Девочка моя (часть 1)

Родился я мальчиком, сейчас мне 26 лет, я живу с мужчиной и я женщина!

Вот моя история. Мама растила меня одна и, казалось, я был обычным мальчиком, но к моим 12 годам она забеспокоилась. Я был неполным, но упитанным (как говорят в теле), но вот фигура как у девочки: узкие плечи, аппетитная пухлая попа, полненькие стройные ножки, белая нежная кожа, мое миловидное личико больше подходило девочке и еще груди размером первого номера с крупными пятачками сосков по женскому типу, к этому времени мой рост был 142 см. Мама до сих пор мыла меня и поэтому была в курсе как выглядит мое тело.

К своим 12 годам я был ботаником в прямом и переносном смысле, абсолютно неискушенным во многих вопросах, включая половой (в которых были уже искушены некоторые мои сверстники) и интересовался флористикой. В школе начались проблемы: в раздевалке на физкультуре одноклассники щипали меня за попу и за тити и ехидно интересовались: — Может у тебя и писька девчачья? Я стал изгоем, из за моей женоподобности, девочки тоже посмеивались надо мной и сторонились меня.

В туалете для мальчиков я писал только в кабинке, панически боясь, что кто-то увидит еще и мою крохотную писю. Мама повела меня к врачу. Сначала зашла в кабинет мама, минут через пять она вышла и зашел в кабинет я. Врач (мужчина лет сорока с лишним) велел мне раздеться до гола за ширмой. Я разделся и стоял по стойке смирно, за ширмой врач сел передо мной на стул и стал внимательно разглядывать меня с ног до головы, потом он повернул меня к себе боком, потом спиной и сказал чтобы я нагнулся. Он раздвинул мои «булочки» и велел одеваться.

— Тебе нравятся девочки? — неожиданно спросил врач.

— Да, некоторые.

— Хорошо, можешь идти и пригласи твою маму в кабинет.

Мама вышла минут через десять с рецептами в руке.

Я начал принимать лекарства, но на второй день моя кожа пошла пятнами и стала чесаться — на этом мое лечение и закончилось.

Устав от своего положения изгоя, я доучился только до восьмого класса и ушел из школы.

Устроившись на завод, поступил на вечернее отделение электротехнического техникума.

Когда мне исполнилось восемнадцать пришла повестка на комиссию в военкомат.

И снова я стоял абсолютно голый перед врачом (мужчиной лет пятидесяти) и он также внимательно и несколько удивленно разглядывал меня, потом повернул спиной к себе и велел нагнуться и раздвинуть ягодицы.

— Вы имели интимные отношения с мужчиной? — спросил доктор.

— Нет конечно.

Врач полистал мою медицинскую карточку.

— По назначению эндокринолога вы принимали лекарства?

— Да, но у меня была аллергия и я перестал принимать их.

В армию меня не взяли, как позднее я понял, не столько по медицинским показаниям, сколько из опасения неуставных отношений.

Мне нравились девушки, но я сторонился их, ведь я не мог предъявить им свое почти женское тело, да и вряд ли с моей крохотной писей я смог бы быть полноценным мужчиной с ними.

Да к 18 годам моя фигура была абсолютно женской, грудь выросла до второго размера,

я до сих пор не брился и кроме головы волосы росли только в подмышках и на лобке, маленькие узкие ладони с женскими под конус пальчиками, ступни ног тридцать восьмого размера, попа стала еще аппетитнее, с крупными по женскому типу ягодицами и рост 168 см. И только пися говорила о моей принадлежности к мужскому полу, она выросла совсем чуть-чуть, теперь в вялом состоянии она была длиной 4 см и диаметром 1,5 см, в возбужденном состоянии длиной 6 см и диаметром 2 см, яички были чуть больше голубиных.

В 17 лет у меня появилась сперма, но ее (как позднее я понял) было мало. Я редко играл с писей и поэтому на вид она была абсолютной девственной с закрытой головкой. Голос стал ниже по тональности, но соответствовал подобным низким женским голосам. Мама очень сильно переживала за меня и, когда мне исполнилось 22 года, умерла от внезапного сердечного приступа. Так я остался совсем один в нашей городской двухкомнатной квартире.

Вскоре после похорон я заглянул в мамин шифоньер… Какое красивое у женщин белье: ажурные трусики и стринги, красивые сорочки, колготки и бюстгалтеры. В глубине одной из полок я увидел коробочку, внутри лежал мужской член и тюбик с ароматным гелем. Конечно мне приходилось видеть член взрослого мужчины в интернете, но никогда живьем и, тем более, я никогда не трогал его. На вид член был как настоящий: телесного цвета, с венами и с розовой головкой, на ощупь мягкий, но упругий, он был длиной 16 см и диаметром 3 см и у него была мошонка с яичками! Мама не захотела привести мне отчима, но ничто человеческое ей не было чуждо. Сердце взволнованно заколотилось, почему любоваться этим членом и держать его в руках так волнительно для меня, ведь я никогда не интересовался мужскими членами? Я встал и подошел к большому маминому зеркалу, сбросил майку и штаны с трусиками… Я крутился перед зеркалом и думал: у меня же красивое женское тело, не у каждой женщины есть такое. Мои тити, талия, а попа — просто загляденье, да и ножки -что надо! Даже мой крохотный писюн теперь мне казался таким милым. Если я не могу быть мужчиной, так может мне стать женщиной?! У меня есть красивый ротик и обворожительная попа, неужели они не взволнуют хоть кого-то из мужчин. Да, наверное я был бы не против пососать мужской член и даже принять его в попу. Конечно я был ботаником, но к своим 22 годам я знал о существовании геев и транссексуалов и чем они занимаются с мужчинами.

Я снова взял в руки мамин член, понюхал его (едва уловимый аромат клубники) и погрузил в ротик — эта мягко-упругая плоть у меня в ротике сильно возбудила меня, пися сладко заныла, но не встала. А что если попробовать вставить его в попу?! Я сходил в туалет по большому и подмылся, взял мамино настольное зеркало, член и тюбик с гелем (я понял, что это смазка) и лег на спину на диване. Я обильно смазал член и мою дырочку смазкой, взял зеркало и… В зеркале между моих пухлых нежных «булочек» открылся вид моей дырочки — какая она миленькая, почему я раньше не обращал на нее внимания?! Я начал давить головкой члена на мою дырочку, наблюдая за процессом. Сначала дырочка не поддавалась, но через несколько секунд головка члена резко проскочила внутрь! Какое удивительное сладкое чувство растянутости и заполненности моей дырочки! Я делал осторожные движения членом туда-сюда, с каждым разом чуть глубже погружая его внутрь, было немножко больно, но сладость накрывала эту боль и этот восхитительный вид в зеркале — член, погруженный в мою дырочку! Но вот моя попа привыкла к инородному телу, боль совсем ушла, а сладость все нарастала — сладость не только физическая, но и от сознания того, что я делаю что-то запретное, постыдное, извращенное!!! Я уже погружал член до самых яичек и вынимал почти полностью и снова погружал, дырочка и пися просто исходили сладостью, но (как ни странно) пися не стояла. Сколько это продолжалось я не знаю, может быть минут двадцать и вот в писе сладко затукало и на лобок вытекла маленькая лужица спермы — все кончилось. С минуту я обалдевший лежал с членом в попе и не понимал, как я мог столько времени не знать этой сладости! Все, отныне я буду девочкой, хотя бы дома и в мыслях с самОЙ собой (да, именно так теперь я буду себя называть) и имя у меня подходящее Женя, Евгения!

Я встала, помыла своего любовника теплой водой и поставила сушиться на подоконник, в дырочке было сладкое чувство натруженности, я чувствовала себя женщиной, только что принявшей внутрь мужчину. Дальше я разбирала и мерила мамино нижнее белье — трусики, бюстгалтеры, сорочки и ночные рубашки — все было в пору, ведь мы с мамой были одной комплекции, да и ростом примерно одинаковые. Только бюстгалтеры были больше, но, порывшись, я нашла парочку из старых, второго размера — как здорово моя грудь смотрелась в них! Одну из сорочек

надела сразу — теперь я буду ходить в ней дома и без трусиков.

К тому времени я закончила техникум и с помощью маминого знакомого перевелась в конструкторский отдел на должность конструктора — электрика. Коллектив большей частью был женский и дамы, как будто на подсознании чувствуя во мне свою, доверяли мне некоторые свои секреты. Но появилась проблема: моя грудь теперь стала заметной и мне приходилось носить свободные рубашки, а в холодное время вместо джемпера или свитера пиджак. Но все равно иногда я ловила на себе подозрительные взгляды коллег по работе. Теперь под верхней одеждой я носила мамины трусики, в холодное время года панталоны и колготки, бюстгальтеры не носила, чтобы не подчеркивать грудь. Дома я ходила в сорочке и без трусиков и два раза в неделю занималась любовью с моим любовником — маминым членом (я называла его Васенькой).

Я любила себя исключительно в попу и старалась дойти до оргазма не трогая писю, но это не всегда удавалось и тогда в конце я терла ее ладошкой. Почему-то, когда я любила себя в попу моя пися никогда не стояла и «сметанка» не выстреливала, а вытекала из нее, но было так сладко и в дырочке и в писе! Мои игры стали более изощренными, теперь почти всегда я пила свои сики, мне стал безумно нравиться их вкус и запах и я представляла, что пью не свои сики, а сики моего мужчины. По субботам, когда не надо было идти на работу, в течение дня, когда я хотела писать, я снимала сорочку, голенькая шла в туалет, садилась на унитаз (теперь я всегда писала как женщина), зажимала ладошкой писю и сикала — сики обливали писю, яички, промежность и стекали по «булочкам»! Я вставала, растирала капли сик по «булочкам», выходила и надевала сорочку, так что к вечеру я уже ощутимо благоухала сиками и в сильном возбуждении прибегала к помощи моего Васеньки. Чтобы быть полноценной женщиной, мама оставила мне все необходимое, даже ее спринцовка очень пригодилась для подготовки моей дырочки к сладкой встречи с Васенькой. Через пол-года моих забав пися перестала стоять совсем, но это не расстроило меня, ведь она не стала от этого менее сладкой, а вяленькая и маленькая она была такая миленькая! Я очень любила моего Васеньку, но потребность в живом мужчине становилась все больше. Но как найти его — вопрос более, чем щепетильный.. Судьба пошла мне навстречу.

В конце августа меня в составе женской бригады отправили на две недели в колхоз на сельхоз работы. Председатель колхоза распределил женщин по двое по хатам к одиноким старушкам, а меня определил на постой на краю деревни к мужчине лет пятидесяти с лишним, крепкого телосложения, средней упитанности, довольно приятным лицом и ростом на голову выше меня.

Его звали Василий Степанович. В просторном доме мне была выделена отдельная комната.

Василий Степанович был общительным и добродушным человеком, вечерами мы много говорили и даже пару раз выпивали. Настала суббота и вечером Василий Степанович затопил баню. Я не питала иллюзий: мало вероятно, что он окажется из этих, которые любят таких женщин как я, но сердце волновалось, мне хотелось хотя бы предъявить ему мое нежное тело, но кто знает позовет ли он меня мыться вместе с собой или будет мыться отдельно. И все же я подготовилась: сходила по большому и, тщательно вытерев попу, слюнявым пальчиком тщательно вымыла дырочку. Я сидела в своей комнате и взволнованно ждала и дождалась!

— Женек, я натопил баню, пойдем помоемся, чтобы не топить дважды — сказал Василий Степанович, войдя в комнату. Я согласно кивнула и взяв приготовленную смену белья, направилась за ним следом. В довольно просторном предбаннике было две скамьи у противоположных стен, над ними на стене висели крючки для одежды. Степаныч уселся на скамью и стал расстегивать рубаху и я, стоя лицом к противоположной стене, скинула майку, потом, стянув штаны с трусами (я была во всем мужском), повесила все на крючки.

— Женька, какой ты гладенький и беленький и задница как у бабы — воскликнул Степаныч и шлепнул меня по попе. Я повернулась к нему лицом и глаза Степаныча округлились.

— Ни хрена себе, если бы не твой крохотный писюн — вылитая баба! — Степаныч сидел совсем голый и, раскрыв рот, не мигая смотрел на меня, потом он опустил взгляд на свой член.

— Прости великодушно, у меня даже х…й на тебя встал — смущенно вымолвил Степаныч.

И действительно его член рос и поднимался прямо на глазах и вот это сокровище уже торчало как штык длиной примерно 17 см и диаметром около четырех сантиметров, с аппетитной багровой головкой на фоне густо поросшего волосами лобка и крупных, свисающих яиц!

— Можно я поцелую его — нервно сглотнув, почти шепотом произнесла я.

Степаныч только кивнул и я опустилась на колени перед ним. Я взяла одной рукой член и прижалась губами к его головке… Я покрыла головку и ствол нежными поцелуями, потом погрузила головку в ротик! Вот оно счастье о котором я так долго мечтала, неужели это мне не снится (а ведь столько раз снилось) и я держу рукой и в ротике член мужчины! Язычком я теребила уздечку головки, облизывала и сосала ее и снова лизала и снова сосала — Степаныч тяжело дышал. Я опасалась, что он кончит и вынула член из ротика…

— Вставьте мне в попу пожалуйста! — почти взмолилась я.

Степаныч опять только кивнул, я встала, повернулась к нему спиной, в ладошку выдавила побольше слюны, обильно смазала дырочку снаружи и пальчиком внутри и, нагнувшись, раздвинула «булочки». Я почувствовала как головка члена уперлась в мою дырочку и надавила

на нее, я потужилась и головка медленно проскользнула внутрь — ой, Мамочки, как же сладко!

Степаныч, обхватив мою попу руками, медленными, короткими движениями туда-сюда стал насаживать меня на свою игрушку, с каждым движением туда все глубже погружая ее в мою норку! Ооо!!! Это невыносимо сладкое чувство растянутости, заполненности и бесстыдства!!!

Такая большая штука еще не входила в меня. Степаныч стонал и рычал и уже с силой вгонял член в мою дырочку до самого основания. Но вдруг он резко вынул член, повернул меня к себе лицом, подхватил под попу, я обвила ножками его поясницу, а руками шею и почувствовала, как он заправляет член в мою дырочку. Этот немолодой, но крепкий от природы самец легко насаживал меня на свою игрушку и выходил почти полностью и снова сладкое проникновение! В дырочке хлюпало, как будто она выделяла сок и этот мощный ствол теперь легко ходил по этой смазке и было неимоверно сладко и в дырочке и в писе и вдруг она (пися) медово затукала, затукала и я почувствовала как «сметанка» вылилась на живот Степанычу. Я кончила, но сладость и похоть не отпускали меня — ПОРА!

— Милый, кончи мне в ротик и пописай в него! — прошептала я на ухо Степанычу.

Степаныч еще с десяток раз насадил меня, потом резко снял с члена, я бухнулась на колени и широко раскрыла ротик! Струя «сметанки» ударила мне в горло, еще и еще, ее было так много и я все проглотила, выдавив ее до последней капельки из головки! А дальше сики лились в мой ротик и я опять глотала! Я просто наслаждалась своей развратностью и унижением и пусть Степаныч теперь знает какая я ненормальная!!! Когда все кончилось, Степаныч поднял меня с колен и жарко поцеловал в губы: — Женечка, ты такая сладкая девочка! Потом мы мылись, вернее Степаныч мыл меня, нежно обтирая мочалкой и приговаривая: — Девочка моя!

Он не выдержал и снова овладел мной прямо в помывочной. На этот раз он любил меня долго, минут сорок в разных позах, этот крепкий мужчина легко вертел меня как дюймовочку и я снова испила его «сметанку» и сики, их было меньше, но я была рада и этому. Во второй раз я не кончила, но все равно было очень сладко и в дырочке и в писе и от сознания собственной порочности и того, что я доставляю сладость этому мужчине. Чистые, счастливые и уставшие мы вышли из бани, было ощущение того, что дырочка еще заполнена его членом и я наслаждалась остатками вкуса сик и «сметанки» в ротике. Эту ночь я спала голенькая и утром почувствовала, как кто-то присел на край кровати и откинул одеяло, я лежала на животе и рука Степаныча стала гладить мои ножки, потом он обхватил руками мою попу и стал целовать мои «булочки», потом дырочку и вот я уже чувствую его язык — он лижет ее! Язык Степаныча пробивался внутрь меня — я помогла ему и расслабила дырочку и вот он уже во мне и вылизывает мою дырочку изнутри — КАКОЕ БЛАЖЕНСТВО!

— Девочка моя! — оторвавшись от своего занятия, возбужденно прошептал Степаныч. Он вдруг залез на мою кровать, раскинул мои ножки и через пару секунд я почувствовала, как головка его члена уперлась в мою дырочку — она вошла довольно легко! Опять, опять это сладкое чувство растянутости и заполненности! Уперевшись ладонями в кровать и повиснув надо мной, Степаныч осторожными, короткими движениями туда-сюда стал пробиваться вглубь меня и вот он уже «в полный рост» любит меня в мою сладкую дырочку — Мамочка, как же сладко! Это продолжалось минут десять, в моей норке уже хлюпало, она и пися исходили сладкой истомой, я стонала, а Степаныч тяжело дышал и повторял: — Девочка, моя! Вдруг он вышел из моей норки и повернул меня на спину. Я, широко раздвинув ножки, согнула их в коленях и прижала к груди, Степаныч залез на меня, обхватил мою голову руками и впился губами в мой ротик, я почувствовала как его большая игрушка возвращается в мою норку! Он целовал мои губы и лицо, входил в меня и почти выходил и снова входил, а я тонула в этой медовой сладости и чувствовала себя настоящей женщиной, которую любят в миссионерской позе! В этой позе он любил меня уже минут пятнадцать, когда в моей писе сладко затукало и мне на живот вытекла «сметанка»!

Я кончила, но желание и похоть не ушли и я почти простонала: — Милый, кончи мне в ротик и пописай! Еще минут десять он любил меня в позе на боку (я на боку — он сзади) и вот он резко вышел из меня, я спрыгнула на пол и упала на колени, он спрыгнул следом.

Широко раскрыв ротик, я высунула язычек и он тут же излился мне внутрь мощной струей в несколько толчков — я все проглотила и облизала головку члена. Сик было немного, видимо Степаныч с утра уже ходил по маленькому, но я была рада и этому. По ногам стекал сок, было ощущение, что в дырочке еще находится член, я встала на ноги и Степаныч снова поцеловал меня: — Девочка моя, одевайся и идем завтракать.

Оказывается Степаныч прекрасный повар и для своей девочки приготовил роскошный вкусный завтрак. За завтраком Степаныч сказал: — Я хочу тебя свозить в одно место и показать кое-что.

Степаныч выкатил из гаража недешевую иномарку и мы отправились в путь. Ехали около часа и прибыли в глухое очаровательное местечко, это был хутор из восьми стареньких изб, не другом его конце активно велась стройка — строился большой двухэтажный дом с большой усадьбой.

— К зиме закончим, я приглашаю тебя стать хозяйкой в этом доме, оставайся, ты не будешь ни в чем нуждаться, просто будь со мной и люби меня — почти умоляюще вымолвил Степаныч.

— Милый, ты мне делаешь предложение?

— Да, моя девочка.

А почему бы и нет подумала я — поцарствовать в этом дворце на полном обеспечении пару лет, а там будет видно. И мне хорошо и Степаныч будет счастлив — он совсем потерял голову от меня и в свои 52 года прекрасный любовник.

— Есть одно но: у меня квартира в городе, я не могу ее лишиться.

— Я буду оплачивать ее, если хочешь пусти квартирантов, соглашайся, девочка моя, я буду носить тебя на руках!

— Хорошо, милый, я согласна.

От радости Степаныч схватил меня и начал кружить, потом жарко поцеловал в губы.

На обратном пути мы заехали в районный центр купить кое каких продуктов, в аптеке я купила спринцовку и анальную смазку. Всю вторую неделю вечерами Степаныч любил меня, он был просто без ума, наши игры стали еще изощреннее, теперь он просил меня писать ему в ротик и все проглатывал, любил лизать мою дырочку и проникать в нее языком, посасывал мою крохотную писю. Время пролетело быстро, я со своей бригадой возвращалась в город, но обещала вернуться.

Евгения 25.02.2021

Прислано: Евгения