Изрядно повеселились

С Катей мы встречаемся уже года два.

Я — семейный мужик, имеющий абсолютно приличную жену, повёлся на Катерину давно. На протяжении более чем трёх лет я только тайно заглядывался в её сторону, не смея и предложить что-то такое. Тем более, что позже она похоронила мужа и осталась одна с двумя дочерьми. Я не говорю уж о том, чтобы предположить такую возможность и при жизни её супруга. А уж в такой ситуации приставать к ней было на мой взгляд, нехорошо, учитывая, что мой интерес к ней не был просто кобелиным желанием. Я просто сходил с ума, глядя на её миниатюрную стройную фигурку, симпатичное личико. И не имело значение, что она старше меня на семь лет. Просто нравилась, и всё тут. Затрудняло и то, что в сторону мужиков она и не смотрела, как будто не было вообще вокруг особей мужского пола. Насколько я знал, все попытки окрестных ухажёров были пресечены самым жёстким образом. И я понимал, что моя попытка также потерпит неудачу. Как сказал один персонаж из вестерна: «Эта девушка неприступна как Форт Нокс».

А Катя действительно выглядела как девушка в свои тридцать семь лет и незнакомые часто принимали её за подружку или старшую сестру дочерей.

И так шло время. Я смотрел иногда на неё издали, перебрав попутно не одну более или менее приличную женщину из нашего маленького городка. Слухи распространялись здесь быстро и я довольно быстро заимел репутацию «ещё того бабника» — как-никак, директор местного колледжа и все мои подвиги кто-то да замечал — такова цена того, что у всех на виду. Я не пропускал ни одной приличной женщины, хотя и не был сексуально озабочен, но не связывался с дешёвыми бабами. Скорее, искал что-то для души. Но всё это было не то. Я упорно косился в сторону Катерины.

И неизвестно, сколько это продолжалось бы, пока не помог случай.

Под Новый год угораздило меня встретить двух старых приятелей: оба пьяные, но в полном сознании куролесили на джипе, празднуя какое-то событие. В итоге я оказался в той же компании. Не помню как, мы оказались в доме нашей общей знакомой — Веры Петровны. И тут-то я протрезвел, увидев, что у неё сидела: Катя. Я и забыл, что они — подружки с Верой — однокурсницы. Хотя Вера Петровна выглядит намного старше и настолько же больше по габаритам. Компания оказалась весёлой: пили, пели и болтали. Потом я оказался на веранде с Катей (мы вышли покурить). И тут спиртное развязало мне язык. Волновался я как пацан, ну и выложил всё как есть — рассказал про все мои чувства к ней. Состояние моё при этом было близко к обморочному — прыгало сердечко и дрожали колени. Закончилось всё поцелуем. Потом мы всю ночь бродили по городку, взявшись за руки как парочка.

Через несколько дней Катя стала моей — то есть мы оказались в одной постели. Как оказалось, к сексу она была почти равнодушна (не в укор её покойному мужу, которого она всё-таки любила). В первое время, когда я утомлял её бесконечными вторжениями в её сокровище и она уставала. Бессильно раскинув ножки и руки она покорно впускала меня в себя, потеряв счёт «брошенным палкам». И только когда я наконец в последний раз впрыскивал в неё струю спермы и сползал с неё, она устало вздыхала: — «Ты — маньяк бабник»! А я не мог насытиться её телом, бесконечно ласкал её и шептал сумасшедшие слова. Вскоре она постепенно вошла во вкус и уже вела себя в постели достаточно оживлённо (помогли мой опыт и бесконечная нежность к ней). Помню её первый оргазм, когда она, выгнувшись, простонала: «Господи»! И вслед за этим я выстрелил в неё такую мощную струю, что она издала протяжный сладкий стон. И под мои бешеные толчки в неё она плакала и говорила такое: что мой член опять налился силой и она получила вторую порцию спермы. Прошло немного дней и в одну прекрасную ночь мой дружок был вознаграждён таким сладким призом, как минет. Катя взяла его в рот робко, видимо, не решаясь. Но добровольно. Довольно неумело она сосала его до тех пор, пока не выпила из него всё.

Её киска была перевозбуждена и истекала соком, так что я тоже не остался в долгу и наградил долгим-долгим поцелуем её губки между ног.

И с тех пор наша постельная жизнь стала до безумного разнообразной. Сколько вынесла её кровать от того, что мы с ней вытворяли! Катя была явно довольна тем миром секса, который ей открылся.

Шло время. Девчонки подросли и поочерёдно вышли замуж. Лина — за местного парня, а Юлька — за молодого преподавателя из того ВУЗа, в который поступила. Так что Катя осталась почти одна, не считая своих близ живущих родственников и матери, ну и, меня — периодически приходившего к ней и испытывавшего на прочность её кровать. Иногда Юлька с её мужем Сергеем приезжали к Кате и бывало, что мы собирались в одну компанию у неё дома. Про худенького интеллигентного Сергея Катя, смеясь, говорила, что Юлька выжала из него все соки — а Юлька и в самом деле расцвела и несколько пополнела.

В один из таких приездов мы изрядно повеселились, не без помощи спиртного. Конечно не до «автопилота», но уже были достаточно раскованы, и Катя перебралась ко мне на колени. И я не удержался и запустил руку ей под халатик. Юлька только хмыкнула — то ли насмешливо, то ли одобряюще: Это меня завело. В итоге мы с Катей демонстративно удалились в соседнюю спальню, а через пару минут Юлька и Сергей наверняка услышали специфические звуки, по которым невозможно было ошибиться, чем мы там занимались. И я не удивился, услышав вскоре, как ритмично стал скрипеть диван у накрытого стола в той комнате, в которой остались они. К моему удивлению, скрипел диван недолго.

Потом, когда через минут двадцать я, впрыснув в Катю очередную порцию спермы, затих, то услышал Юлькин комментарий: «Во, мать попала под молотилку»! Минут через пять я накинул халат и вышел покурить. Ко мне присоединился Сергей. На кухне мы с ним выпили ещё и он, потеряв способность ориентироваться, пошёл назад. И к моему изумлению — (во, напился!) — попёрся в комнату Кати, которая мирно спала. И ещё больше мои глаза полезли на лоб, когда я услышал знакомый ритмичный скрип: Этот типус стал трахать мою женщину! Катя не была извращенкой, скорее, она спросонья приняла в темноте его за меня! Я был готов убить его. А уж какие глаза были наверное у Юльки, я не знаю — в полумраке я видел только её фигурку, застывшую в шоке на диване. Я пошёл было к спальне, но проходя мимо Юльки, вдруг тормознулся. Юлька, совершенно голая лежала на диване, на спине, раздвинув ноги. И, уже не соображая, что делаю, я подошёл к дивану и лёг на неё. Она покорно легла под меня, и: Я одним толчком вошёл в Юлькину влажную набухшую плоть. Мой член буквально провалился в неё и она жадно задвигалась мне навстречу.

Не помню, сколько времени прошло, пока мы кувыркались с ней на диване. За дверью Катиной спальни давно уже всё стихло. И когда я спустил в Юльку и она, застонала, я понял, что там Катя всё слышит.

Я поцеловал ошарашенную Юльку, встал и, одев халат, пошёл к двери спальни. Оттуда вышел, пошатываясь Сергей, и не соображая, почти упал на диван, зарывшись носом в Юлькину грудь. Когда я вошёл, Катя сидела на кровати, закрыв глаза.

Не буду рассказывать, как мы объяснились. Просто, как я и предполагал, она вначале подумала, что это вернулся я и ей захотелось ещё. А когда Сергей, как она выразилась «трепыхнулся как воробушек пару раз и кончил», поняла, что произошло и ужасно разозлилась. Но, когда услышала, как заходил ходуном диван, ей стало даже смешно, глядя на ничего не соображающего Сергея. И неожиданно для себя подумала: «Бедная Юлька! И это всё, на что он способен»?

А потом, когда я просил прощения за проявленную мной несдержанность, она вдруг сказала: «По крайней мере, ты Юльке сделал хорошо. Хотя в следующий раз я тебя убью! А сейчас мы — в расчёте! Я ведь не ему дала, а тебе, а ты — дурачок — мстить!» , — и обняла меня.

Самое смешное, что Сергей практически ничего не помнил, так что волки были почти сыты. И только когда я уходил под утро, Юлька за спиной матери показала мне большой палец.