит можно завтра в парк пойти и полакомиться мороженным.

— Поздравляю! — Сказал Денис, — и прошу отыгрыша. Увеличим ставки? Я кладу двадцатку.

— Хорошо, Денис Контантинович, — Маришка затрепетала. Похоже, мороженного можно будет съесть много. И так легко!

Следующий раунд он опять проиграл, разглагольствуя что-то о Парижских кварталах близ Эйфелевой башни. Там оказывается есть площадь проституток, где девушки стоят как бутоны роз на ухоженных клумбах. Садовник просто гениально планировал свой сад. Бла, бла, бла. И в таком же духе.

Нихрена себе! Я завелся. У меня уже пятнадцать рублей прибыли. То, что братан сейчас транжирит наш недельный прожиточный минимум, мне было насрать поносом, его проблемы. А деньги мне очень нужны. Я покосился на Маришку. Ей, видимо, деньги тоже нужны. Она раскраснелась, глаза уже не таясь горели алчным огнём, от волнения даже пару раз хлебнула из своего бокала.

— По пятьдесят? — спросил Денис.

— Да! — почти с восторгом воскликнули мы с Маришкой.

Если вы подумали что Денька и этот полтинник проиграл, то оказались совершенно правы. Он проиграл и этот полтинник. Вы знаете что есть триумф? То-то же. Я в метании в бисер почти всегда Деньке проигрывал, а тут в карты в третий раз подряд! Надо бы пересмотреть наши розыгрыши для походов в магазин. Карты несомненно лучше.

— По сто?

— Нет, — сказал я, — у меня в наличии нет столько.

— Сколько у тебя?

— Семьдесят.

— А у Вас, Марина Николаевна?

— У меня девяносто, вместе с теми, что Вы заняли…

— Давайте по сто, Но с тебя Алексей один поход в магазин, а с Вас Марина Николаевна… . Во сколько вы оцените Ваш поцелуй?

— Что?

— Поцелуй… Например, если вы оцените его в десять рублей, то можете тоже положить на кон.

— Но… — стушевалась Маришка, — поцелуй…

— А чего Вы боитесь? Шанс, что проиграете, всего тридцать три процента. Плюс, придётся делить его на двоих, так что совсем по слабенькому поцелую…

Сто рублей! Это же деньжищи какие! Но поцелуй. Денис Константинович говорит, совсем слабенький, поделенный на двоих…

— Ну? — спросил Денька.

— Да, — Маришка кивнула не очень уверенно.

Этот раунд был сравним, по напряженности, с футбольным матчем между Аргентиной и Бразилией, если кто помнит девяносто девятый год… Маришка волновалась так, что выпила частыми глотками весь бокал. В ход пошли последние козыри… скоро развязка. Меня колотило от азарта. Я выиграл! В магазин мне не идти. Остались в игре Денис с Маришкой. Драма развивалась лавиной. У Маришки три карты, у Дениса две… Ход Маришки. Козырная десятка, козырный валет… червовый валет… Денька принял. Он проиграет! Последняя карта от Маришки. Простая шестерка. Есть!!! Гоооол! А чего это я за Маришку так болею?

— Ну вот… я же говорил, ничего страшного нет. — сказал Денька.

— Лёш, налей мне еще! — Маришка просто вся светилась победой и триумфом.

Да, это дело надо отметить. Итого у нас с Маришкой по сто тридцать рублей. Завтра на совместные деньги устроим в парке пир.

— Денис Константинович… Я могу уже вернуть вам долг!

— Не торопитесь, Марина Николаевна, по карточным правилам; если Вы, во время игры, возвращаете долг, то не имеете права занимать больше ни у кого. Подумайте.

— Да, я возвращаю Вам долг. — Маришка пунцово рделась, самоуверенно протянула деньги.

— Похвально, — отозвался Денька, — возвращение карточных долгов, самое святое в жизни. Запомните это! Сколько у Вас осталось?

— Восемьдесят, Денис Константинович…

— На прежних условиях?

— Да!

— Но учтите, поцелуй стал дороже на десять рублей. Отдаёте себе отчёт?

— Да!

Сбросили карты положили на кон деньги. Маришка играет ва-банк. Я нет, потому что я, в сравнении с ней, Рокфеллер. Но у меня потеют ладони. Теперь я твёрдо решил «нацаревать» рублей триста. Завтра таки устроим праздник. Из игры я вышел быстро, мне просто повезло, козырей попалось чуть ли не каждый второй, колоду туснули небрежно. Отбился от всех и теперь сидел посвистывал, с наслаждением потягивал из бокала, подсчитывал свои барыши. Трагедия и драма развернулась с новой силой. Маришка отчаянно оборонялась, теперь она глотала коктейль после каждого хода. Переживает! Восьмёрка, девятка, козырная девятка, туз. Бац! Последний туз от Деньки… Козырный. Всё…

— Ой… — сдавленно пискнула Маришка.

— Ура! — Денька ликовал, — выиграл в первый раз! Вообще, мне в карты никогда не везло.

Да… Но теперь нужно как-то делить проигранный поцелуй… Я лукаво, с интересом взглянул на растерянную Маришку. Проигрывать тоже нужно уметь! И тут я понял план братишки! Гениально! Развратить сначала деньгами, а потом… Уважаю!

Деньги перекочевали ко мне и Деньке. Теперь долги… Вот интересно. Со мной, нет проблем, как бы своё, но Маришке еще предстоит целовать Дениса. Умора! Она быстро чмокнула меня в губы, оставив вполне удовлетворённым. Теперь Дениса… Нехотя подошла к нему. Он поднялся с дивана склонился в ожидании. Поцелуй в щеку…

— Ууууу, — протянул разочарованно брат, — Марина Николаевна, цена этому поцелую — полрубля.

— А как надо?

— В губы и со страстью, ну по крайней мере сделайте вид, что ли…

-… Хорошо.

Первый поцелуй… Причём страстный, причём на глазах собственного парня. Вот где пикантная ситуация. Она приблизила губы и зажмурилась. Денька сделал всё сам. Нежно лизнул ей губы придерживая ладонями лицо. Тронул её губы своими. Долгий, затяжной. Я так никогда её не целовал. Всегда суетливо и жадно, а здесь поцелуй настоящего мужика. Маришка вдруг обмякла, а я взбесился от ревности. Но карточный долг — святое

— Ещё играем? — наконец произнес Денька.

— Пожалуй нет… — голос Маришки звучал более чем разочарованно, — у меня больше нет денег…

— А мы сыграем на ваши поцелуи… Они такие сладкие…

— Но…

— Где Ваше стремление к реваншу? Вы ведь только, впервые проиграли! Как и я, впервые выиграл. Ставлю двести рублей против Ваших двух поцелуев по пять минут… . Алексей?

— Согласен, с условием, плюс поход в магазин.

— Принято. Марина Николаевна?

— С-согласна, — запнулась Маришка.

Маришка больше не пила, играла ожесточенно и непрерывно, в задумчивости, легонько пальцами касалась своих губ. Поразил её брательник своим поцелуем. Надо бы попросить научить… Как он это делает? Он опять рассказывал что-то, на этот раз про жаркие страны и яркие коралловые пляжи в синих, синих лагунах. Вот девушка, мулатка, совершенно обнаженная, спускается к прибою, хрустит под босыми ногами песок… Етишь! Откуда он всё это знает? Рассказывает, словно сам видел!

Продул я… Черт меня дернул выкинуть козыри еще вначале… понадеялся на колоду с кона. С сожалением посчитал свои активы. Да и что там считать, ноль минус поход в магазин! Вспомнил про кубышку, там как раз пять сотен, на черный день берёг. Черный день настал. Но только две сотни не более иначе… знаю я эти дьявольские игры.

— Делим кон следующим образом: Надеюсь Вам, Марина Николаевна, не нужен поход Алексея в магазин?

— Нет…

— Получите, Ваши двести рублей…

Маришка встрепенулась, вновь засветились глаза, она с облегчением хлебнула из бокала. И хлебок, такой, хороший, сразу ополовинила бокал. Вздохнула свободней.

— Ставлю сто рублей — гордо сказала она.

— Нет, уважаемая Марина Николаевна, в карточной игре правила гласят: «Ставка никогда не понижается от предыдущей, она остаётся такой же или растёт по взаимному согласию игроков»

— Да?

— Да. Вы можете поставить двести, которые у Вас есть, или если не хотите рисковать деньгами, то сто, добавив два поцелуя по три минуты, а еще, как вариант, можете… чистых два поцелуя по пять минут, сохранив при этом все Ваши деньги.

— Могу?

— Можете.

Она несколько секунд колебалась, потом произнесла:

— Ставлю два поцелуя по пять минут!

— О! — Оживился брательник, — вижу настоящего игрока! Ты, Алексей?

— Сейчас за деньгами схожу в свою комнату…

— Тоже дело.