Когда-нибудь мы прилетим на Марс, и нас там…

Когда-нибудь, мы прилетим на Марс, и нас там выебут. Это точно. Ну, типа, инопланетяне, они же спят (в настоящем смысле) и видят, как нас поиметь. Ничего, что геном не совпадает, и от такого соития, всё что получится, можно сразу спускать в унитаз. Сейчас пойду, отложу личинку. Унитаз, кстати, становится ярким символом постиндустриальной культуры. Вокруг него всё теперь вертится. Ничего, что страшно, ничего, что противно, тряпочкой протрем, побрызгаем дезиком, и снова сядем, философствующие субъекты, с застывшими от отложенного оргазма глазами, сейчас из нас выходит, а мы мечтаем, как входит в нас. Люди — игрушечные крокодильчики, которых Бог спускает в унитаз. Как Вам картинка? Паланик рулит. Ну, хватит оправдываться.

У меня было много баб. Красивых, шальных, по-пьяни, по любви, без любви, по случаю, по интересу. Мне было хорошо с ними. Им со мной тоже. Когда они забывали, про свой интерес, про застывшую в подсознании органическую потребность, и начинали просто мне отдаваться, вот тогда их и начинало переть со страшной силой, от того что я в них, внутри. И мне всегда было интересно: от чего их так прёт что в них ходит мой член? Блин, им просто это нравилось! Ощущать это в себе. Внутри себя. Член. Скользкий, округлый, предназначенный чтобы проникать, проходить сфинктер, препятствия, входить, и потом, дернувшись пару раз, изрыгнуть из себя, застыть. и выйти. Одна из них, этих женщин, сказала мне: Я люблю во все дырочки, которые есть… А когда я засадил ей, она заорала, ей было больно, и она скинула меня с кушетки , на которой мы трахались, на покрытый мраморный плиткой бетонный пол. Дело было в поликлинике, где я работал охранником, а она — медсестрой, под плакатом о венерических заболеваниях, который гнусавым баритоном читал мой напарник, ожидая своей очереди.

Короче, есть на свете пидоры, и есть геи. Пидор — это состояние души, гей это разочаровавшийся в бабах мужик, от отчаяния бросившийся во все тяжкие.

Надеюсь, что я не пидор. Хотя, не мне судить. Но я никого не портил. Все они были испорчены до меня, а я до них.

Обычно, мне было больно. Когда они в меня входили, трясясь от возбуждения. Им было важно побыстрее отыметь подставившуюся дырку. Они не умели получать удовольствие. Только один раз, с одним из них мне было по-настоящему хорошо.

Он был чистоплотный, он спросил меня, готов ли я, подмылся? Мы пошли с ним в ванную, и там, под струей воды, из лейки, я взял его член в рот. Я облизал его, круговыми движениями языка, я наслаждался им, я брал и отпускал его, смотрел, как он набухает, становится большим и сильным, и мне нравилось, что он во мне.

Когда он понял, что скоро кончит, он повел меня в комнату, на диван, и там он в меня вошел. Вставил свой поршень мне в зад, и это было приятно, он ходил во мне, и меня пёрло, от его рук, от его скользкого члена, от осознания, что он меня ебет. Это было жарко, скользко, приятно. В первый раз в своей жизни, я испытал оргазм, от того, что меня ебли. Потом он кончил. В меня. Мы пошли в ванную, а потом ещё раз повторили.

Когда-нибудь, мы прилетим на Марс, и нас там выебут.

Прислано: Слава