Бомжиха. Часть 9

— Поход по магазинам пока откладывается, молодежь. Мороз на улице небольшой, и ты немного потерпишь, Ира. В колонии больше терпела, когда менты выгоняли из бараков на построение в любую погоду. Мы ещё в одно место съездим и там » поработаем «. А потом можно по магазинам и домой. — сказала нам бабка, ведя нас от станции метро к стоянке автобусов.

Мы сели на один из них и уже через пол часа оказались за пределами Москвы в коттеджном поселке.

— У меня наводка есть. Домик один нужно » на уши » поставить. Я когда освободилась, хотела сюда наведаться. Но одна побоялась. Думала тебя, Ира, дождаться и вместе на » дело » пойти. Но оказалось, что и мой внук в этом примет участие. — пояснила нам Зоя Владимировна, когда мы втроём вышли из автобуса на остановке и отошли подальше от стоявших на ней людей.

Бабка достала из кармана пачку » Мальборо » и, закурив сама, дала нам с Иришкой по сигарете. И когда я брал у бабы Зои сигарету, пальцы у меня дрожали от страха. Ведь я никогда не нарушал закон. А тем более никого не грабил. И сейчас мне это предстояло сделать в обществе родной бабки и своей невесты.

— Не бойся, Костя. Дело чистое. Хозяева коттеджа, который мы будем грабить, уехали за границу на месяц. Мне эту наводку моя подруга дала перед выходом из колонии. Она за убийство мужа сидит. А раньше большой милицейской начальницей в Москве была и знает многих богатых людей. Ты ее видела, Ира. Чернявая такая зечка с большими сиськами. Ее Верой зовут и она в библиотеке работает. — сказала мне и Иришке баба Зоя, достав из сумки клочок бумаги, на котором был написан номер нужного нам коттеджа и название улицы, а так же там была нарисована схема, где этот дом был расположен.

По всей видимости, Зоя Владимировна готовилась к ограблению ещё сидя в колонии и со слов подруги, детально нарисовала карту.

— Я что то не пойму, тётя. Какой резон этой Вере тебе наводку давать. Может бывшая ментовка нас подставить хочет. — с недоверием переспросила у бабки Иришка и я заметил в её голубых глазах тоску.

Молодая воровка не горела желанием идти грабить чужой коттедж, где был высокий риск » спалиться» и загреметь обратно на нары, так толком и не погуляв на воле. Тем более, когда у нас есть пачка денег и можно было ехать за покупками в магазин. Ира предпочитала » работать » по карманам граждан. А вот грабить она не умела.

— Мы «грев » ей хороший за это на зону подкинем. И деньги на четверых разделим. Вера через месяц освобождается и ей на свободе будет нужна наличка. По этому она и дала мне этот адрес. Там ее друзья живут. Но они ее кинули. Отвернулись от нее, когда она на зону села. И Вера хочет им отомстить. Так что дело верное. А если все пройдёт гладко. То нам надолго можно залечь на дно и жить в свое удовольствие. — ответила девчонке бабка, кидая окурок в сугроб.

Зоя Владимировна положила листок с адресом обратно в сумку и уверенно повела нас по коттеджному поселку. По счастью, поселок, где находился дом друзей Веры, был не уровня Рублёвки и его не охраняли. На его улицах встречались как и двухэтажные коттеджи богатых людей, так и небольшие домики обычных граждан. И самое главное, на улице в этот зимний и морозный день было немноголюдно, и по этой причине на нашу троицу никто не обращал внимание.

Пройдя практически весь поселок, который был небольшой, мы вышли на его окраину, и бабка, вновь достав из сумки листок бумаги с нарисованной на нем картой, уверенно подвела нас к двухэтажному зданию с красной черепичной крышей, обнесенному по периметру забором из сваренных стальных прутьев.

— Вот нужный нам дом. И, похоже, Вера не соврала. Хозяев тут давно не было. — сказала баба Зоя, внимательно осматривая подход к дому.

На дорожке возле калитки лежал ровный слой снега, и на нем не наблюдалось следов человека, кроме как кошачьих и птичьих. Коттедж находился на краю поселка, а рядом с ним простиралось заснеженное поле и вдали проходила автомагистраль, по которой ездили машины. Невдалеке в поле виднелись фундаменты будущих домов. Коттеджный поселок был молодой и в дальнейшем, по всей видимости, он займет все поле, вплоть до проходящей вдали трассы.

— Смотрите! Как по заказу. Сама природа нам фарт даёт. — воскликнула Зоя Владимировна, показывая нам на небо. А с него посыпал такой густой снег, что видимость упала в разы. И это было очень странно, так как на небе не было снеговых туч, но снег все равно шел и довольно сильный.

— Теперь и нас не видно, и следы наши заметет. Но только нужно в темпе » работать «. — сказала бабка, доставая из сумки, которая висела у нее через плечо, связку отмычек и несколько пар медицинских перчаток.

Но их было всего две пары. Баба Зоя одни отдала Иришке, а другие надела сама.

— Тебе они не нужны, Костя. Твоих отпечатков нет в милицейской базе. А вот мои и Иры имеются. В случае чего менты быстро на нас выйдут, если пропустят отпечатки по базе. — пояснила мне бабка, вставив одну из отмычек с длинным изогнутым концом в замочную скважину калитки.

Она была закрыта, но матерая уголовница Зоя Владимировна быстро её открыла с помощью отмычки и мы вошли во двор коттеджа, прикрыв за собой калитку.

По началу, когда мы только подошли к забору, окружавший дом, меня конкретно трясло. Я боялся, что кто-то из соседей увидит нашу троицу, вызовет милицию и нас поймают. Но когда мы вошли внутрь и закрыли калитку. Страхи прошли сами собой. Бояться было нечего, хозяев в доме не было, и я понадеялся на мастерство и опыт Зои Владимировны.

— Не трогайте ничего. Нам на второй этаж нужно. А внизу нет ценных вещей. Тут у них столовая и гостиная. Ценные вещи обычно в спальнях хранятся, а они наверху. — предупредила бабка, открыв отмычкой входную дверь в доме, использовав уже другую отмычку, более сложную по конструкции, чем ту, которой открывала калитку.

Едва мы вошли в дом, как Иришка принялась лазить по шкафам, стоящим внутри, выдвигая в них ящики, ища что-то ценное. Меня и самого охватил азарт, и я стал искать, чем поживиться вместе со своей невестой.

— Идите за мной. Не теряйте зря время. Я же не просто так вас сюда привела. А по наводке и знаю, где что лежит. — Зоя Владимировна поманила жестом меня и Иришку за собой и стала подниматься вверх по лестнице, а мы следом за ней.

— Ой, » тётя «, я сейчас описаюсь. Всю жизнь мечтала когда-нибудь её на себя надеть. — воскликнула Иришка, попав в одну из спален, находившихся наверху, и, открыв дверцу гардероба, сняла с вешалки норковую шубу и тут же надела её на себя.

И нужно было сказать, что в дорогой шубе из норки девушка смотрела очень красиво, и она ей однозначно шла.

— Повесь её обратно, Ира. С этой шубой тебя на первом углу менты повяжут. Да и в колхозе, где мы будем жить, их не носят. — прикрикнула на девчонку строгим голосом Зоя Владимировна, и та её моментально послушалась, сняла с себя шубу и повесила обратно на вешалку в гардероб.

— Мы сюда не за шмотками пришли, а за деньгами. А вещи это голимое палево. Сколько моих подруг погорело на том, что брали вещи на хатах. Лучше брать деньги. На них нет опознавательных знаков. А с вещами быстро погоришь. — сказала баба Зоя, внимательно осматривая комнату, в которую мы вошли, поднявшись на второй этаж.

Эта была спальня женщины, судя по женским вещам, разбросанных вокруг и косметике, стоявшей на тумбочке в изголовье кровати. И к ней уверенным шагом направилась Зоя Владимировна.

— А ну-ка, внучек. Давай с тобой её отодвинем в сторону. — неожиданно попросила меня бабка, схватившись за угол прикроватной тумбочки.

Она была массивной и сделана из тяжёлых и дорогих пород древесины. Я взялся за противоположную сторону тумбочки и с трудом сдвинул её с места. И каково было мое удивление, когда в стене возле кровати, которую скрывала собой тумбочка, появилась ниша, а в ней торчала дверца небольшого сейфа с кнопками, на которых были нанесены цифры. На двери сейфа был встроен цифровой замок, точь точь, который я видел в заграничных фильмах.

— Держите кулаки за то, чтобы сейф открылся, а хозяева не поменяли код. — сказала мне и Иришке баба Зоя, доставая и сумки тетрадный листок.

Я заглянул бабке через плечо и увидел на листке, который она держала в руках, ряд цифр 13547. Это был код от сейфа, в котором лежали деньги. Его Зоя Владимировна получила ещё в колонии несколько дней назад, от сидевшей с ней вместе подруги. Вероятно, Вера подсмотрела этот код, когда была в гостях у друзей, которых сейчас мы пришли грабить по ее наводке. Но не было абсолютно никаких гарантий, что ее друзья не изменили за это время код на сейфе и ввели в его замок совсем другие цифры. А в таком случае нам придётся довольствоваться столовым серебром, которые мы видели с Иришкой в ящиках стола в гостиной, и норковой шубой, не уходить же из дома с пустыми руками.

— Тётя, я в трусики написала. Сколько их тут много! — воскликнула Иришка, когда бабка ввела нужные цифры в кодовый замок сейфа и он, к нашей безумной радости открылся, а там лежали в ряд пачки денег.

Причем тут были как и наши российские рубли, так и иностранные доллары и евро. Их я видел впервые в жизни, как и моя невеста. У Иришки глаза стали похожи на два больших блюдца. До того она была поражена увиденным.

— Молодец, девка. Не подвела Вера. А я, по правде, до последнего не была уверена, что получиться открыть сейф. — голос у Зои Владимировны дрожал от возбуждения, а её руки, которыми она вытаскивала из сейфа пачки купюр, тряслись.

Бывалая зечка не хуже нас была потрясена увиденным, и в ее руках никогда не было столько денег разом, причём часть из них была в иностранной валюте, а она стоила в несколько раз дороже рублей.

— Держи пакет, Костя, и помни, отвечаешь за него головой. В этом пакете лежит наше будущее, твое и твоей невесты, а так же мое и моих дочерей. Не отдавай его никому, а в случае чего стреляй. Для чего я тебе велела взять с собой в поездку «наган». — Зоя Владимировна достала из своей сумки обычный черный пластиковый пакет, с которым я ходил в магазин за хлебом у себя в городе.

Пожилая воровка сложила в него пачки денег, взятые из сейфа, и вручила пакет мне.

В целом Зоя Владимировна действовала рационально. У них с Иришкой вместо паспорта были лишь справки об освобождении из мест не столь отдаленных. И при проверке документов менты, естественно, заинтересуются, что лежит в сумке и в пакете у бывших заключённых. А вот у меня был с собой паспорт, его велела мне взять в поездку бабка. Да и вряд ли милицию заинтересует молодой парень в одежде провинциала.

— Уходим. Больше брать ничего не будем. Возможно, где-то у них лежат драгоценности. Они наверняка есть в доме, раз хозяева держали в сейфе крупную сумму денег. Но мы их не будем искать. Нам и так на долго хватит того, что мы взяли. С этими деньгами бы уйти незамеченными. — мудро решила Зоя Владимировна, закрывая сейф на кодовый замок, и по ее приказу мы с Иришкой подвинули тумбочку на место.

И если хозяева хватятся пропажу денег, то не сразу. А мы в это время будем уже за сотни километров от столицы.

На улице, когда мы вышли из дома, по прежнему шел густой снега, временами переходящий в метель. Чтобы было нам на руку. Снег в одном случае не очень хороший помощник грабителям, так как на нем видны следы. Но в другом случае, как в нашем, обильно идущий снег наоборот заметает все следы и когда вернуться домой хозяева, они не сразу обнаружат, что к ним приходили в гости грабители. Следы возле калитки и по дорожке к дому будут надежно засыпаны снегом.

— Костя. Ты держись от нас чуть в сторонке. Не отходи далеко и близко не подходи. Делай вид, что нас не знаешь. А если заметишь опасность, тут же беги со всех ног. Про нас с Ирой не думай, мы выкрутимся. Не впервой. А ты любыми способами должен привезти деньги домой и хорошенько их спрятать. Лучше отвези к себе в деревню. Там никто не найдёт. — предупредила меня бабка по пути на остановку автобуса.

Как и говорила мне баба Зоя, я старался держаться от нее и от Иришки чуть подальше, но далеко не отходил, боясь потеряться в столичной толкотне. В руках у меня был обычный пластиковый пакет, который можно было купить в любом ларьке, но в этом пакете лежал как минимум миллион налички, а возможно даже и больше. Но на меня никто не обращал внимание. Да и кому взбредет в голову, что у деревенского с виду парня в пакете целое состояние. Мы сели в метро и проехали на нём до Комсомольской площади и там вышли.

— Это самое злачное место Москвы, » Плешка». Или по другому » Площадь трёх вокзалов». Тут я » наган » когда освободилась купила и сейчас мне нужно купить к нему патроны, а также » шмалью» разжиться. Вы с Ирой побудьте здесь. Посидите на лавочке и никуда не уходите. А я по быстрому схожу на точку, где скупщики краденого тусуются и разный сброд. Куплю что нужно и вернусь. Дай мне денег, внучек. Те, что Ира тебе дала. — сказала бабка, когда мы вышли из метро и действительно очутились на знаменитой площади » Трех вокзалов», где в разных местах находились железнодорожные вокзалы: Казанский, Ярославский и Ленинградский.

По просьбе Зои Владимировны я незаметно для окружающих вытащил из бокового кармана куртки пачку банкнот, их Иришка стащила в метро у пьяного пассажира, и отдал деньги бабке. А та, взяв у меня наличные, сунула их к себе в сумку и растворилась в толпе, оставив нас с Иришкой одних.

— А вы правду родственники? Мне Зоя говорила, что у нее где-то есть взрослые дочери. Но она их давно не видела и хотела найти. А про то, что у нее есть молодой внук, она мне ничего не говорила. — спросила у меня Ира, смотря на меня внимательным взглядом своих голубых глаз.

Мы сидели с ней на скамейке в привокзальном сквере, рядом так же сидели на лавочках люди, ожидавшие прибытие поезда, так как невдалеке был перрон и к нему прибывали междугородние поезда.

— Она моя бабка по матери. И я сам с ней только недавно познакомился. И я рад, что у нее такая красивая » племяшка » оказалась. Мне Зоя Владимировна многое про тебя рассказывала, Ира. И ты мне очень и очень нравишься. — ответил я девушке, беря в руку её нежную ладошку и смотря ей в глаза, слегка её сжал, давая понять девчонке, что она для меня дорога.

— Взаимно, Костя. Ты мне сразу пришёлся по душе, едва я тебя увидела у ворот колонии. — ответила мне девушка и осеклась, рассмотрев идущих по дороге ментов.

Два молодых парня в милицейской форме патрулировали площадь возле перрона и как раз шли мимо нас, оглядывая сидящих на скамейках людей. Один из парней был сержантом, у него на погонах виднелись желтые нашивки, а другой был рядовым. У сержанта в одной руке была зажата рация, и он то и дело по ней переговаривался. На ремнях с боку у обоих ментов висели пластиковые дубинки. И один из парней милиционеров, проходя мимо нас, вдруг уставился взглядом на Иришку. Вероятно, его привлекла красивая внешность девчонки и то, что она была одета не по погоде, в болоньевую куртку и в кроссовки. Он было сделал шаг в нашу сторону с твердым намерением подойти к нам, как в руках у его напарника ожила рация, и там было что-то срочное. Менты тут же потеряли к нам всякий интерес и помчались куда-то на перрон, отстёгивая на ходу с пояса дубинки.

Времена стояли лихие в начале девяностых и на вокзалах порой случались пьяные драки и разборки.

Милиционеры ушли, а я перевел дух. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы они подошли к нам и стали проверять документы, а заодно и содержимое моего пакета. А я, в нарушении инструкции, данной мне бабкой, находиться подальше. Сел на скамейку рядом с Иришкой и держал ее за руку. И у меня не было шансов убежать от двух молодых парней. А стрелять в них в любом случае я бы не стал. Это верная вышка. За кражу можно было получить срок в несколько лет, тем более я был не судим и мне много бы не дали. А за убийство сотрудников милиции расстрельная статья. И если бы менты нашли у меня в пакете деньги, был призрачный, но шанс с ними договориться и разделить деньги пополам. Из фильмов я знал, что так делают, по крайней мере в кино. И возможно и в жизни.

— Вовремя ты » тётя «. А нас с Костей чуть менты не повязали. Их мой вид привлек. Надо уходить отсюда скорее, пока они не вернулись. — сказала подошедшей бабке Иришка, вскакивая навстречу ей со скамьи.

— А я кому говорила вместе не сидеть. Хорошо, что так обошлось. А то бы плакали наши деньги. Я думаю, что поход по магазинам отменяется от греха подальше. Одежду потом купим. Нам главное сейчас до дома добраться. Уходим скорее в метро. До Павелецкого вокзала поедем. Автобус скоро пойдет в наш город. Должны успеть. Я удачно сходила и все дела сделала. — бабка хлопнула рукой по сумке, висевшей у нее через плечо, а в ней, скорее всего, лежали патроны и наркотики.

До Павелецкого вокзала мы добрались без приключений, и нам в который раз повезло. Автобус уже стоял возле перрона, готовый к отправке, а в кассе были билеты. В зимнее время не так много людей ездили из Москвы в провинцию, и » Икарус » был полупустой. Бабка дала Иришке денег, и пока она покупала билеты в кассе, девчонка сбегала в буфет и принесла из него целый пакет ароматно пахнущих пирожков с мясом и большую бутылку сладкой газировки, а также несколько порций мороженого.

— Обожаю пирожки и газировку, а мороженое моя слабость. В колонии только и мечтала, выйду на волю и первым делом наемся пирожков с мясом и напьюсь газировки. — тараторила Иришка, сидя в автобусе и уплетая за обе щеки мороженое, пирожки, запивая их газировкой прямо из горлышка.

В » Икарусе » было полно свободных мест, и мы сели втроём на задние сиденье, где было уютно и тепло. От предложенного девушкой мороженного и пирожков я отказался, выпив лишь несколько глотков газировки. А свою порцию уступил девчонке. Бедняжка ничего хорошего в этой жизни не видела, раз обычные вокзальные пирожки вызывали у нее дикий восторг.

— Можно было бы такси взять. Но нам незачем лишний раз светиться. Таксист может нас запомнить, а нам это ни к чему. Лучше уж на автобусе доедем. Теперь нам спешить некуда. — сказала на ухо мне бабка.

На сиденье я сидел промеж них, держа одну руку на ляжке у Иришки, а другую у бабы Зои. Хуй стоял у меня колом в предвкушении увидеть самое настоящее лесбийское порево, когда мы втроём вернёмся в наш город и попадем к нам в квартиру.

Пакет с деньгами я отдал бабке, она сидела у окна и бывалая зечка, сняв с себя куртку, его ей накрыла, скрыв миллион рублей от глаз других пассажиров.

*********************

Домой мы приехали поздно, в десятом часу вечера. Свет в нашем доме уже практически не горел, но окна квартиры на втором этаже, где я жил, светились в темноте электрическим светом люстр. Моя мать и тётя Галя не спали и ждали нас.

— Наконец то, а то мы уже с Галей места себе не находим. Ночь на дворе, а вас все нет. — дверь нам открыла моя мать, а за ней в прихожей стояла тётка.

— Дела были в Москве, дочка, пришлось задержаться. Но теперь мы на месте и привезли вам нашу девочку. Знакомься, Ира, это мои дочери, младшая Света, а старшая Галя. — сказала Зоя Владимировна, едва за нами захлопнулась дверь квартиры и можно было говорить, не привлекая внимание соседей.

Я видел, как лицо тёти Гали расплылось в приятной и в то же время вульгарной улыбке, девчонка ей понравилась и в ней взыграли плотские желания.

— Красавица, дочка. Вот и невеста моему сыну. Я Светлана Николаевна, мама Кости, а это моя старшая сестра Галя. — представила Иришке моя мать себя и свою сестру.

И глаза моей матери, бляди продавщицы Светы, которую ебли в жопу подсобке магазина волосатые армяне, загорелись похотливым огнем. Она не хуже старшей сестры захотела дать полизать свою разьебанную пизду молодой девушке, невесте своего сына. Хотя до этого моя мать не выражала желание заниматься однополой любовью. Но вероятно, сестры между собой обсуждали, что будут делать, когда в квартире появиться Иришка, молодая девушка, которая лизала пизду у бабы Зои, их пожилой матери зечки.

— Костя. Я писать сильно хочу. — шепнула мне на ухо Иришка.

Девушка, стоя в прихожей, переминалась с ноги на ногу в желании опорожнить мочевой пузырь. Дорогой, она одна считай выдула большую бутылку сладкой газировки и сейчас реально хотела в туалет по маленькому.

— Давай свою куртку, Ира. И кроссовки тоже снимай. А туалет прямо по коридору. — сказал я девчонке, помогая снять куртку, и нагнувшись, надел ей на ножки тапки.

— Ну как девочка? Конфетка, правда. Она уже с Костей поладила и они всю дорогу от Москвы до вашего города в обнимку в автобусе сидели. — сказала своим дочерям баба Зоя, раздеваясь в прихожей.

Я так же засуетился и нагнувшись, надел на ноги бабки тапки. После случившегося в Москве я ещё больше зауважал Зою Владимировну и откровенно её побаивался, увидев, какая она матерая уголовница и как лихо орудует отмычками.

— Выше всяких похвал, Зоя. Девочка действительно » конфетка». Красивая и на вид покладистая. — сказала Галина Николаевна, облизывая губы в предвкушении сладкого » розового » порева с молодой девчонкой.

— Костя. Что у тебя в пакете? Продукты. Давай я их в холодильник отнесу. Мы уже стол накрыли, в зале вас ждали. — спросила у меня мать и было протянула руку к пакету, который я поставил на трюмо в прихожей, как бабка ее остановила.

— В нём не продукты, дочка. А целое состояние. Сейчас Ира выйдет из туалета, и я вам покажу, что там лежит. Но только чтобы молчок. Иначе нам всем худо будет. — ответила за меня моей матери Зоя Владимировна, беря пакет, в котором лежали деньги в руки.

В прихожей на миг воцарилась тишина, и было слышно, как за дверью туалета сработал сливной бачок, это Ира, пописав, смыла за собой воду.

— Ванная рядом, дочка. — сказала девушке моя мать, увидев, что та, выйдя из туалета, застыла в нерешительности.

Иришка была чистоплотной девчонкой и ждала разрешения помыть руки после посещения уборной. И это обстоятельство мне в ней жутко понравилось. Чего я не любил в женщинах, так это откровенных нерях и грязнуль.

— Иди сюда, девочка, и вы, девки, заходите. Только тихо разговариваем. — Зоя Владимировна зашла в спальню моей матери, свет в которой уже горел.

Бабка лишь плотно задвинула шторы на единственном окне в комнате и, подойдя к кровати, застеленной зелёным атласным покрывалом, вывалила на нее содержимое пакета.

— Ничего себе, Зоя! Откуда столько денег! — было воскликнула тётя Галя, но спохватившись, что нужно тихо говорить, замолкла.

У обеих сестер при виде кучи пачек крупных купюр, причем в перемешку с иностранной валютой, глаза буквально полезли на лоб и отвисли челюсти.

— Тут не все наше. Их нужно на четверых делить. На меня, Иру с Костей и на мою подругу Веру, она нам наводку на эти деньги дала, и Вера через месяц освобождается и приедет сюда к нам за своей долей. — пояснила бабка ошалевшим от увиденного дочерям и, присев на край кровати, рассказала им историю появления этих денег у нас.

И судя по реакции обеих сестер, их не возмутило то, что эти деньги получены нечестным путём и принадлежали другим людям. У моей мамы и у тёти Гали глаза загорелись алчным блеском. Сестры остро нуждались в деньгах, так как погрязли в долгах, и на кровати лежало их спасение. Да и мать не раз говорила мне, что будь у нее деньги, она бы выкупила магазин и стала бы в нем владелицей. И вот сейчас её мечта лежала на атласном покрывале у нее в спальне.

— Здесь только наших рублей на миллион будет. А ещё доллары и евро. — сказала мама Света, садясь на кровать с другого бока от бабки, и опытным взглядом торгашки окинула лежащие на покрывале пачки с деньгами, даже не считая их.

— А откуда твоя подруга знает, сколько денег было в сейфе? Давай разделим рубли, а валюту оставив себе. Ее вообще не нужно тратить, а положить на » чёрный день». Доллары и евро всегда в цене. — предложила Галина Николаевна, беря в руку одну из пачек с долларами, где все купюры были сотенные.

Тётка говорила дело. Действительно, откуда Вере было знать о том, сколько денег лежало в сейфе в доме у ее друзей. Тем более, что она, сидя в колонии, ничем не рисковала, а мы в случае неудачи могли попасться в руки ментов. И было бы справедливо припрятать доллары и евро на » чёрный день «, как предлагала тётка, а рубли разделить на четверых.

— Ты предлагаешь мне крысятничать, Галя? Этого не будет. Я воровка и придерживаюсь старых воровских традиций. И деньги разделим поровну, все, что есть, на четверых. Я берегу свою воровскую честь и живу по понятиям. — ответила своей старшей дочери Зоя Владимировна, и голос у пожилой женщины стал стальным.

Баба Зоя жила по воровским законам и строго их соблюдала. Да и, возможно, бабка все же была права. Ее подруга Вера могла узнать от своих друзей, какая сумма денег у них пропала, и тогда начались бы разборки, которые могли бы плохо кончится для нас. Уж лучше разделить все деньги поровну на четверых, и у нас всё равно было бы много. Так все три наших доли от раздела поступали в общий котёл, а Вере доставалась одна часть.

— С деньгами завтра вопрос будем решать. Тут в квартире их нельзя оставлять. Придётся отвезти в деревню в дом Кости и там хорошенько спрятать. А сейчас давайте поедим и отметим появление в нашей семье нового члена. — предложила Зоя Владимировна, складывая пачки банкнот обратно в пакет.

— В таком случае я предлагаю сначала помыться с дороги. Принять душ, а уже потом за стол сядем. — предложила моя мать, беря у бабки пакет с деньгами и ложа его в гардероб, который закрывался на ключ.

Я отдал матери на хранение заряженный » наган», предварительно разрядив его, опустив револьвер стволом вниз, и, как учила меня бабка, пальцем отодвинул барабан в бок и выщелкнул из него патроны. Баба Зоя так же вытащила из своей сумки три пачки патронов, купленных ею в Москве, и отдала их в руки младшей дочери на хранение.

— Я в колонии мылась перед тем, как выйти на волю. Но не против ещё раз помыться, чтобы быть чистенькой. Только у меня переодеться не во что. Мы не успели в Москве ничего купить. Опасно было с деньгами светиться. Нас и так с Костей чуть менты не повязали. — сказала Иришка, при этом стреляя глазками на меня.

Девушка понимала, что после мытья в душе и выпивки за столом, ей придется заниматься любовью не только со мной, но и с тремя женщинами, находившимися в квартире. Это было написано на лицах моей матери и тетки, а так же баба Зоя довольно ухмылялась. Пожилая женщина соскучилась по ласкам своей молодой любовницы и хотела заняться сексом с ней не меньше своих дочерей.

— Иди мойся, дочка. А я для тебя что-то из своих старых вещей поищу. Одежду мы завтра купим. И для этого не обязательно ехать в Москву. У нас в городе есть магазины, где фирменные вещи продают и для молодых девушек тоже. — сказала моя мать, назвав Иру дочкой.

Мама Света уже стала воспринимать молодую девушку как свою невестку и готова была отдать ей материнскую любовь и ласку.

— Я с Костей, хочу помыться. Пошли, жених, спинку мне потрешь. — неожиданно предложила мне Ира и потянула меня за руку в сторону ванной.

— Только мыться и никаких шалостей под душем. Для этого другое место предназначено. — строго прикрикнула на нас бабка, больше обращаясь к Иришке, очевидно зная ее повадки.

Но та ей не ответила, к этому моменту мы зашли с ней в ванную и закрыли за собой дверь.

— Пошла она, калоша старая. Раздень меня, Костя. Я люблю, когда парни помогают раздеться. Правда, у меня давно не было с парнями. Я ведь в женском обществе находилась. — зайдя со мной в ванную, за закрытой дверью Иришка обвила руками мою шею и прижавшись ко мне, потянулась с поцелуем, и я ей ответил.

На несколько секунд наши губы встретились и слились друг с другом в сладком поцелуе взасос. И у меня закружилась голова, до того был приятен этот поцелуй с девушкой, моей ровесницей. Целуясь с Иришкой, я положил одну руку ей на грудь и помял одну из её сисек через спортивный костюм. И меня словно током ударило. Сисечки у девушки были твердые и их приятно было щупать даже через одежду.

— Ирочка. Милая. Ты мне нравишься очень сильно. — говорил я девушке ласковые слова, трясущимися руками снимая с нее спортивный костюм.

И хотя я уже знал женщин и имел во все дыры мать с тёткой, а также бабку. С Ирой у меня возникли совсем другие ощущения. Она была молодой и очень красивой девушкой и с ней все было по другому.

— Их мне в колонии удалось достать через » вольняшек», вольнонаемных мастеров. — пояснила мне девушка, когда я по ее просьбе снял с нее спортивный костюм и Иришка осталась стоять в ванной комнате в белом казенном лифчике и в белых носках на ногах.

А вот трусики на девушке были розовые с рисунком мультяшного мыша. И они очень сексуально смотрелись на этой миловидной курносой девчонке с голубыми глазами и наивным детским личиком.

— Симпатичные у тебя трусы, Ира. И они тебе очень идут. А что под ними можно глянуть? — спросил я у девчонки и не дожидаясь ее ответа, стянул с нее трусы с нарисованными мультяшными мышами на пол.

И моему взору предстал аккуратно подбритый лобок с ёжиком светлых волосков и прорезь писечки внизу лобка, словно пухленький пирожок.

— Ну как, Костя. Нравлюсь я тебе? Меня многие хотят. И парни и девушки. Но я не всем даю. — спросила у меня Иришка, снимая с себя лифчик и становясь в ванную.

— Конечно нравишься, милая. Бабка мне говорила, что ты » конфетка», но если это так. То ты самая сладкая » конфета » на свете. — искренне ответил я девушке, по быстрому скинув с себя одежду и становясь к ней в ванную.

— Ого. Какой он у тебя большой, Костя. У меня не было парней с таким членом. — удивилась Иришка, увидев меня голого со стоящим колом членом и глаза у девушки расширились от удивления.

Я стоял голый перед ней и упирался залупой ей в лобок, прямиком в пухлый пирожок письки и в прорезь посередине.

— Он тебе нравится, милая. Ирочка. Любимая моя. — я взял девушку за руку и положил ее маленькую ладошку на свой член, Иришка тут же ее сжала, обхватывая мою залупу пальчиками с красными ноготками.

— Да, нравится, милый. Только обещай мне, что будешь нежен со мной. Хотя бы до тех пор, пока я к нему не привыкну. — попросила меня девушка, с боязнью берясь рукой за мой стояк.

А я, стоя перед ней, упираясь членом девчонке в лобок, в пухлый пирожок её молодой письки, думал, что не причиню этой малышке с голубыми глазами и милым личиком никакой боли. И ещё, глядя на её лобок, я понял, что девушку можно будет ебать стоя, так как писька у нее находилась не по центру в промежности, а ближе к переду.

— Конечно, любимая. Обещаю. Я буду нежен с тобой. И не сделаю тебе больно. — ответил я девушке, едва сдерживая себя, чтобы не взять руками её за попку и не начать ебать девчонку прямо в ванной в стояка.

Возможно, будь мы с ней одни, я бы так и поступил. Но за дверью нас ждали три зрелых самки и они за подобную вольность с моей стороны оторвут мне яйца. По этому я взял с полки флакон с шампунем и намылив девушке волосы на голове, стал намыливать её прекрасное молодое тело, уделяя особое внимание стоячим колышком сиськам и лобку.

Аналогичным образом Иришка намылила меня, уже без боязни беря в руку мой член, и мы с ней ополоснулись теплой водой из душа, смывая с себя мыльную пену.

— Помылись, дети. Вот вам чистая одежда. — дверь ванную открылась и на пороге возникла моя мать.

Она положила на стиральную машинку чистые трусы для меня и свой старый халат для Иришки. Трусы и лифчик девушке были не нужны, достаточно было халата.

— Ну как, Ира, у моего сына член? Подходит он тебе? Мне лично он нравится. И у него он стоит постоянно. — спросила у девушки мама Света, без всякого стеснения беря меня за хуй.

Моя мать была слегка поддатой, по этому и вела себя так с малознакомой девушкой, своей будущей невесткой. Возможно мать не стеснялась девчонки, потому что знала какая она развратная, раз та лизала пизду у бабки ей по возрасту и не только у бабки. Да и стесняться нам было нечего. Мы все были свои, включая курносую девчонку Иришку, которая моментально, едва войдя в квартиру, стала всеобщей любимицей.

— Очень нравится, мама. Но только вы проконтролируйте, чтобы ваш сын им мне больно не сделал. — Иришка вылезла из ванной и, сняв с вешалки полотенце, протянула его моей матери.

— Само собой, дочка. Конечно, проконтролирую, ты же мне не чужая, а скоро станешь родной. И я не допущу, чтобы тебе было больно. Но Костя мной хорошо обучен и он умелый любовник, так что можешь не волноваться. — мать выпустила мой член и взяв из рук девушки полотенце, стала ее вытирать, касаясь руками молодого тела невесты своего сына и даже слегка помяла Иришке её стоячие грудки руками.

А та, стоя перед моей матерью, закрыла глазки от удовольствия. Девушка привыкла к общению с женщинами и балдела от прикосновения к своему телу теплых материнских ладоней своей будущей свекрови.

— Рассчитываю на вас, мама. Нам же теперь жить вместе. — Иришка с нежностью посмотрела в глаза моей матери и, обвив шею взрослой женщины рукой, поцеловала мою мать в губы взасос.

И каково было мое удивление, когда мать ей ответила. Она так же обвила рукой шею девчонки и впилась губами в её губы. Что было удивительно, по той причине, что мама Света не высказывала желания переспать с Иришкой. По моим понятиям, она была строго гетеросексуальная и предпочитала мужчин. Но моя мать и против лесбиянок ничего не говорила. И выходит, что в душе она была готова к тому, чтобы поменять ориентацию и стать бисексуальной в сорок лет. И мне от этого будет намного легче. В таком случае мои женщины найдут себе утешение в объятиях смешливой курносой девчонки Иришки, а я буду смотреть на их ласки, возбуждаться от этого и ебать мать, тётку, бабку и Иришку с новой силой.

Из секс меньшинств я не любил только гомиков, этих придурков, сношающих друг дружку в жопы. Их я ненавидел всей душой. А вот к лесбиянкам относился нормально. Но больше мне нравились бисексуалки, женщины и молодые девушки, которые спали в постели как с мужчинами, так и с женщинами. И по счастью, в нашей, считай » шведской» семье сложилась такая ситуация. И глядя на свою мать, стоящую в обнимку с молодой девушкой, я понял, что мне по кайфу будет смотреть, как Иришка ляжет на живот между раздвинутых ног моей мамы и прикоснется языком к ее волосатой письке.

— Девочки. Если вы не прекратите, я вас изнасилую. — сказал я матери и Ире, вылазя из ванной.

Я обнял обеих женщин, свою мать и молодую девушку, и крепко прижал к себе, понимая, что они самое дорогое, что есть у меня в жизни.

— Мы тебя сами изнасилуем, сынок, а Ира нам поможет. — ответила мне мать, с сожалением выпустив из своих объятий Иришку и взяв в руки полотенце, вытерла им меня с головы до ног, не забыв помассировать быстрым движением пальцев мне член и яйца.

Мама Света плотно подсела на мой стояк и по ее словам, уже не могла без него жить. Она и тётка не еблись с чужими мужиками на стороне, только со мной дома, и у меня не было других женщин до приезда к нам их сиделой матери. А теперь у меня появился ещё один объект для удовлетворения своих сексуальных потребностей в образе моей ровесницы, красивой молодой девушки.

— Света. Мы же договаривались все вместе на диване этим заниматься. — в ванную вошла Галина Николаевна и увидела, как ее младшая сестра держит рукой меня за член и в то же время обнимает рукой за талию Иришку.

Девушка стояла голая, она успела надеть на себя халат и тётка увидела ее молодое тело, а оно у Иры было привлекательным как и для мужского взгляда, так и для женского. Я видел, как у Гали задрожали губы, а глаза взрослой женщины загорелись похотливым огнем.

— Я только принесла молодежи одежду и помогаю вытираться. Что мне за сыном нельзя уже по ухаживать. — с вызовом ответила старшей сестре моя мать и выпустив мой член, взяла в руку одну из стоячих грудок Иришки и слегка её помяла.

— Какие приятные груди у нашей девочки Галя. У меня в её возрасте тоже такие были. Это сейчас они обвисли. — с восхищением сказала сестре мама Света, легонько сжимая сиську Иришки.

— Думаешь, у меня таких не было в юности. Можно, Ира? — Галина Николаевна закрыла за собой дверь в ванную и с нескрываемым трепетом прикоснулась рукой к груди молодой девушки.

Моя мать мяла Иришке одну из её стоящих колом грудок, а тётка положила ладонь ей на вторую грудь и с наслаждением поглаживала.

— Ну конечно можно, тётя Галя. Я ваша и мне очень нравятся взрослые и красивые женщины. Такие как вы. — ответила Ира старшей сестре моей матери и потянулась к ней с поцелуем, а тётка только этого и ждала, другой свободной рукой обняла молодую девушку за шею и поцеловала ее в губы взасос.

Две зрелых самки в одежде стояли с голой молодой девчонкой, лапали её за груди и по очереди сосались с ней в губы. И от этого мой бедный член был готов лопнуть от стояка. Сказать, что меня возбудили ласки моей матери и ее старшей сестры с молодой девушкой, значит ничего не сказать. Я был возбужден не на шутку и хотел только одного, чтобы к нам зашла бабка и разогнала своих дочерей. И это, по счастью, произошло.

— Девки. Совсем совесть потеряли. Посмотрите, что вы с парнем сделали. У него член, глядя на вас, сейчас лопнет. Ира, пошли за стол. А вы мойтесь и приходите к нам. У нас вся ночь впереди. Успеете ещё наласкаетесь. Девушку сначала накормить нужно. Она же голодная с утра. — баба Зоя забрала свою любовницу из рук дочерей, и мы втроём пошли в зал, где был накрыт стол, оставив сестер, этих развратных самок Свету и Галю, в ванной мыть свои пизды.

— Тётя, я ваших дочек боюсь. Они меня разорвать готовы. — сказала бабке Иришка, вновь назвав ее тётей, как привыкла называть в колонии.

Девушка надела на себя халат, данный ей моей матерью, и он ей оказался лишь немного велик.

— Да ладно, разорвут. Это они на первых порах, потому что ни разу с женщиной не пробовали. Полижешь у них пизды и они успокоятся. Я одну вещь на » Плешке » купила, когда за патронами и » шмалью» ходила. С её помощью ты их удовлетворишь и меня тоже. Я по твоим ласкам соскучилась. — Зоя Владимировна потянулась на носках к девушке, и Иришка, нагнув голову, поцеловала её в губы взасос.

И вновь вид целующихся бабки с выкрашенными красной краской волосами и молодой блондинки меня завел. И я уже не знал, что лучше: видеть, как Иришка ласкается с моей матерью и тёткой или с родной бабкой.

— А что за вещь, бабуль. Чем Ира мне может помочь? — спросил я у бабы Зои, заинтригованный её словами.

— Это сюрприз, внучек. Но » вещь » стоящая и как раз в тему будет. — ответила мне бабка, а Иришка загадочно улыбнулась.

Девушка знала, что за » вещь» купила её пожилая любовница, седую пизду у которой она лизала не один год, находясь с ней вместе за решеткой. А я не стал их больше расспрашивать, зная, что все равно выебу и Иришку, и бабку, и ее дочерей сегодня вечером, после того, как поедим и выкурим на всех » косяк » с анашой.

— Иди, мам, мойся. Я для тебя халат на стиральной машинке положила. Завтра новые вещи вам с Ирой куплю. А сегодня мои наденете. — в зал из ванной вошла моя мать, вытирая полотенцем на ходу мокрые волосы, а вслед за ней появилась и тётка.

Обе женщины были в халатах, через которые у них выпирали соски их больших грудей. Халаты были надеты на голое тело, на сёстрах не было лифчиков и трусов, они были не нужны, так как после застолья нам всем предстояло раздеться догола и заняться любовью.

— Ладно, я пошла вокзальный пот с себя смывать. Но вы без меня не начинайте, девки. Я быстро. — сказала своим дочерям Зоя Владимировна перед тем, как скрыться в дверях ванной комнаты.

— Да иди мойся, мам. Не начнём, не бойся. — ответила бабке Галина Николаевна, впервые назвав ее матерью.

Моя тётка была несказанно рада тому, что баба Зоя выполнила свое обещание и привезла с собой из Москвы обещанную девушку лесбиянку. А так же сделала нас всех сказочно богатыми, и за это сестры были готовы простить свою мать — кукушку, сдавшую их в детстве в детский дом.

— А ты за что сидела, дочка, если не секрет? — спросила у Иришки моя мать, сидя с ней на диване.

Сестры усадили девушку на диван, а сами сели от нее пообок и, смотря на объект предстоящих сексуальных утех похотливыми глазами, стали донимать её расспросами.

— Она не за что, мам, сидела. Начальство в магазине воровало, а её под статью подставили. Ире впаяли срок за других. — ответил я матери за девушку, умолчав тот факт, что эта смазливая девчонка, похожая на куклу, опытная воровка — карманница.

Я решил потом один на один поговорить с девушкой и поставить ей свое условие. Или она завязывает с воровством, или у нас с ней ничего не получиться и я на ней не женюсь. Да и воровать, по большому счету, Ире больше не нужно. У нас были деньги, причём большие. И с ними с умом можно безбедно жить долгое время.

— Так ты продавщицей работала, дочка? Очень даже хорошо. У нас семейное дело будет. Я магазин, в котором работаю, собираюсь выкупить и стать в нем хозяйкой. Теперь, когда у нас есть деньги, это реально. Мы с тобой вдвоём будем в магазине работать, а Костю возьмём к себе грузчиком. — сказала мама Света, с любовью смотря на сидящую рядом девушку, но не давала до поры до времени волю своим рукам.

Я видел, с какой лаской моя мать смотрела на свою будущую невестку и как теперь оказывается помощницу в семейном бизнесе.

— В таком случае я у вас в магазине охранницей буду работать. Как ни как в Вохре раньше служила и знаю толк в охране. А то, что ты решила деньги в магазин вложить, Света, похвально. Деньги должны работать, а так мы их быстро спустим. — в зал вошла Зоя Владимировна в халате на голое тело, и бабка слышала наш разговор.

— А ещё мы первым делом купим квартиру и желательно поблизости с вами. Нам впятером тут тесно будет. Да и молодым нужно жить отдельно. Я хочу с Костей и Ирой жить. А к вам или вы к нам будем ходить в гости. — выдвинула условие своим дочерям Зоя Владимировна, садясь за стол на стол.

Пожилая женщина не хотела жить вместе со своими взрослыми дочерьми и сказала им то, о чем мы с ней планировали ещё в поездке в деревню, когда у нас ещё не было денег.

— Как скажешь, Зоя. Нам действительно впятером в моей квартире тесно будет. И молодым лучше жить отдельно. А жильё есть, в нашем доме в соседнем подъезде на втором этаже сдается трёхкомнатная квартира со всеми удобствами. Хозяйку я хорошо знаю и поговорю с ней насчёт дальнейшей продажи. В любом случае, завтра уже можно её снять, а впоследствии выкупить. И мы будем жить под боком друг у друга. Квартира хорошая, светлая, на солнечной стороне и главное просторная. Я в ней была несколько раз и видела обстановку. Завтра я свяжусь с хозяйкой и можно будет в неё заселяться. — сказала моя мать, и сестры радостно переглянулись между собой.

Моей маме и тёте Гале не хотелось отпускать от себя далеко меня и Иришку. А так мы будем соседями, и они смогут приходить к нам в любое время для перепихона, и главное никто ничего не заподозрит, так как мы друг другу родственники.

— Это дело необходимо обмыть. Давайте выпьем и перекусим. А то с утра во рту маковой росинки не было. — предложила бабка, беря со стола бутылку водки.

Действительно, есть хотелось дико. Из нас только Иришка ела в автобусе пирожки, а мы с бабкой целый день были голодные, да и не до еды было. А сейчас появился жуткий аппетит, тем более, что стол сестры накрыли знатный. Тут было все, что моей матери удалось стащить из магазина. Различные консервы, колбасы, селёдка, буженина, сыры, несколько видов салатов и отварная картошка, стоящая в кастрюле, накрытая полотенцем, чтобы не остыла.

— За удачу. И за наших молодых Костю и Иру. Пусть живут в мире и согласии. За любовь. — баба Зоя разлила водку всем по рюмкам и толкнула тост.

Иришка к этому времени пересела с дивана на стул рядом со мной за стол, и мы с ней, после того, как выпили, поцеловались в губы взасос под одобрительные возгласы обеих сестер и бабки. А после накинулись на еду. Я подкладывал в тарелку Иришки различные закуски, и девушка все уплетала за обе щеки. Обычные для меня закуски: буженина, сыр, колбаса, котлеты вызывали у девушки восторг. Она всю свою жизнь провела в стенах детского дома и не видела нормальной еды.

— Давайте ещё по одной и покурим. Особо сильно не наедайтесь. Нам в любовь играть предстоит, а это делать лучше не на полный желудок. — предложила Зоя Владимировна, вновь взяв на себя функции разливщика за столом и тамады.

Бабка налила всем по рюмке водки и когда мы выпили, закусив водку находившимися в тарелках закусками, встала из-за стола.

— Раскладывайте диван, девки. А мы пока стол отодвинем, он нам будет мешать. — Зоя Владимировна взялась с Иришкой за один край стола, а я за другой, и мы отнесли его к окну, которое было надёжно закрыто шторой, как и второе окно возле дивана.

Хотя мы жили на втором этаже и подсмотреть за нами с земли было нереально. Всё же зашторенные окна придавали больше уверенности, что все происходящее в квартире останется тайной, чем если окна были открыты. Тем более, что у нас был не обычный секс, а инцест, который в обществе порицается. Ну а сегодня ещё и лесбийские отношения в нашей дружной семье появится, и они должны были быть в строжайшей тайне. За такое у нас в городе не простят.

— Костя, неси газету, я » косяк » забью на всех. На неделе нужно будет кальян купить, чтобы через него анашу курить и не травиться свинцом из газеты. — сказала бабка, идя в спальню моей матери, где на кровати осталось лежать её сумка.

Я сходил на кухню и принёс оттуда целую газету » Советская торговля «, предоставив бабе Зое самой оторвать от нее кусок, какой ей был нужен.

— На этот раз » шмаль » должна быть качественной, я за нее хорошо заплатила. А продавец уверял, что она доставлена прямиком из Чуйской долины, где растет самая забористая конопля. — говорила бабка, сидя на диване и скручивая самокрутку с марихуаной.

Моя мать, тётка и бабка уселись на диване, а мы с Иришкой сидели напротив на стульях, так как места на диване на всех не хватило, на нем можно было свободно лежать втроём, что я и делал, когда ебал обеих сестёр.

— Действительно, заборная анаша, мам. Мне от одной затяжки захорошело. — произнесла Галина Николаевна, взяв у своей пожилой матери » косяк » из рук и затянувшись, блаженно прикрыв глаза, передала его сестре.

Мама Света затянулась и, выпустив ароматный дым марихуаны из своих чувственных губ, отдала горящий » косяк » Иришке, а девушка после затяжки вручила его мне. Я видел, как красивые голубые глазки у Иришки заблестели, а её смазливое личико порозовело. » Шмаль » действительно была ядреной, и мне от одной затяжки стало хорошо, тем более после двух рюмок водки.

— Ещё по затяжке и хватит. Не обманули меня на » Плешке», действительно хорошую вещь продали. Нужно срочно кальян покупать, через него кайф лучше, чем от самокрутки. — сказала бабка, затягиваясь анашой.

Матерая уголовница Зоя Владимировна знала толк в анаше, а так же знала, к чему приводит её передоз. И поэтому мы ограничились всего двумя затяжками ядреной » шмали » из Чуйской долины, и бабка затушила » косяк » в пепельнице, оставив его на следующий раз.

Насчет кальяна баба Зоя была права. Я видел в фильмах, как его курят и дым в нём проходит через воду. И его было удобнее курить без риска обжечь пальцы горящим окурком. У кальяна был длинный шланг с мундштуком, который передавался от курильщика к курильщику. И гасить табак в кальяне было легко, просто закрыв крышку над чашей, в которой горел табак.

— Ира, иди к нам, девочка. Мы тебя поласкаем. — позвала Иришку моя мать, снимая с себя халат. Она и тётя Галя разделись и голые легли на диван, выставив напоказ свои волосатые лобки, в ожидании, когда к ним ляжет молодая девушка.

— Подождите, девки. Ира придет к вам, куда она денется. Но дайте сначала парню на ней дурь согнать. Они же молодые, пусть порезвятся. А потом мы эту красавицу себе заберем. — одернула дочерей Зоя Владимировна, так же как они, скидывая с себя халат.

Бабка возбужденным взглядом смотрела на Иришку в ожидании, когда та снимет с себя одежду. И как только Ира осталась голой, подошла к ней сзади и, целуя девушку в шею, взялась руками за ее стоящие колом груди.

— Соскучилась я по ней, девки. Но пусть сначала Костя её попробует. А потом мы. Давай, сынок, не теряйся. Оприходуй свою невесту. — слащавым голосом произнесла бабка, стоя позади Иришки, положив голову ей на плечо и, не выпуская из рук груди девушки, тихонько их мяла, покручивая пальцами соски.

Иришка плыла от удовольствия и выкуренной анаши и смотрела блестящими от наркотика глазками то на меня, то на лежащих на диване женщин, выставиших напоказ свои пизды.

— Ирочка. Любимая. Тебе не будет больно. Я буду ласков с тобой. — сказал я девушке, снимая с себя трусы и бросая их на пол, делая шаг к стоящей по центру комнаты блондинке с кукольным личиком, у которой моя родная бабка мяла груди.

И хотя я не разу не пробовал с женщиной стоя, только лёжа или сзади через жопу. В стояка с Иришкой у меня получилось с первого раза. Возможно из-за того, что я был под кайфом от выкуренной анаши, а наркотики обостряют сознание и делают ум более ясным. Я надавил залупой на пухлый пирожок письки молодой девушки прямиком по центру прорези и головка моего члена вошла под углом во влагалище курносой девчонки — воровки.

— Ой, Костя. Мне не больно, милый. Толкай его смелее. Не жалей меня. — простонала Иришка, ложа руки мне на плечи и смотря в мои глаза взглядом, полным любви и желания.

— Возьмись руками её за попу и еби внучек. У тебя все получиться, Костя. Не теряйся. — подсказала мне бабка, стоя позади Иришки, с наслаждением лапая молодую девушку за груди.

Я все сделал, как подсказывала мне моя сиделая бабуля с выкрашенными красной краской волосами. А именно, положил ладони обеих рук Иришке на попку и, сжимая в них пухлые девичьи ягодицы, протолкнул полностью член стоящей передо мной девушке во влагалище и стал её пороть.

— Оооо. Оооййй, Костя. Мне хорошо. Очень приятно вот так с тобой. И я не чувствую боли. Только приятные ощущения. — сквозь стоны проговорила Ира и обхватив руками мои плечи, стала мне подмахивать, двигаясь навстречу моим толчкам.

Стоящая позади нее бабка отошла в сторону, чтобы не мешать девушке пороться, и Иришка была вольна в движениях.

— Ира. Ирочка. Любимая. Так приятно с тобой, милая. Жена моя. — говорил я девушке слова любви, ебя ее стоя.

Ощущения от подобной позы были запредельными. Получалось так, что я ебал девушку словно в живот.

Но Ира была не стопроцентным » корольком», у которых влагалище находится спереди, там, где у большинства женщин расположен лобок. У Иришки писька была расположена лишь ближе к переду, и мне приходилось немного приседать, чтобы член входил в влагалище девушки, да и то под углом. Возможно, поэтому ей и не было больно, так как я не мог ей вогнать свой стояк до упора и достать до матки, как доставал бабке и матери с тёткой.

— Ой, Костя. Оооо. Я все, милый. — Иришка, сильно застонав, закатила кверху свои красивые глазки, вцепившись пальцами мне в плечи, стала кончать, и я, держа в руках ягодицы её пухлой попки, с рыком начал впрыскивать во влагалище молодой девчонки порции спермы.

Прислано: Костя